- Вадим, - с улыбкой произнес Иван, почесывая поднятыми руками затылок.

Вадим тем временем сунул под нос милиционерам свое удостоверение, и те опустили стволы.

- Вы чуть не сорвали нам задание, - ругнулся на постовых Вадим, - куда вы смотрели?

- Извините, товарищ майор, - оправдывался один из вновь прибывших милиционеров, который был старшим лейтенантом, и званием превосходил и двух валявшихся на земле сержантов, и своего напарника - прапорщика, - нам приказано задерживать подозрительных личностей. Сами знаете, какая сейчас обстановка.

- Ладно, - махнул рукой Вадим, - мы сейчас тихо уйдем, а вы тихо закончите все это безобразие.

- Но это... - прохрипел с земли Дубок, куда он завалился после удара, этот в ориентировке, - он указал на Игоря, таксист.

- В своем уме сержант? - рассердился старший лейтенант. - Какой таксист? Если тебя каждый таксист с одного удара валит, то какой ты мент? Это опера, тебе же сказали!

Вадим махнул рукой Игорю и Ивану, и они последовали за ним.

- Извини, братан, но ты ошибся, - сказал Игорь покалеченному Дубку.

- Мог бы и не по яйцам! - прошипел вослед Дубок.

- Как получилось! - пожал плечами Игорь.

Иван ничего не сказал дяде Степе, потому что тот еще не пришел в себя. Они вышли на привокзальную площадь, сели в машину Игоря, которая тут же завелась и через секунду рванула с места.

21

- Ба, какие люди и без охраны! - воскликнул Борис Григорьевич, когда к нему в кабинет вошел Родриго.

- Охрана внизу! - буркнул Родриго.

- Эх, Родриго, как не понимал ты шуток, так и не понимаешь, - ответил ему Борис Григорьевич, - это же поговорка такая русская народная.

- Я ваших русских поговорок не знаю, - ответил Родриго, садясь в мягкое кожаное кресло.

- Конечно, - ответил Борис Григорьевич, - ты все больше специализируешься по мексиканским. Или, все-таки, по-цыганским?

- Давай к делу, - ответил Родриго, - некогда мне.

Борис Григорьевич вмиг посуровел:

- Не подгоняй меня, Родриго, ты не у себя в таборе. Радуйся, что я к тебе отношусь хорошо. Дела с тобой делаю...

- Деньги нашлись? - спросил Родриго, чтобы перевести тему.

- А-то, - ответил Борис Григорьевич, - ты же знаешь, у меня по все России, да и не только в России верные люди сидят и глядят в оба. Так что "зелень" на месте и, как говорил Карл Маркс, товар-деньги-товар.

- А кто за ними охотился, не вычислил? - спросил Родриго.

- Чеченцы, кто ж еще, - ответил Борис Григорьевич, - беспредельщики. У нас ведь весь город поделен уже давно, каждый на своей территории кормится, мирно сосуществуем. Никто в чужие дела не лезет. Только эти отморозки творят что хотят, им никакие законы не указ ни блатные, ни ментовские. Чего я тебе говорю, сам знаешь.

- У меня в чеченской диаспоре хорошие есть подвязки, - предложил Родриго, - могу посодействовать. Вместе нары жопой шлифовали на малолетке.

- Не надо, Родриго, я сам разберусь, - ответил Борис Григорьевич, - ты лучше мне свой товар подгоняй в срок и побольше. Спрос неплохой. Тем более я скоро закончу новый ночной клуб строить, три уровня танцев, евроремонт забабахал. Там товар пойдет, как по маслу. Так что вези товар, будем работать, деньги делать.

- Ты скоро весь город на иглу подсадишь, - усмехнулся Родриго, - как жить будешь среди наркоманов и выродков?

- А я, Родриго, жить здесь не собираюсь, - ответил Борис Григорьевич, я здесь работаю. У меня в хорошем месте хорошая вилла. Вот покручусь тут еще немного и на покой - к солнцу, к морю, любоваться на морской прибой. А в этой стране гори все синим пламенем. Никогда здесь ничего хорошего не будет! Народ такой! Чего заслужили, то пусть и хавают, пусть сидят всю жизнь в дерьме, как свиньи. А я сам о себе позабочусь.

- Не любишь ты родину, Пустой, - покачал головой Родриго.

- Молчал бы лучше, - усмехнулся Борис Григорьевич, - твоя-то где родина, цыган?

- Моя там, где мне хорошо, - ответил Родриго, - моя родина кочевой табор.

- Так что же ты не в кибитке ездишь, а на джипе? - рассмеялся Борис Григорьевич. - И не в поле живешь, а виллу себе построил на берегу моря. Ой, лукавишь, ты, Родриго. Тебе, как и мне на всех наплевать, даже на цыган твоих братьев, потому как ты обдираешь их, как липку.

- У нас так издревле повелось, - ответил Родриго, - так отцы наши жили и деды. Это закон.

- Одно мне у вас, цыган, нравится, - сказал Борис Григорьевич, - что мужики не работают, а бабами командуют, а те шустрят. Вот это хорошо, этого нам не хватает. Виски выпьешь?

- Нет, не хочу, - покачал головой Родриго.

- Извини, текилы нету, - развел руками Борис Григорьевич, принципиально не держу. Водка из кактуса это не для меня. Ну, что давай о деле?

- Давно пора, - согласился Родриго, - как обычно на старом месте в шесть утра?

- Нет, амиго, - отрицательно покачал головой Борис Григорьевич, - пора нам место поменять. Я тут недавно прикупил ангар в чистом поле, там был запасной аэродром какой-то вертолетной войсковой части. Его расформировали лет пять назад. Это за городом и тебе мороки меньше.

- Твоя правда, - согласился Родриго, - по мне, чем меньше проверок, тем лучше. Хотя упаковано все - не подкопаешься. И документы в порядке.

Пустой усмехнулся:

- Что на этот раз?

- Молоко сухое в банках, - ответил Родриго, - запаяно так, что ни одна собака не учует, что это дурь. Герметик сто процентов. Внешний вид - точно экспорт. Когда надо, и наши могут упаковку делать. Главное хорошо заплатить.

- Или припугнуть, - добавил Пустой.

- Это тоже можно, - согласился Родриго, - а лучше и то, и другое.

- Нравятся мне твои методы, - усмехнулся Пустой, - значит, в ангар свой транспорт подгонишь, там спокойно, кругом тишь да гладь, все посчитаем, проверим, взвесим. Парочку банок вскроем для порядка. Мало ли что.

- Нудный ты человек, Пустой, - недовольно покачал головой Родриго, - не первый год с тобой работаем, знаешь ведь, что у меня всегда все тютелька в тютельку и все равно все проверяешь. Доверять нужно партнерам.

- Доверяй, но проверяй, - парировал Борис Григорьевич, - такой у меня принцип с детства. От того, Родриго, я и богатый. Ты и сам-то не больно доверчив. Каждый раз все бумажки пересчитываешь.

- Оттого я тоже богатый, - сказал Родриго, и на его лице в первый раз мелькнуло некое подобие улыбки, - безопасность гарантируешь?

- На крыше ангара у меня два снайпера будет сидеть, - ответил Борис Григорьевич, - вокруг чистое поле, видать за десять километров, что делается в округе. Кроме того, к ангару всего две дороги ведут, на обеих мои ГБДДэшники станут. Ежели чего не так, дадут знать по рации, мы быстро свернемся, и ищи ветра в чистом поле. Но ты очкуй, непредвиденные обстоятельства исключены. У меня везде свои люди. Если РУБОП захочет нас накрыть, мне об этом станет на несколько часов известно раньше, чем самой группе захвата.

- Приятно с тобой работать, Пустой, - сказал Родриго, - все-то у тебя просчитано, все схвачено.

- А-то, - усмехнулся Борис Григорьевич, - мое призвание большая политика. Вот буду в меры баллотироваться, а там, смотришь, и до президента доберусь. Наведу порядок в стране.

- Ладно, не смеши, - ответил Родриго, - нужна тебе эта страна и порядок в ней, как мне новые мозоли.

Борис Григорьевич встал с кресла, подошел к сейфу, открыл его и достал сложенный лист бумаги.

- Вот карта, Родриго, - сказал он, - как до места ехать. Сам, если что подозрительное заметишь, мне звони на "трубу", как и раньше. Скажешь: "Погода меняется", ну, помнишь, что мы с тобой насочиняли. Но, опять же, говорю, что все это фигня, бояться нечего. Где пройдет сделка, мы с тобой пока только вдвоем знаем. Я своим скажу за час до нее, ну и ты так же. Баксы заберешь, и сваливай, грузовик мне оставишь. Вроде бы все обсудили.

- Да, все обсудили, - кивнул Родриго, - сколько раз мы уже с тобой все это проворачивали и все нормально, так что я не переживаю.