- Людей на хранение мы не принимаем, - равнодушно повторил служащий.
- Еще, еще, - умоляющим голосом просил Фердинанд.
- Мы не принимаем на хранение людей.
- Ах, как это звучит! - наслаждался Фердинанд. - Можно вас попросить повторить еще раз?
Служащий косо взглянул на Фердинанда, как смотрят на тех, у кого неопасное помешательство. Однако собеседник показался ему человеком симпатичным, и он, желая поскорей кончить этот разговор, повторил еще раз:
- Мы не принимаем на хранение людей.
- Чудесно! Чудесно! - твердил Фердинанд. - Повторите хотя бы последнее слово!
- Людей.
- Еще.
- Людей!
- Еще!
- Людей!!! - рявкнул рассерженный служащий и умолк.
Вне себя от счастья Фердинанд, пятясь, уходил. При каждом шаге он кланялся и повторял:
- Большое вам спасибо... Большое вам спасибо... Большое вам спасибо... Большое вам спасибо...
Фердинанд принялся бродить по вокзалу, примеряясь, в каком закоулке удобней выспаться.
- Как мне быть? - рассуждал вслух Фердинанд. - Не мешало бы вздремнуть... Но где?
Вероятно, он говорил слишком громко, потому что над самым его ухом раздался вдруг противный хриплый голос:
- Если вам хочется, так сказать, выспаться, то нет ничего лучше, как забраться в вагон, который стоит, так сказать, на запасном пути.
- Кто вы? - спросил Фердинанд у хриплого голоса.
- Я, так сказать, добрый человек, который всегда рад оказать ближнему, так сказать, услугу. Вы не возражаете?
Добрый человек выглядел весьма подозрительно: кепка надвинута на глаза, руки засунуты в брюки. Но Фердинанд так устал, что ему было все равно.
- Пожалуйста, - вежливо ответил он. - Я вот только не знаю, как пройти на запасной путь.
- О, это несложно. Я проведу вас.
- Вы очень любезны, - сказал Фердинанд.
- Такой уж я с малых лет. Разве можно не помочь, так сказать, человеку в затруднительном положении, а?
"И этот тоже про человека", - не без самодовольства подумал Фердинанд и сказал:
- Ну разумеется, все должны помогать друг другу: мы людям, а люди нам.
- Это вы правильно, так сказать, подметили, - ответил Фердинанду хриплый голос.
- Пойдемте.
Они долго шли сперва по перрону, потом по шпалам, пока наконец не разыскали вагон на запасном пути.
Неизвестный в кепке распахнул перед Фердинандом дверь и сказал:
- Милости просим.
- Благодарю, - ответил Фердинанд, вскакивая в купе. Следом за ним вошел его провожатый.
- Можете тут спать, так сказать, сколько угодно.
- А эти вагоны никуда не уедут?
- Вы здесь можете спать, так сказать, совершенно спокойно. Только скажите, как долго вы собираетесь спать.
- Дово-о-ольно до-о-о-олго, - ответил, зевая, Фердинанд. - Я здорово устал.
- Очень хорошо, очень хорошо, - удовлетворенно ответил хриплый голос. Если что-нибудь, так сказать, случится, я вас разбужу. Спите спокойно. - И хлопнув дверью, он вышел из вагона.
Фердинанд разлегся на мягких подушках - ему повезло, он попал в вагон первого класса - и мгновенно уснул. Его усыпили голоса громкоговорителей.
- Пассажирский поезд до такого-то города отправляется со второго пути.
- Экспресс до такого-то города отправляется в девять двадцать...
- Электропоезд из такого-то города опаздывает на три минуты...
- Скорый поезд до такого-то города, посадка окончена, закрыть двери...
Тем временем в темном закоулке между составами тип в кепке хриплым голосом сговаривался с другим таким же типом, тоже в кепке и тоже говорившим хриплым голосом.
- Все в порядке, - говорил первый. - Он уже дрыхнет. Я ему сказал, что спать можно сколько угодно...
- Как он выглядит? - допытывался второй.
- С виду человек состоятельный.
- Замечательно! - сказал второй, потирая руки. - Очень люблю состоятельных.
- Эти вагоны прицепят сейчас к поезду, - сказал первый. - Мы заберемся в это же купе, будто знать ничего не знаем...
- И когда поезд войдет в тоннель...
- Вот именно, когда войдет в тоннель, мы... Две кепки приблизились друг к другу, два хриплых голоса одновременно что-то зашептали.
XVII
Наступил вечер. Стало смеркаться. В темноте то здесь, то там вспыхивали огни.
Больше всего огней бывает на вокзале. Точно все лампочки сбежались в одно место и устроили состязание - кто кого пересветит.
Интереснее всего вечером на путях и на перронах.
В темноте разноцветные огни выглядят на редкость нарядно - красные, зеленые, желтые, синие - их так много на каждой станции.
В вышине, над путями, подмигивая машинистам, пылают яркие глаза семафоров.
Моргнет зеленый - можно ехать дальше, никакой опасности, путь свободен. Зато когда с вышины семафора моргнет красный, это значит, как бы не спешил машинист, надо подождать, пока красный глаз не погаснет и вместо него не вспыхнет другой глаз - дружеский, зеленый. Впрочем, красный глаз тоже по-своему красив и тоже нужен, хотя может показаться, будто он только мешает движению. Но если бы не было красного глаза, поезда сталкивались бы друг с другом, происходили бы катастрофы...
Смотреть на разноцветные мигающие огни очень приятно, и я уверен, что Фердинанд, если бы его не сморил сон, только бы и делал, что смотрел, смотрел, смотрел, смотрел, смотрел, смотрел и не мог бы насмотреться...
Лампочки светили, семафоры подмигивали, а тем временем вагон со спящим Фердинандом прицепили к какому-то поезду. На перроне появился дежурный помощник и, давая сигнал к отправлению, поднял вверх зеленый фонарик. Паровоз загудел, застонал от натуги, и поезд тронулся в далекий путь. В последнюю минуту в вагон, где спал Фердинанд, вскочили на ходу две тени в надвинутых на лоб кепках.
- Этот вагон?
- Этот.
- Здесь он?
- Здесь.
- Спит?
- Спит.
- Храпит?
- Храпит.
- Один?
- Один.
- Самое главное, чтоб в это купе больше никто не сел, - сказала одна из теней хриплым голосом.
- Не беспокойся, - ответила ей другая. - Мы закроем дверь и никого больше не пустим.
- Будут стучать, - сказала первая тень.
- Ну и пусть стучат, - отозвалась вторая. - Мы прикинемся, будто спим.
- Что ж, давай ложиться. Спокойной ночи. Один устроился в одном углу, другой - в другом. В третьем углу спал Фердинанд. Четвертый угол купе был свободен.