Мальчишки тоже вскоре перестали её интересовать, так как ни один из них не желал стать ни физиком, ни математиком, а тем более инженером. Уже в этом возрасте в глазах у них светились одни лишь зеленые бумажки с лицом заморского президента, и они мечтали стать теми самыми "новыми русскими", о которых так страстно грезили одноклассницы.
В это время Катя впервые нарушила правило тренера по дзюдо: не применять свои знания на беззащитных людях. Но дело того стоило. Однажды в классе зашел разговор о том, как заработать много денег. Один из одноклассников сказал, что знает способ хорошо и много зарабатывать. После школы нужно поступить в какое-нибудь военное учебное заведение, по профилю связанное с космосом, ракетными технологиями, авиацией, подводными лодками или разведкой.
Катя сразу же оживилась: "Вот, хоть один из этих "сынков" о стране задумался! - обрадовалась девочка. И тут же задумалась: - Но при чем здесь много денег: военные, кажется, зарабатывают немного?"
А одноклассник продолжал:
- Да, придется лет пять помучиться и поносить эту чертову форму, но после окончания института такие перспективы... - мечтательно протянул он.
- Какие, - фыркнул один из участников дискуссии. - Лейтенантские погоны и дальняя точка, куда "только самолетом можно долететь".
- Ох и тупые вы все. Раскиньте мозгами! Ведь космос, ракеты, авиация, подводные лодки, разведка - это кладезь секретов. А секреты на Западе стоят приличных денег. Можно за один раз все продать, а можно и какое-то время поработать на них. Зато потом: Канары, Гавайи, виллы, машины, девочки - не то что наши шмары, - презрительно бросил он в сторону одноклассниц. - А вот после этого, когда будем при деньгах за бугром, и пригодится наше физико-математическое образование: там люди с головой и знаниями нужны. Понятно?
- Но тебе там не жить! - и Катя одним из приемов дзюдо отшвырнула будущего Джеймса Бонда через несколько парт в дальний угол класса.
Все одноклассники прижались к стенам. У Кати был такой вид, что никто и не пытался встать на защиту неудачливого мечтателя.
Она спокойно подошла к валявшемуся в углу "умнику" и сквозь зубы прошипела:
- Ты, ублюдок! Все свои пожелания передашь своему ублюдочному папаше, сам этого не сделаешь - КГБ поможет. И чтобы я твою поганую рожу больше в школе не видела. А на улице попадешься - изувечу. Понял, выродок?!.
Тот ошалело закачал головой.
- А сейчас потренируйся немного сидеть в карцере за предательство, - с этими словами она засунула одноклассника в шкаф, поддав ему под ребра. Так тот и просидел до конца занятий и покинул место заточения только после того как Катя ушла домой.
Отношения с одноклассниками у "Пантеры" или "Багиры", как окрестили Катю в классе, расстроились окончательно: то ли боялись её силы, то ли угроза КГБ подействовала на них. Неудавшийся шпион перешел в параллельный класс и старался на переменах не показываться Кате на глаза - хорошо усвоил преподнесенный ему урок.
Но Катю это нисколько не волновало. Она решила провести перспективный анализ необходимости существования таких школ, как её, и опубликовать свою работу в школьной малотиражке, выпускаемой самими школьниками на средства родителей.
Педагогический совет школы, изучив работу, схватился за голову: аналитический отчет с приведением фактического материала сводился к тому, что их школа является порождением блата и телефонного права, а занимаются в ней не талантливые физики и математики, а в основном тупые сыночки и доченьки наших руководителей и тугих денежных кошельков, для которых главным в обучении отпрыска является получение документа об окончании престижной школы.
В публикации девочке отказали. Отношение к ней в школе сразу изменилось. Вдруг все сразу узнали, что её отец остался без работы, а на другую устроиться не смог. Мама давно уже не работала по профессии (она окончила филологический факультет МГУ), а если хотела устроиться на работу, то ей предлагали только должность уборщицы.
Отец не выдержал всего навалившегося. Он заболел и почти все время лежал в больницах.
Так прошло несколько лет. Катя уже заканчивала юридический институт, во время учебы в котором освоила уголовное и международное право. Не забывала она и языки. Правда, сейчас для занятий ими времени было немного.
Родители обменяли квартиру на меньшую, с доплатой, чтобы получить деньги на лечение отца за границей. Катя вдвоем с матерью жили на остатки вырученных денег.
Времена надвигались ещё более тяжелые. Катя решила не сидеть на шее у родителей и попробовать зарабатывать самой. Однокурсники неоднократно склоняли её заняться древнейшей профессией. Но в институте каким-то образом стал известен случай в школе, и от неё быстро отстали.
Многие студенты подрабатывали за стенами института. Некоторых, кто хорошо занимался, приглашали на практику различные адвокатские конторы и юридические консультации. Катя училась очень хорошо, но ей портила судьбу характеристика, выданная школой, в которой в отместку за "аналитический труд" она представлялась "завистливой, необъективной девочкой с тяжелым характером". Поэтому при приеме на работу дело доходило только до изучения характеристики.
Глава 64
Окунувшись в прошлое, Матвей Борисович в душе поблагодарил тогдашних своих хозяев и "Курта", в частности, за то, что они волей-неволей предоставили ему начальный капитал для бизнеса. Шутка ли сказать, но Суздальский владел почти десятком вагонов, груженных ящиками с золотыми слитками под видом "секретных патронов". Интересоваться в то время происхождением этого богатства означало подписать себе смертный приговор как со стороны своих, так и со стороны немцев.
Уже намного позже, посадив, как маленькое деревце, своего человечка в Центральный банк Советского Союза, он бережно взращивал его, подкармливая, пока тот не вырос в несгибаемое должностное лицо, готовое приносить свои плоды.
В эпоху первого советского Президента Славик, человек Суздальского, получил доступ к святая святых любого государства - золотому запасу. Золотой запас - не просто горы золотых слитков. Это и крупные драгоценные камни, и золотые монеты, и другие ценности, переведенные для удобства подсчета в килограммы и тонны золота.
Сердце Суздальского наполнялось радостью, когда он читал копии документов о расходе золотого запаса. (Это было государственной тайной, тайной, которой он владел.) А когда этот запас уменьшился в десять раз, с двух тысяч тонн до двухсот с небольшим, Матвей Борисович выплатил всем своим людям премию и предоставил отпуск за счет фирмы с сохранением заработной платы. Удивленные сотрудники - и честные, ничего не знающие о подпольной деятельности фирмы, усердно работающие на благосостояние шефа, и нечестные, принимающие активное участие в увеличении этого благосостояния, - не могли даже представить себе, что личный "золотой запас" господина Суздальского равнялся половине государственного.
Славик оказался порядочным человеком, что в переводе на общечеловеческий язык означало "порядочным негодяем". Сколько денег вытянул он из старика Суздальского! А ведь именно Матвей Борисович спас этого невзрачного студента одного из экономических вузов столицы, промышлявшего мелкой фарцой.
Но ругать своих людей - дело последнее. Зато Славик был преданнейшим человеком. Он-то и узнал, что это золото предназначалось для передачи правительству Великобритании за поставки продукции военного назначения в годы Великой Отечественной войны и списано с баланса Центрального банка. В делах имеются расписка Главного Казначейства Его Королевского Величества и британского правительства в получении этого золота, а также список номеров каждого слитка на нескольких десятках страниц. Весь металл был замаскирован под ящики с патронами, а когда его везли из Москвы в Мурманск, эшелон следовал практически без охраны, чтобы не расшифровать груз. Но как это золото попало к немцам, не знал никто. Об этом, наверное, было известно "Курту" и его руководителям, а также тем, кто забрал оставшееся.