- Эй, шакалы! Вы адресом не ошиблись?

Видимо лязг затвора им был хорошо знаком, остановились мгновенно, как на стенку наткнулись. Да и отблеск оружия тоже могли увидеть.

- Да ты что, земеля? Мы здесь рядом живем.

- И в каком же доме? Номер назови! Да руки советую в карманы не опускать. С такого расстояния точно не промахнусь.

- Да этот... совсем близко... не помним... только переехали...

- В общем так! Я из Грозного. Теперь вам все ясно? Думали на московского лоха нарвались? Так что, разговаривать еще будем? Ручонки-то не опускайте, а то я нервный слишком. Ну а раз все понятно, то не опуская рук дергайте отсюда и подальше. А встретимся еще, буду стрелять сразу.

Нехотя попятились.

- Ну погоди, Иван, мы еще встретимся... Жаль тебя в Грозном не прибили.

Выйдя из кустов резко ускорили шаг, посыпая матом и угрозами в мой адрес. Жаль было патрона, но чтобы ускорить прощания я поднял ствол вертикально и нажал на спуск. ...Думаю, что на мировой рекорд по бегу они могли бы претендовать с полным правом.

До моего подъезда было метров двадцать и полная темень. Поэтому некому было меня вычислять. Правда жена была встревожена моим отсутствием и близким выстрелом. Рассказал ей, вместе посмеялись.

А вообще-то отдельные выстрелы по ночам уже никого не удивляли. Однажды в соседнем дворе даже чью-то машину взорвали. Громыхнуло неплохо. Говорят, что у всех жильцов стекла посыпались. То-то наверное стекольщикам работы было.

И эта встреча, и редкие встречи с хулиганьем хотя удовольствия не доставляли, но к числу опасных не относились. Тут все ясно. Как в том фильме про ковбоев, кто первый - тот и выиграл. Гораздо опаснее были встречи с теми, кого мы всю жизнь в защитниках числили - с милицией и ОМОНом. Они были куда опаснее хулиганья или бандитов. Ведь нас как воспитывали всю жизнь? Что именно они тебя оберегают. Ну а в жизни как повернулось? Часто видел у станций метро, да и просто на улицах, как проверяли паспорта у тех, кто чем-то ментам или ОМОНу не понравился. Нередко такая проверка заканчивалась жестоким избиением. Били прикладами, дубинками, а уже лежащего - сапогами или кованными ботинками. И за что били? За то, что у человека паспорт не с местной пропиской, а лицо не по нраву пришлось. Мало этого, пошла практика с подачи заботливого московского мэра - бросать задержанных в телячьи вагоны и под вооруженным конвоем везти в их республики, где просто выбрасывали в чистом поле. Ну хорошо, что у меня лицо не кавказское, повезло. Ну а каково тем, кто нечаянно оказался не таким счастливчиком? Ну а если этот-же "кавказец" всю жизнь честно работал и его ненароком в столицу теперь занесло? Разве он виноват? Разве виноват он, что тьма на страну опустилась? Что люди озверели и их глаза ненавистью ослеплены?

Да и милиция теперь уже совсем далека от кристально честной. Уж столько в нее всякого дерьма набежало, чтобы под прикрытием формы людей грабить, что и говорить страшно. Чуть не каждый день слухи доносятся, что там или сям кого-то в воронок бросили, а нашли уже труп, где-нибудь на свалке или в лесополосе. Это не говоря об изнасилованиях... Так что же делать? Можно ли такой милиции верить? Только и жди, что на очередного волка в милицейской форме напорешься. Для себя решил твердо. Если кто-то меня попытается задержать, буду стрелять и только на поражение. Мне от них добра ждать не приходится. В любом случае смерть. Скинут ли на территории Чечни, или забьют насмерть в ментовке, исход один. Ну а пристрелю его или их насмерть, чтобы потом опознать никто не смог, тут еще есть шанс уцелеть. Поставили меня за красные флажки и объявили охоту? Тогда будьте готовы к тому, что я тоже убивать готов. Вы меня зверем сделали!

Даже дома мы себя в безопасности не чувствовали. Все время в ожидании стука в дверь. Практика ночных обысков опять в моде. Не знаю как для кого, а для нас наступил 37-й. Ведь такой приход ночных гостей мог значить только одно - задержание как не имеющих московской прописки, насильная высылка в Чечню. А это опять - смерть. Поэтому опять, как и в Чечне, отбиваться до последнего, а потом граната от страданий избавит. И опять, как в Грозном, перед сном проверить все оружие, а ночью, сквозь сон прислушиваться, нащупывая рукоятку, ко всем шагам в коридоре, не застучат ли сапоги по нашу душу...

Конечно, такая жизнь нервы никак не успокаивает, чего уж там скрывать. Да и общение с родной бюрократией свое добавляет. Они ведь издеваются открыто. Со змеинной улыбочкой, прямо в лицо.

- А вот не дам я тебе эту справку, что будешь делать?

Крепко стискиваю зубы. Чувствую, как бешенство заливает мозги. Только четко работает мысль:

- Первый этаж. Окно во двор. Открытая форточка. Крупная решетка. Граната пройдет. За 3 секунды отклониться успею. Комнатка небольшая, не уцелеет никто. Если не осколки, так взрывная волна добьет...

Не знаю, что читается у меня на лице, но на этом улыбочки как правило заканчиваются и справку все же выдают. Но одна стерва довела капитально. Справку тоже дала, но когда я вышел из этой конторы, мне все время хотелось на ком-то отыграться. Я шел и мечтал, чтобы хоть кто-то ко мне прицепился. Я дико хотел рвать на кровавые кусочки голыми руками... В вагоне метро возле меня даже образовалось свободное пространство. Я осматривал вагон с вызовом, ну где здесь эти крутые? Где вездесущее хулиганье??? Ну где же вы? Все впустую. Если кто-то и натыкался на мой взгляд, то сразу испуганно опускал свой. Так я и дошел до дома, не повстречав никого, на ком бы мог зло сорвать. Бешенство не отпускало. Тогда я распахнул форточку, представил рожу этой сучки перед стволом и трижды выстрелил в воздух. Вроде немного отпустило...

Жена ничего не спрашивала, только смотрела испуганно. Налил стакан водки и залпом выпил. Хмеля не почувствовал, но стало легче и зубы наконец-то разжались. Смог рассказать жене. Она начала плакать.

- А может ну ее, эту эмиграцию? Невозможно же такие издевательства выносить? Ведь ты же и сорваться можешь? А что тогда? Разве без тебя я смогу жить?

Стал ее успокаивать, что уже мало осталось, надо выдержать. Вроде успокоилась. Да... Надо и самому за себя браться, так ведь и впрямь можно с катушек сойти...