— С каких это пор, — невесело рассмеялся здоровяк, — из города люди идут за помощью. Вы всегда гоняли нас, как бешеных собак. Ваше оружие плюется металлом и не знает пощады. Что вам теперь нужно в степи?

— Я ведь уже сказал, — Млый смотрел прямо в глаза здоровяку, — что мы пришли с миром. Вчера на нас напали мары и мы их всех убили. Но и у нас погибли двое, а один тяжело ранен. Мы хотели бы попасть в вашу деревню, чтобы раненому оказали помощь.

— Ишь чего захотел, — стоящий сразу за предводителем высокий русоволосый, как и Млый, парень в сбитой на затылок шапке презрительно сплюнул в снег. Его пес зло рванулся вперед, его едва удалось осадить. Теперь вам понадобилась и наша деревня. А насчет мар вы врете, — добавил он. — Ни одному горожанину с ними не справиться.

— Наверняка так бы и случилось, — Млый позволил себе чуть опустить руки, — если бы горожане шли одни. Они совсем не знают степи. Но я вырос здесь. Я — Млый, приемыш Рода.

Послышался тихий ропот. Мужики переглядывались, недоуменно пожимали плечами. Здоровяк, казалось, по локоть запустил руку в свою и без того растрепанную бороду.

— Я же говорил, что он врет, — обернулся к остальным парень. — Тот Млый погиб, вернее, ушел из степи навсегда и не вернулся. Так все говорят. А этот выдает себя за него, думает, мы ничего не знаем. Не надо с ним разговаривать, Борода, — обратился он к старшему. — Воткнуть в него пару стрел, и дело с концом.

— Пусть покажутся остальные, — принял решение Борода. — Пусть выйдут наружу и бросят оружие.

— Ты не веришь мне на слово, — спокойно сказал Млый. — Хорошо, мы сделаем по-твоему.

На самом деле Млый сомневался, что поступает правильно. В себе он был уверен, а вот как поведут себя в этой ситуации Фока или Павел — неизвестно. Степняки выглядели очень враждебно и, очевидно, боялись пришлых, а страх плохой помощник в переговорах.

— Выходите, — сказал он, приоткрыв дверь и заглядывая внутрь, — но осторожно. Становитесь со мной рядом и положите перед собой на снег оружие.

— Может, не стоит, — заупрямился Фока. От волнения он глубоко дышал, взгляд лихорадочно блестел. — Они ведь могут перебить нас прямо около двери. Слышал, что говорил тот, в шапке. Я могу сейчас всех срубить одной очередью. Только подайся чуть в сторону.

— Тогда у Курта не будет никаких шансов выжить. Он умрет через день или два, даже если не начнется заражение крови. Помочь нам могут только Другие.

Аргумент подействовал. Фока сделал знак Павлу, оглянулся на Ольгу, Архимеда и первым медленно вышел наружу. За ним потянулись остальные.

— О, девка! — отреагировал на появление Ольги парень. — Борода, смотри, с ними женщина.

— М-да, — Борода внимательно оглядел стоящую рядом с Млыем команду. Больше никого нет?

— Только раненый. Он потерял руку и почти не приходит в сознание.

— Руку? Это плохо. Какой из него теперь воин?

— Это мы посмотрим потом. Сейчас его просто надо спасти.

Автоматы и ножи, положенные на снег, опасливо собрали и покидали на легкие санки. Туда же отправились и мечи Млыя. Особое уважение у степняков вызвал большой двуручный меч, его на санки уложили бережно, как драгоценность.

— Такой же меч я видел у Свентовита, — признался Борода. — Может, ты действительно Млый. Кстати, сколько на вас напало мар?

— Шесть, — быстро ответил Млый. — Большая стая для этого времени года.

— И вы справились со всеми? — уважительно хмыкнул Борода. — Но это же невозможно!

— Врет, врет! — визгливо крикнул парень. — Если бы они увидели хоть одну, то наделали бы в штаны от страха.

— Да нет, вроде не врет, — задумчиво сказал Борода и пытливо посмотрел прямо в глаза Млыя. — И вы убивали их вот этими штуками? — кивнул он в сторону сваленных на санки автоматов.

— И этими штуками тоже. Но трех я убил мечом.

— Спер он этот меч у кого-нибудь или нашел, — не успокаивался парень. — Да я этого горожанина и без меча могу, одними руками, — вызывающе крикнул он, перехватив взгляд Млыя.

Переговоры, несмотря на отобранное у отряда оружие, никак не становились мирными. Степняки нервничали и явно не знали, что делать. Млый вспомнил, что у Фоки и Павла есть еще и по пистолету, с которыми они не расстались, а у него самого остался за голенищем нож.

— И все же поведем их в деревню, — решил наконец Борода. — Они отдали нам оружие, у них раненый, нельзя отказать в помощи людям, когда они в ней нуждаются. Да и стая мар, напавшая на них, та самая, за которой мы шли три дня, отгоняя от деревни. Теперь опять можно спокойно охотиться, делать нам в этих местах больше нечего.

Во время переговоров никто из отряда не сказал ни слова. Вступать в схватку со степняками всем казалось бессмысленным — не за этим шли, оправдываться тоже не хотелось. Даже всегда такой скептичный Архимед на этот раз хранил философское спокойствие. Вчерашний день отнял у отряда слишком много сил.

Лыжи у степняков в отличие от самоделок Млыя оказались настоящими плетеными снегоступами. Нашлась и лишняя пара — ее отдали Фоке. Млый настоял на том, чтобы тянуть одни из санок, и почти силком усадил на них Ольгу. Фока впрягся в санки с пришедшим в себя и теперь скрипевшим зубами от пробудившейся боли Куртом.

Обратно шли уже проторенной тропой. Безоружный отряд определили в центр, впереди и сзади брели мужики. Борода отправил Саньку-Свистка, так звали настырного парня, возглавлять цепочку, собаки веером разбежались по степи, иногда почти исчезая из вида.

— А чего же ты ушел от Рода? — допытывался Борода, шагая чуть впереди Млыя. — Чего не жилось?

— Город хотел посмотреть.

— Ну и как?

— Плохо. Хуже, чем в степи. Вот еле вырвался с людьми.

— Зачем?

— В деревне расскажу. Это разговор долгий.

Вскоре свернули к замерзшей реке и направились по ледовому руслу. Идти здесь было значительно легче. По словам Бороды, если вновь не разыграется метель, то завтра должны достичь деревни.

— Мары в эту зиму совсем одолели. Подходят близко к деревне, не дают охотиться. Один раз выручил Свентовит, а сейчас вот решили навести порядок сами. Но мары стали уходить к городу, они хитрые. Два раза нападали на нас ночью, убили троих. Вам повезло, что сумели выстоять.

— А Хала?

— Халу не видно с лета. Скорее всего, змей вернулся обратно в Навь.

Курт вновь начал бредить. Млый останавливался, щупал его лоб горячий. Во время короткого привала у костра сменил повязку. Рана выглядела страшно — края ее посинели, а обнажившееся мясо стало багровым.

— Не жилец! — коротко сказал Борода. — Зря спешите. Здесь и Бесноватый, наш знахарь, не поможет.

Павел и Фока хотя и шли послушно вместе с остальными, но каждый раз, когда Млый оказывался рядом, беспокойно шептали, что не доверяют степнякам ни на палец. Млый с трудом уверял их, что пока все в порядке. Рабов Другие не держат, и если бы захотели убить, то убили бы в самом начале, а не тащили обузу за собой.

Ночевали возле рощицы сухих деревьев на берегу реки. За большими вывороченными корнями разложили костер, Млыя и его отряд заставили собраться теснее и выставили к ним дополнительного часового.

К вечеру следующего дня на взгорке показался частокол деревни.

Еще раньше миновали большое капище, которое вначале Ольга приняла за желанную цель. Что это такое на самом деле, Млыю удалось разъяснить не сразу.

— Там совершают обряды, — говорил он Ольге, полуобернувшись через плечо. — Просят урожая, удачной охоты, защиты от болезней.

— У кого?

— Это общее капище. Видишь над оградой торчат идолы Свентовита, Рода, Велеса и Мокоши.

— Я много слышала о них. Зачем им молиться, если они существуют в действительности и можно попросить прямо у них, а не у идолов?

Млый так и не нашел убедительных доводов. Говорить о сложившихся традициях Ольге было бессмысленно.

Их заметили издали, открыли ворота и большой толпой вышли в степь встречать. Пришельцев рассматривали не таясь, с любопытством. Дергали за одежду Млыя, Фоку, удивлялись мужскому наряду Ольги. Сопровождающие пленных мужчины за два дня пути уже немного привыкли к ним и, если бы отряд сразу же, после того как ступили на главную улицу, не загнали в отдельный дом и не выставили часовых, можно было подумать, что встречают их, как гостей.