Маркиза Помпадур выслушала последний доклад министра почт, лежа на смертном одре. А на следующий день в кабинет умершей проник под каким-то благовидным предлогом премьер-министр герцог Шуазель. Хотя на улице было тепло, герцог явился в широком пальто из красного драпа, под которым ему удалось унести наиболее важные секретные бумаги скончавшейся фаворитки.

Методы старого Фрица

Реакционная немецкая историография, восхваляя короля Фридриха II (1740—1786 гг.) — «старого Фрица» — это олицетворение прусского милитаризма, целое столетие распространяла легенду о благоденствии страны под мудрым управлением «философа на троне». Составной частью этого мифа был вымысел о будто бы исключительной честности прусских чиновников, установивших в стране образцовый правопорядок. Действительные факты бросают любопытный свет на эти измышления.

Коррупция при прусском дворе была обыденным явлением. Она утвердилась еще в правление отца Фридриха II — «солдатского короля» Фридриха Вильгельма I. Главное доверенное лицо прусского монарха генерал, а позднее премьер-министр фон Грумбков был, по существу, платным французским шпионом. Впоследствии Грумбков был перекуплен императорским послом в Берлине графом Зекендорфом и стал регулярно переправлять в Вену тайную дипломатическую корреспонденцию прусского правительства, а также придворные новости в слегка зашифрованном виде: Фридрих Вильгельм именовался «Юпитером», а королева — «Олимпией». Грумбков был далеко не единственным прусским министром, служившим иностранным разведкам. У Зекендорфа было несколько агентов среди самых доверенных лиц короля. Прусский посол в Лондоне Рейхенбах также был австрийским шпионом.

Широкая деятельность австрийской агентуры не была тайной для Фридриха Вильгельма I. Самое интересное, что этот тупой солдафон, помешанный на скопидомстве и плац-парадах, считал подобное положение более или менее неизбежным. Король рассматривал шпионское жалованье как пополнение обычно незначительного оклада своих министров, послов и генералов и дополнительное средство держать их в ежовых рукавицах. Себя же Фридрих Вильгельм считал совершенно не подверженным влиянию своих должностных лиц, получавших иностранное золото. Когда, например, королю показалось, что какая-то бумага, представленная одним из министров, слишком благоприятна для британских интересов, он с негодованием начертал резолюцию, касавшуюся составителя этого документа: «Он слишком любит гинеи». Но этим монарший гнев и ограничился.

Однако Фридриху Вильгельму не было известно, что в числе получавших золото из Вены был и его старший сын Фридрих. Отношения Фридриха с отцом были полностью испорчены, и он охотно принимал австрийские деньги. Фридриху стали выплачивать их по приказанию принца Евгения Савойского, известного полководца, который в начале 30-х годов XVIII в. ведал австрийской разведкой. Сначала это была плата за согласие Фридриха с планами прусского короля обручить своего наследника с родственницей австрийского императора, чтобы помешать росту английского влияния. Но вскоре — при очередном повороте в политике Вены, на этот раз в сторону Лондона — Фридриху стали уже советовать пойти на брак с английской принцессой. (Грумбкову предложили 40 тыс. талеров за то, чтобы он убедил Фридриха Вильгельма согласиться на этот проект, но прусский премьер-министр отказался, считая поручение неисполнимым.) В конце концов в 1733 г. Фридрих женился на племяннице императора, что не помешало ему через семь лет, сразу же после вступления на престол, начать войну против Австрии — первую, но не последнюю. И тут Фридриху понадобилась собственная, хорошо действующая разведка.

Все прусские послы были обязаны содержать тайных агентов. Фридрих делил своих шпионов на четыре категории. К первой он относил важных агентов — обычно придворных, чиновников, имевших доступ к государственным секретам, и других подобных им лиц. Вторую категорию составляли бедняки, нанимаемые за малую плату для выполнения того или иного конкретного задания. Третий разряд — принуждаемые к занятию шпионажем. Наконец, четвертую категорию составляли шпионы-двойники, используемые для подбрасывания ложной информации неприятелю. Каждая категория, по разъяснению Фридриха, требовала особого подхода. Так, например, с целью принуждения местных жителей к занятию шпионажем «король-философ», как он сам цинично повествует в мемуарах, угрожал в случае неповиновения расправой с их семьями. Вместе с тем Фридрих принимал крайние меры предосторожности, чтобы не допустить проникновения вражеских агентов в свою секретную службу. Он имел привычку сам после прочтения сжигать донесения своих разведчиков.

Король стремился превратить в своих шпионов видных писателей, которых он как друзей приглашал к своему двору. Но такие попытки предпринимались не только им одним. Премьер-министр Франции кардинал Флери однажды, в 1742 г., попросил Вольтера выведать намерения Фридриха II, с которым тогда уже знаменитый писатель поддерживал близкое знакомство.

Рассказывая о своей поездке с неофициальной миссией к Фридриху, Вольтер писал в своих «Мемуарах», что по дороге он задержался в Гааге. Посланник прусского короля «молодой граф фон Подевиль, влюбленный в жену одного из главных членов местного правительства и любимый ею, доставал по милости этой дамы копии всех секретных распоряжений, издаваемых тамошними высокими властями, которые питали в то время в отношении нас весьма злобные намерения. Я пересылал эти копии своему двору, и мои услуги принимались весьма благосклонно».

Одним из важных агентов Фридриха стал Максимилиан фон Вайнгартен, секретарь австрийского посольства в Берлине, которому король выплатил 2 тыс. флоринов. Английский посол в Пруссии граф Гайндфорд оказался столь же неловким дипломатом, сколь и плохим разведчиком. Он подкупил некоего Шметтау, доверенного агента прусского монарха. Через Шметтау Фридрих передавал в Лондон под видом секретной информации как раз то, в чем хотел убедить британских министров. Прусским шпионом был также служащий саксонского архива Менцель, переславший в Берлин копию секретного русско-австрийского договора 1756 г. (о котором Саксония была извещена), а позднее — важные донесения саксонских дипломатов из Вены и Петербурга. Фридрих воспользовался полученными известиями, чтобы неожиданно напасть на австрийскую союзницу Саксонию, которую он собирался присоединить к Пруссии. Это нападение послужило сигналом к Семилетней войне (1756—1763 гг.). В 1755 г. Фридрих II безуспешно пытался за 500 тыс. экю подкупить саму маркизу Помпадур.

Австрийская разведка в эти годы была сильным противником. Кау-ниц, до назначения канцлером долгое время бывший послом в Париже, широко прибегал к методам тайной войны. Зная, что его шифр стал известен неприятельским агентам, он сознательно включал в свои шифровки известия, в которые хотел заставить поверить иностранные дворы.

Англия в борьбе против Франции за колониальную и морскую гегемонию, как известно, решила взамен ослабевшей Австрии заключить союз с Фридрихом II. Прусский король, строивший планы широких завоеваний, с удовольствием принял английскую субсидию. Но ему не хотелось рвать и со своей прежней союзницей Францией, поэтому прусско-английские переговоры велись в глубокой тайне. Австрийская разведка сумела узнать об этих переговорах, и Вена заблаговременно известила о них Людовика XV через маркизу Помпадур. В Лондоне и Берлине не учли, что их сближение делает невозможным сохранение прежних союзных отношений Англии с Австрией и Пруссии с Францией. Вдобавок перегруппировка держав привела к тому, что Россия, несмотря на все попытки Лондона перетянуть ее на свою сторону, выступила против завоевательных планов Фридриха II. Против Пруссии возникла мощная коалиция держав. Прусскому королю удалось одержать победы — в немалой степени с помощью своей разведки — над австрийскими и французскими войсками, но он потерпел ряд сокрушительных поражений от русских войск, которые в 1760 г. вступили в Берлин.