«Вперед!» — приказал себе лейтенант и, поднявшись на ноги, рванулся к немцу. Левая рука давно промокшей тряпкой удачно закрыла часовому рот, а правая — вонзила под лопатку нож. Часовой со стоном свалился на землю. Купрейчик на всякий случай привычным движением вытащил из винтовки затвор и бросил его в огород, затем тут же вернулся к своим. Шепотом подал команду. В дом должны были войти вместо с лейтенантом трое разведчиков, следом — еще двое. Остальные заняли позиции у окон.

Купрейчик легонько потянул дверь: «Закрыта! Что же делать?» Он еще раз легонько потрогал ее. Дверь свободно отходила от коробки и образовывала щель, значит, она закрыта на плохо подогнанный крючок. Алексей вынул из чехла нож, вставил его в щель. Вот лезвие ножа наткнулось на преграду. Купрейчик начал медленно подымать вверх нож. За спиной чувствовал напряженное дыхание разведчиков.

Наконец послышался легкий рывок — это крюк вышел из скобы, — и дверь открыта! Сделав несколько осторожных шагов, разведчики оказались в темных сенях. Купрейчик помнил, что в дом совсем недавно вошел немец, и он, конечно, уснуть еще не успел, но и ждать, пока он уснет, — опасно. Кто знает, может, в это время к дому приближаются еще немцы или находящиеся в доме начнут собираться на какие-либо ночные работы, и тогда стрельбы не миновать. А шума допустить нельзя.

«Так что не дрейфь, лейтенант, — подбодрил себя Алексей и приказал: — Вперед!» Он нащупал щеколду дверей, ведущих в комнату, и потянул ее на себя. Дверь со скрипом открылась, и лейтенант не мешкая перешагнул через высокий порог. Как он и предполагал, они сразу попали в прихожую, которая одновременно служила и кухней. Слева, в углу, белела печь, на ней, как черный зев, выделялась топка. Разведчики прошли дальше и оказались в большой комнате. Ярко вспыхнули лучи карманных фонариков. В комнате четыре кровати. На них спали люди. Вдруг один из них, который лежал справа от Купрейчика, зашевелился и сел. Он встревоженно спросил:

— Вас ист дас?

Алексей бросился к нему и успел даже заметить белый цвет его нательной рубашки. Удар ножа пришелся прямо в сердце, потому что немец беззвучно откинулся на подушку. И тут же в правом углу громко закричал еще один немец. Он так толкнул подбежавшего к нему разведчика, что тот упал и сбил с ног бросившегося на помощь своему товарищу другого бойца. Купрейчик осветил правый угол комнаты фонариком и увидел, что немец уже достал из-под подушки пистолет и лихорадочно схватился за затвор. И кто знает, чем бы это все закончилось, если бы не Щука, который молниеносно прыгнул на немца и выбил из его рук пистолет. Остальные два немца сопротивления не оказали. Лейтенант, мешая русские и немецкие слова, приказал им одеваться.

И перед разведчиками предстали два — немолодых офицера. Одному было уже за пятьдесят, а гауптману — лет сорок пять. Они стояли с поднятыми вверх руками и мелко дрожали.

Купрейчик приказал своим:

— Заберите документы и оружие убитых, соберите на столе схемы и карты, проверьте, нет ли еще где-либо в комнате документов.

Трое разведчиков бросились исполнять приказание, а двое начали связывать руки пленным.

Через несколько минут разведчики вышли из дома и направились на улицу, где их дожидались Зайцев и Губчик. Степаныч приблизился к Купрейчику:

— Ну как, командир, порядок?

— Порядок, Серафим. Как там наши?

— Нормально, они уже ушли к месту встречи.

— Ну тогда и мы двинемся.

Купрейчик был взволнован, поторапливал бойцов, проверил кляпы у пленных.

Наконец деревня осталась позади, и вскоре они встретились с разведчиками в лесу.

Луговец удрученно доложил:

— Понимаешь, часового убрали без шума, а вот в доме заминка произошла. Там только один офицер оказался, а слух у него — собачий. В дом вошли без шума, только включил я фонарик — а на кровати в одном белье фриц сидит и в нас целится. Хорошо, что Юра Малина заранее пистолет в плащ-палатку завернул и когда выстрелил в немца, то звук не сильный получился, а офицер — наповал.

— Документы забрали?

— Конечно.

— Ну и черт с ним, с офицером, не переживай. Мы ведь двоих взяли, а если бы еще и ваш, то куда бы мы их дели?

Купрейчик понимал, какая сложная задача стояла перед его взводом. Надо было через фронт провести сразу трех пленных и он изменил ранее принятое решение. С собой оставил только Губчика и Зайцева, остальным во главе с Луговцом приказал доставить пленных и добытые документы к месту нахождения группы Чернецкого.

— Встретитесь с нашими ребятами вы только к утру. День переждете в лесу, а ночью переходите линию фронта. Пленных на всякий случай, когда придете к месту встречи, допросите.

Расставание было коротким. Вскоре взвод во главе с Луговцом двинулся в глубь леса, а Купрейчик, Губчик и Зайцев — в обратную сторону. Они обогнули деревню справа и быстро двинулись в сторону, где, судя по карте, должен был быть небольшой лес. Ориентировались по компасу, и через час перед ними зачернел лес. Дождь прекратился, но от этого не стало лучше. Насквозь мокрая и грязная одежда сковывала движения, липла к телу, да и усталость брала свое. Углубившись немного в лес, разведчики остановились на отдых.

Степаныч тихо спросил:

— Лейтенант, а может, еще подальше отойдем?

— Нет. Мы рано утром должны вернуться к опушке и посмотреть, но роют ли и здесь окопы, как возле деревни Дедово.

Они забились в кустарник, подстелили одну плащ-палатку под себя, а двумя укрылись, прижались друг к другу поплотнее, чтобы хоть немного согреться. Зайцев предложил:

— Вы спите, а я подежурю. Через два часа разбужу Петра, а он еще через два часа — это уже утром — тебя, лейтенант, разбудит.

Губчик, для которого эта разведка была первой, сказал:

— Если хотите, то спите оба до утра, я все равно не усну, заодно и подежурю.

Проснулся Купрейчик, когда забрезжил рассвет. Они наскоро перекусили и осторожно двинулись к опушке, там залегли у самого края леса. Лейтенант достал бинокль и начал знакомиться с местностью. Как он и предполагал, немцы рыли линию траншей и здесь. Получалось, что разведчики ночью пересекли эту траншею, но в тол месте, где был как раз разрыв, поэтому и не увидели ее.

Алексей быстро начертил схему и предложил:

— Вот что, братцы, пока немцы еще спят, давайте пройдем вдоль опушки и посмотрим, куда дальше тянутся окопы.

Он первым поднялся и двинулся вперед. Через полкилометра лес от опушки стал отступать левее, траншеи — и первая, и вторая линии, — повторяя этот изгиб, тоже поворачивали левее.

Купрейчик зафиксировал это на схеме, обозначил два уже готовых дзота, и они зашагали дальше.

Вдруг Зайцев тихо и тревожно сказал:

— Справа немцы!

И он первым упал в невысокую жухлую траву. Купрейчик и Губчик тут же упали рядом. Лейтенант сразу же начал косить глаза вправо. Он увидел их сразу. Шестеро фрицев полем приближались к лесу. Шли расслаблено и спокойно. Место, где залегли разведчики, как назло, оказалось без единого кустика. Немцы шли прямо на них. Было ясно, что перестрелки не избежать. Купрейчик шепотом приказал:

— Отползем правее.

Они быстро начали уползать вправо. Там разведчики только что проходили, и лейтенант заметил несколько воронок от бомб. Ползти пришлось не более двадцати метров. Они свалились в первую же воронку и сразу же начали готовиться к бою: передернули затворы автоматов, положили перед собой по две имеющиеся у каждого гранаты.

«Если придется принять бой, — с тоской подумал лейтенант, — то уйти будет трудно. Судя по всему, немцев здесь много. И днем в таком захудалом лесу укрыться будет сложно».

Но счастье оказалось на стороне разведчиков. Немцы прошли мимо, причем почти в том месте, где они недавно лежали. Только успели красноармейцы перевести дух, как мимо, точно по тому же маршруту, прошла еще одна группа немцев. Выждав, пока они отойдут немного в лес, лейтенант приказал:

— Бегом за мной!

Они что было сил бросились вперед и бежали с полкилометра, пока не оказались в реденьких кустах. А это было уже хоть какое-то укрытие. Разведчики просидели почти час, напряженно прислушиваясь к шуму деревьев, изредка улавливая отдаленные людские голоса, шум пилы, удары топоров, звуки моторов. По всему было видно, что немцы и здесь вели заготовку древесины. Лейтенант взглянул на товарищей. Заросшие, осунувшиеся и почерневшие лица, быстрый и настороженный взгляд. Они, несмотря на различие в возрасте, сейчас были похожи друг на друга. Алексей провел пальцами по своему лицу и подумал: «Я уже тоже зарос, побриться бы». Но тут же его мысли вернулись к главной задаче. «Лес наверняка забит фрицами, укрыться в нем трудно, но уходить нельзя. Надо выяснить, что в нем спрятали немцы, проследить, куда тянется их запасная линия обороны».