Влад, подобно трудолюбивому муравью, протащил тело Курбалевича до ворот. В середине пути связанный Валентин очнулся и попытался подергаться. Рокотову пришлось его успокоить ударом в челюсть.

Сразу за полуоткрытой створкой ворот обнаружился пыльный кишкообразный двор с несколькими чахлыми деревцами.

Биолог перебросил Курбалевича через плечо и протрусил до лесенки в подвал.

На его счастье, замка на покосившейся двери не было...

Валентин очнулся лишь спустя час.

За это время Рокотов надежно заблокировал железной арматуриной дверь, обследовал весь подвал, нашел два дополнительных выхода, ведущих в подъезды соседних домов, перекрыл и их на всякий случай, выкурил сигарету и выгреб из карманов пленника все подчистую.

Улов оказался жалким.

Несколько сотен тысяч белорусских рублей, паспорт на имя Валентина Курбалевича, сигареты «Пэлл Мэлл», зажигалка, перочинный нож, телефонная карточка и ключи от квартиры.

Ни пистолета, ни записной книжки, ни разорванной пополам стодолларовой купюры, служащей в плохих детективах опознавательным знаком для тайных агентов, ни карты местности с красными крестиками и другими непонятными значками.

Обычный, ничем не примечательный человек, если судить по содержимому карманов.

Наконец Курбалевич разлепил веки и попытался пошевелиться.

Влад несколько мгновений сидел молча, давая возможность пленнику осознать свое незавидное положение. Трудно сохранить спокойствие и холодный рассудок, когда ты связан по рукам и ногам и валяешься в полутемном подвале с расквашенной мордой да еще и с тремя скрепками, пробившими ноздри и мешающими нормально дышать.

Нос у Валентина болел зверски. «Какой это у меня по счету допрос? — подумал Рокотов. — Пятый? Шестой? Десятый? Начинаю превращаться в заплечных дел мастера. Впору писать приложение к „Молоту ведьм“. „Особенности применения подручных средств третьей степени устрашения в современном мире“... Кучерявое название. Не хуже, чем „Поваренная книга анархиста“... Проще всего было с гражданином Ясхаром. Вколол ему „сыворотку правды“ — и слушай на здоровье. Остальные посопротивлялись. Хотя и не сильно. Нет идейной платформы, чтобы выдержать серьезное давление. Этот не исключение...»

— Что тебе надо? — прохрипел Курбалевич.

Он правильно решил, что не стоит орать и провоцировать сидящего перед ним парня на жесткие действия.

— Взаимности, как говаривал Костя Остен Бакен польской красавице Инге Зайонц, — витиевато ответил Рокотов.

По напрягшемуся и недоуменному лицу Курбалевича стало понятно, что «Золотого теленка» он не читал.

— Не врубаешься, — биолог грустно покачал головой. — Объясним попроще. Где в данный момент находится Йозеф?

— Зачем он тебе? — с вызовом спросил Валентин.

— А ты, оказывается, не только необразован, — посетовал Владислав, — а еще и дерзок не в меру. Нехорошо. Что ж, будем воспитывать...

С этими словами Рокотов ткнул шилом в бедро пленнику.

Курбалевич зашипел сквозь зубы и попытался отстраниться.

— Не нравится? То ли еще будет, если вздумаешь юлить.

— Отстань! Я не знаю, где Йозеф!

— Ой ли?

Шило опять укололо ногу, но уже на пару сантиметров ближе к мужскому достоинству сжавшегося Валентина.

— Честно не знаю! Он не говорит, где живет.

— Что вы готовите?

— Это у Йозефа спрашивать надо. Мы только выполняем его приказы.

Курбалевич никак не мог взять в толк, кто его спеленал.

Не КГБ и не милиция. Иначе он давно бы сидел в наручниках перед следователем. Спецслужбы не затаскивают подозреваемых в подвалы, не вяжут обрывками халатов и не пытают шилом.

Провокация самого Йозефа?

А зачем?

Чтобы узнать степень верности Курбалевича общему делу?

Так он действительно почти ничего не знает. К тому же до срока исполнения акции осталось всего несколько дней и отвлекаться на провокации бессмысленно. Захоти Йозеф устранить Валентина, мог бы сделать это в другом месте, не подставляя Антончика под кулаки объявившегося в кабинете странного типа.

Конкуренты?

Но конкуренция в террористической деятельности — нонсенс. У террористов нет установленных рынков сбыта товара.

Очередной укол вывел Курбалевича из мира дум.

— Еще один неполный ответ — и ты будешь петь оч чень высоким голоском, — предупредил Рокотов.

— Я действительно не знаю, где Йозеф! Мы всегда встречаемся на нейтральной территории, и звонит мне он сам.

— А ты, случаем, не знаешь номера его трубы?

— Знаю...

— Уже лучше. Когда следующая встреча?

— Сегодня.

— Где?

— В «Детском мире», у секции обуви на втором этаже.

— Йозеф лично там будет?

— Не обязательно. Обычно он наблюдает со стороны или присылает кого нибудь.

— Сколько вас человек в группе?

— Я знаю пятерых.

— Перечисли.

— Сам Йозеф, Сапега, Люда Маслюкова, Илья Герменчук и Вейра. Фамилии не знаю.

— А фамилия Йозефа?

— Кролль.

— Хорошо. Кто такой Сапега?

— Он инженер. Что то с электрикой связано.

— И зачем он вам?

— Они с Йозефом что то монтируют на автомобиле. Рацию какую то.

— Не врешь?

— Нет...

— А на фига вам рация?

— Йозеф говорит, чтобы частоты глушить. Ну, охраны президента и КГБ.

— Какая машина?

— Микроавтобус.

— Марка, номер?

— По моему, «ГАЗ». Номера я не видел.

— Цвет?

— Грязно белый.

«Ерунда получается, — Влад внимательно посмотрел в глаза Курбалевичу. — Радиостанция такого размера террористам явно ни к чему. Но он вроде не врет... Вот и разберись теперь, где правда, а где легенда, состряпанная этим Йозефом для непосвященных. Но как то же они собираются Луку устранить!..»

— Дальше. Кто такая Маслюкова?

— Баба из «Народного Фронта». Подружка Герменчука.

— Какова ее функция?

— Посыльная и наблюдатель.

— Герменчук?

— Водитель. Он пять лет в такси оттарабанил...

— Вейра?

— Не знаю, я ее один раз всего видел. Здоровенная такая литовка. Плечи как у мужика, рожа квадратная... Илья говорил, что она стреляет классно.

— Еще снайпера есть?

— Я не слышал.

«Один стрелок? Что то тут не то...» — засомневался Владислав.

— Твои обязанности?

— А что прикажут, то и делаю.

— Как ты попал в группу?

— Илья привел, — потупился Курбалевич.

— Это ответ для детсадовца, — Рокотов поднес шило к гульфику на штанах Валентина, — говори правду.

— Я правду говорю! — Курбалевич испуганно заворочался на бетонном полу. — Меня действительно Герменчук с Йозефом познакомил.

— Как мне найти Герменчука? Судя по твоим словам, вы давно знакомы.

— Со школы. Только он сейчас на какой то конспиративной хате. Мы все две недели назад по квартирам разъехались. Кролль приказал залечь до операции. Только он знает, где каждый из нас живет. Он и квартиры снимал сам...

«Это похоже на правду, — Рокотов, не обращая внимания на дрожащего пленника, закурил сигарету, беззастенчиво вытащив ее из экспроприированной пачки, — только несвязуха имеется. Стоматолог базлал, что его с Кроллем познакомил зам главы президентской администрации. Этого нашли через одноклассника таксиста... Что, Кролль группу с бору по сосенке собирает? И вращается то в кругу высших государственных чиновников, то среди пролетариев? Стоп! А почему ты думаешь, что тот, кого Антончик знал как Кролля, этот же человек и для Курбалевича? Это могут быть разные люди, использующие одно имя. Однако выяснение данных обстоятельств ничего мне не даст. Только отвлекусь на сопутствующие и малозначительные детали... Тот Кролль, который знаком Курбалевичу, занят конкретной подготовительной работой. Его и надо ловить...»

— Тебе известна фамилия Пушкевич?

— Сосед мой, — неожиданно для Рокотова ответил Валентин, пытаясь сообразить, какое отношение старенький учитель литературы имеет к предстоящему террористическому акту.

— Как сосед?

— По лестничной площадке. У меня сорок шестая квартира, а у него сорок седьмая.