Утром Котов поехал провожать свою новую пассию. Альбина жила, как выяснилось, неподалеку от Дворцовой площади, и когда они вышли из такси потребовала, чтобы он «всегда был готов к внезапному звонку или даже визиту». Котов галантно распрощался, с удовольствием вдохнул полной грудью свежий весенний воздух и прикурил сигарету. Потом он купил несколько бутылок пива и, потягивая одну из них уже на ходу, направился в Зимний дворец, в мастерскую к Юрику.

Слушая последние новости из жизни Котова, Юрик тоже выпил бутылочку, но от второй отказался:

— Нет, нет, ты пей, а мне хватит; надо еще работать. Вообще-то ты молодец. Это, как говорится, наш пострел везде поспел.

— Да, как-то все стремительно получилось. Только долг я тебе потом верну, в следующий раз.

— Да нет, ничего, я же не намекаю.

— Мне даже показалось, что она меня готова взять на содержание. Не в этом смысле, а так, купить что-нибудь приличное из одежды, из мебели…

— Знаешь, фамилия у тебя для этого подходящая.

— При чем тут моя фамилия; тот, кто на содержании у бабы, не «кот» называется, а «пудель».

— Как бы не называлось… Из себя-то хоть ничего?

— Очень, очень привлекательная женщина.

— И что они в тебе находят?

— Ну, я во-первых, все время на виду, в таких местах… Кругом барышни подшофе…

— Понятно. Ты, главное, сам не перебирай.

— Я подзавязал немного. А то уже, похоже, допился до чертиков.

— Чертей видел?

— Чертей еще не видел, а гномиков уже видел.

— Серьезно? И как они? Чего рассказывают?

— Да я, вообще-то, с ними еще не разговаривал. Он в бутылке сидел.

— Прямо в водке, что-ли?

— Нет, в пустой. Что-то кричал, ручками размахивал. Во-от такой маленький.

— А ты?

— А я подумал, что у меня белая горячка, расстроился.

— Нет, до белой горячки ты еще не созрел. Но звоночек был, имей ввиду.

— Я имею… Сегодня лабаем в мексиканском консульстве, помнишь, я тебе говорил? Надо быть в форме. Все, поеду домой — помыться, побриться…

Приятели распрощались, и Котов поехал на метро к себе домой. О том, что случилось в душевой оздоровительного комплекса, он не стал рассказывать даже Юрику.

А Юрик, уже в самом конце дня, когда начал собираться домой, заметил на верстаке карточку с телефоном Яблочкина. Увидев эту карточку он вдруг замер, как громом пораженный. «Во-от такой маленький… ручками размахивал…» — проухали у него в голове слова Котова, а перед глазами возник его жест, как будто он держит между большим и указательным пальцами спичечный коробок.

— Вот черт, — забормотал он, — очевидное-невероятное… Надо позвонить ему… нет, нет, сначала Котову…

Но дома уже не было ни того, ни другого. Оба они, по странному стечению обстоятельств, находились в одном и том же месте — в Мексиканском консульстве.

Вернувшись домой от Юрика, Котов только успел пустить горячую воду в ванну, как в дверь раздался звонок. На площадке, спиной к свету, стоял мужчина в ватнике и с потертым чемоданчиком, какой обычно бывает у водопроводчиков. На глаза его была надвинута кепка, а лицо скрывала повязка, под которой оттопыривался флюс.

— Ленгаз, — сообщил несчастный, и Котов безропотно пропустил его в квартиру.

— А что случилось?

— Пока ничего, плановая проверка на предмет утечки.

Теперь лицо слесаря показалось Котову знакомым; наверное, он не раз встречал его в своем квартале.

— Зуб болит? — сочувственно поинтересовался он из вежливости.

— Да, что б его… Обувь разувать?

— Нет, вам не надо…

И тут Котов удивился: еще ни один слесарь в его жизни не спрашивал, надо ли снимать сапоги или ботинки. Их не думали даже вытирать, уверенно топая вперед и оставляя следы на коврах и паркетах. Так было принято. И вообще, что это были за ботинки — явно очень дорогие, из фирменного магазина. Брюки тоже… Как будто у слесаря под ватником дорогой модный костюм…

— Плита не барахлит? Запах газа не чувствуете?

— Нет, все в порядке. А вы у нас давно работаете?

— Я с соседнего участка, попросили подменить вашего. Зажигалочку дайте…

Котов пошарил по карманам и протянул слесарю зажигалку. Тот почиркал горелками, постучал ключом по трубам и положил зажигалку на стол.

— Все в порядке у вас, хозяин, распишитесь. Сигареткой не угостите?

Котов положил на стол пачку дешевых сигарет.

Слесарь сунул одну в рот, рассеянно пошарил в кармане и достал свою зажигалку. Посмотрел на нее с удивлением:

— Надо же, видать унес у кого-то…

И он положил свою зажигалку рядом с котовской. Они выглядели совсем одинаково, только у одной ближе к донышку был тоненький черный ободок. Хозяин чиркнул своей, и оба закурили.

— Колонку посмотрите? — сказал Катов.

— Какую колонку, хозяин? — не понял слесарь.

— Газовую, которая в ванной, водогрей.

— А! — хлопнул себя по голове слесарь. — Водогрей! Показывай, где.

Котов пошел показывать, а слесарь, оставшись на мгновение без присмотра, ловким движением наперсточника поменял две зажигалки местами. Потом он догнал хозяина, постучал по трубам ключом, сказал какую-то несуразность и торопливо распрощался.

— А расписаться?.. — растерянно сказал Котов, закрыв за ним дверь.

Однако пора было мыться и собираться.

Как только в ванной заплескалась вода и послышалось фырканье, Петя вылез из чайной коробочки с прозрачным окошечком, в которую он прыгнул, едва заслышав, что хозяин открывает дверь, и из которой наблюдал за всем происходящим. Он отряхнулся от чаинок и злобно забормотал:

— Ребятушки, козлятушки, ваша мама пришла… Никакой он не Ленгаз… Все, хватит, пора отсюда выбираться.

Мужик в кепке ему сразу не понравился: едва хозяин отвернулся, как тот пальцем поправил за щекой мокрый комок бумаги. Никакой зуб у него не болел, а повязка нужна была только для того, чтобы закрыть лицо. А зачем он поменял зажигалки? Петя из принципа вылез из коробочки и передвинул зажигалки на прежние места. С какой зажигалкой пришел, с такой и уйдет. Может, его зажигалка вообще не работает, вот пусть сам ею и пользуется. Пришел, посмотрел, а потом воры в квартиру залезли… Нет, надо, надо отсюда сматываться.

И Петя решил забраться в футляр с саксофоном, чтобы хозяин сам вынес его из квартиры.

Весь предыдущий день, пятницу, лейтенант Яблочкин, тайный агент, прикомандированный к Секретному отделу Главного Управления милиции, опрашивал тех людей, которые могли видеть Петю Огонькова в его новом качестве. На этот раз Яблочкин не стал одеваться в шпионской манере, а вышел из дома в джинсах и легкой курточке. Хотя наступил первый день лета, и светило солнце, было еще немного прохладно.

Сначала Яблочкин зашел к Маринке Корзинкиной, которая не рассказала ему ничего нового, за исключением того, что в тот день, когда Петя Огоньков появился маленьким у нее в комнате, она носила его к целительнице Эльвире. Она понадеялась на силу магических заклинаний колдуньи, но все вышло совсем по-дурацки. Увидев перед собой крошечного мальчика, колдунья так перепуталась, что ее саму уже было впору везти к каким-нибудь еще другим целителям…

Яблочкин сходил к этой Эльвире, а, вернее сказать, Тосе Табуреткиной, но не застал ее дома. Не было уже и медной таблички на ее двери. Ее престарелая мамаша сообщила, что Тося наконец-то взялась за ум и устроилась работать посудомойкой. Яблочкин сходил в кафе и поговорил с Тосей, но ничего от нее не добился. Тося упорно от всего отказывалась. Твердила, что она свое отсидела, и больше знать ничего не хочет. Что никаких гномиков она не видела и что у нее в мойке завал работы. Потом она заплакала, и Яблочкин ушел ни с чем.