Об их применении я Вам расскажу в нашу ближайшую встречу. Только, дорогой Сережа, будьте осторожны: если эта субмарина действительно с металлическим номером, то вокруг неё будут люди, которые так же, как и мы, знают о существовании этой серии кораблей. Также они будут наблюдать за всеми, кто проявит интерес именно к этой подводной лодке. Я не знаю, как у Вас распланированы дни в этой поездке, но будет лучше, если Вы побываете на набережной у корабля перед самым отъездом из страны.
На том заканчиваю. Большой привет вам от Ульяны Генриховны. До скорой встречи. Трофимов".
Глава 40
Закинув ногу на ногу, Сергей Валентинович Васильченко сидел в кафе "Макдональдс" у перекрестка двух оживленных московских улиц, Газетного переулка и Тверской. Погода стояла пасмурная, до обеда было ещё полтора часа, поэтому кафе мало привлекало прохожих и служащих близлежащих офисов и контор.
В кафе играл магнитофон, из динамиков которого доносился хриплый голос Высоцкого с нравившейся Васильченко песней "Спасите наши души".
"Песня прямо про меня", - оценивая события минувших дней, размышлял бывший офицер безопасности российского посольства в одном из государств бывшего СССР.
После прибытия из командировки он заметил, что к нему в департаменте комплексной безопасности МИД России стали относиться как-то особенно, не так, как прежде. Его отчет о работе в командировке, по мнению Сергея Валентиновича, должен был бы вызвать определенный интерес у руководства. Но прошел уже месяц после возвращения офицера, а его никто не вызывал для собеседования. В первую очередь этот факт Васильченко относил к перестановкам в самом департаменте и его управлении. "Хотят присмотреться к человеку, а потом уже поговорить и предложить новое место работы", - так думал он, бродя по длинным коридорам в поисках своих бывших сослуживцев и друзей. Но, к недоумению Васильченко, всех его друзей неожиданно, буквально перед его прибытием отправили в командировки.
Один из них, бывший однокашник по андроповскому институту, немного приболел и задержался с вылетом. Они встретились на следующий день после прилета Сергея Валентиновича на пять минут, потому что его знакомый уже отправлялся в аэропорт "Шереметьево". Он под большим секретом поведал Васильченко о том, что бывший офицер безопасности находится под "колпаком" у руководства в связи с каким-то делом, связанным с его работой за рубежом.
Васильченко понял, о каком деле шла речь, но решил события не торопить и дать право первого хода своим оппонентам, а самому в это время готовить возможные пути отхода или контрдействий.
В первую очередь он дал знать своему хорошему знакомому в посольстве, дежурному коменданту Виктору Ивановичу, что у него все нормально, и попросил передать привет Михайлову. Затем, соблюдая все меры предосторожности, как ему казалось, снял однокомнатную квартиру в "хрущевке", а семью отправил на три месяца (для начала) к родителям на Украину.
Вспомнив то, чему его учили в институте, он, прогуливаясь по Москве, на всякий случай подобрал несколько маршрутов проверки за собой наружного наблюдения.
Оставшись один дома, Сергей Валентинович тщательно проверил свою квартиру, но ничего настораживающего не обнаружил. Тогда он стал ждать беседы со своими руководителями, после которой должна была бы проясниться его дальнейшая судьба.
И вот вчера заместитель начальника отдела, к которому был временно прикомандирован Васильченко, соизволил лично его известить о предстоящей на сегодняшнее утро аудиенции у руководства департамента. На эту встречу для бывшего офицера безопасности отводилось всего десять минут.
"Что за это время я могу им рассказать? Мизерную часть того, что написал в своем письменном докладе. Следовательно, беседа будет по другому поводу, скорее всего, связанному с Трофимовым и Михайловым, - рассуждал он вечером, сидя у телевизора. - Главное, аргументированно отвечать на все каверзные вопросы, связанные с этим делом. Хорошо бы, конечно, известить Виктора Ивановича, чтобы он предупредил о моих неприятностях, а это уж на все сто процентов неприятности, Михайлова. Скорее всего Макарову поручат провести расследование там, на месте: опросить всех лиц, когда-либо и как-либо соприкасавшихся с этим делом, а показания Сергея сравнить с моими, чтобы сначала меня, а потом и его прижать к стенке разногласиями в наших ответах".
...Как принято у служивых людей, Васильченко прибыл в приемную начальника управления за десять минут до назначенного времени. Точно в срок его пригласили в кабинет.
Во главе длинного Т-образного стола сидел его начальник Федор Иванович Антипов - старый и опытный чиновник, пересидевший на своем месте не одного Генерального секретаря ЦК КПСС и министра иностранных дел.
Не отвечая на приветствие Васильченко, Антипов небрежным жестом указал на приготовленный для него стул, заранее отодвинутый от стола. Сергей Валентинович занял предложенное ему место, напротив сел заместитель начальника управления Николай Николаевич Федоткин. Еще два неизвестных Васильченко человека сидели на выставленных вдоль глухой стены стульях. Рассмотреть их сразу он не смог, а теперь они находились у него за спиной так, что ему было неудобно, да и неприлично отворачиваться от начальника и рассматривать остальных присутствующих.
- Ну что ж! Начнем, пожалуй! - не отрывая глаз от разложенных на столе бумаг, пробасил начальник управления. - Ваш доклад о проделанной работе я прочитал, и мы с Николаем Николаевичем его уже обсудили. Как обычно, он составлен толково и грамотно. Но в нем вы, по нашему общему мнению, мало отразили свою работу с российской диаспорой в этой республике. Об этом мы и хотели немного поговорить. Пожалуйста, Николай Николаевич, - он дал слово своему заместителю.
- Нас, уважаемый Сергей Валентинович, - льстиво начал тот, интересует, какую работу вы проводили с нашими ветеранскими организациями.
- Я с ними работал постольку, поскольку в посольстве в начальный период не хватало дипломатов для работы с ветеранами. И я, по поручению Трубецкого, время от времени помогал в этом вопросе.
- Что входило в круг ваших обязанностей при работе с ветеранами? раздался вопрос из-за спины.
Васильченко был готов к такой ситуации и за то время, пока садился за стол, выработал линию поведения. Сейчас он просто проигнорировал вопрос сидящего за спиной человека и продолжал рассказывать о нуждах и чаяниях ветеранов войны.
- Какие вопросы вы решали по поручению этой категории граждан? раздался голос второго сидевшего сзади человека.
Сергей Валентинович хотел было проигнорировать и этот вопрос, но Антипов, оторвавшись от своих бумаг, недружелюбно проговорил:
- Вы выказываете неуважение к моим гостям. Я думаю, вам должно быть ясно, что эти люди не просто так находятся в моем кабинете. Извольте ответить на их вопросы!
- Извините, Федор Иванович, я этих людей не знаю и не осведомлен об их степени допуска к нашим делам, - мягко возразил Васильченко, явно намекая на то, что начальник в начале беседы должен был представить незнакомых ему людей.
Антипов покраснел, а Федоткин, наоборот, побледнел, но ни тот, ни другой не произнесли ни слова, видимо, получив от сидящих у стены людей какой-то знак. Зато заговорил первый незнакомец. Опять же, не представившись, он говорил мягко и спокойно:
- Вы не волнуйтесь, Сергей Валентинович! Мы имеем достаточные полномочия, чтобы без предупреждения заходить к министрам или посещать шахты пусковых установок наших стратегических баллистических ракет. Так что мы вас внимательно слушаем.
Васильченко понял, что его судьба уже решена начальством окончательно, причем не в лучшую сторону. Поэтому он решил не давать спуска этим наглецам с допусками высшей категории.
- Я слишком уважаю Федора Ивановича и Николая Николаевича, чтобы в разговоре с вами повернуться к ним спиной. Если хотите, чтобы я с вами разговаривал, будьте добры сесть за стол.
Атмосфера в кабинете стала напряженной. Ответ Васильченко вызвал у этих двоих секундное замешательство. Одновременно еле заметная ухмылка пробежала по лицу начальника управления - ненарочная лесть подчиненного и отпор заносчивым сотрудникам некогда всемогущей спецслужбы доставили ему явное удовольствие, так как десять минут назад перед приходом Васильченко они буквально вытирали об него ноги.