Вечер только наступил, но она решила начать медитацию раньше обычного, чтобы привести в порядок мысли. Капитан Арчер отклонил её просьбу разрешить поработать ночью в медицинской лаборатории вместе с доктором Флоксом. Спешить больше нет необходимости, мрачно сказал капитан; он предпочитает, чтобы они занялись проблемой утром, на свежую голову. Т'Пол сможет заняться исследованиями позднее, когда Флоксу понадобится отдохнуть. Капитан даже приказал Хоши – которой предстояло расшифровать изрядное количество аудио- и видеозаписей, доставленных с планеты, и которой не терпелось взяться за дело – сперва хорошенько выспаться.

С того момента, когда она застрелила туземца, Т'Пол не покидало странное беспокойство. В какой-то миг, когда они, намазавшись гелем, сидели в дезинфекционном отсеке, она почти решилась заговорить об этом с капитаном; в то же время она совершенно не представляла себе, что ему скажет.

Она понимала лишь, что ей не следовало стрелять; её реакция стала ошибкой, повлёкшей за собой преждевременную смерть разумного существа. В контексте всепланетной катастрофы эта одна-единственная преждевременная смерть приобретала тревожное значение. Тайна смерти сородичей этого гуманоида могла теперь навсегда остаться неразгаданной.

Выпрямившись, Т'Пол глубоко вдохнула, закрыла глаза и заставила себя отвлечься от всех мыслей.

На миг, не больше, наступила тьма и тишина.

А затем перед её мысленным взором возник мертвец, лежащий у её ног. Почему, прежде чем выстрелить, она не подумала о возможных последствиях? Несомненно, она действовала чисто импульсивно, а не руководствуясь логикой. Возможно ли, чтобы постоянное пребывание среди землян так сильно повлияло на неё?

Т'Пол отбросила эту мысль, едва она возникла. Она говорила Хоши, что винить себя нелогично; точно так же нелогично сваливать вину на других, и она не станет перекладывать на землян ответственность за собственные действия.

Т'Пол вновь заставила себя изгнать все мысли.

И опять перед глазами возник убитый туземец. Она вспомнила, что говорил наставник, учивший её медитации. Если какой-то образ преследует тебя, сосредоточься на нём. Только тогда ты сможешь медитировать.

Сомкнув губы, Т'Пол сделала глубокий выдох, затем вдох, и когда образ вновь возник перед её глазами, стала мысленным взором разглядывать его.

А затем она уже не была взрослой женщиной, сидевшей в каюте космического корабля, который вращался вокруг неизвестной планеты – она была маленькой девочкой, стоящей на коленях на красном горячем песке в вулканском саду.

Перед ней лежало вырванное с корнем растение кал'та; его тёмно-фиолетовые, обведенные по краям голубым листья были объедены. Крепкое и раскидистое, оно росло в саду много лет, посаженное задолго до рождения Т'Пол, и отец любил его.

А теперь оно уничтожено. И с огорчением (но в свои пять лет уже приученная не допускать внешнего проявления своих чувств) разглядывая нанесённые ему повреждения, маленькая Т'Пол услышала, как в доме мать говорит отцу.

– Ч'кария, не иначе. Я куплю ловушку и попрошу у твоего отца отросток от его кал'та.

Ч'кария, землеройное млекопитающее; оно питается корнями растений и из них же добывает себе влагу. Т'Пол никогда его не видела; и теперь, при словах матери, у неё возникла мысль: она сама, сейчас же смастерит ловушку из материалов, которые найдутся в доме, и поймает зверька, чтобы понаблюдать за ним. Это принесёт двойную пользу: во-первых, обрадует её родителей; а во-вторых, расширит её познания в вулканской зоологии.

Т'Пол немедленно смастерила простенькую ловушку, представлявшую собой прозрачную коробку, одна сторона которой была сделана так, чтобы скользнуть вниз, когда зверёк войдёт туда. В качестве приманки она решила использовать кусочек корня кал'та.

План её дал ожидаемый результат: когда зашло солнце, она обнаружила в ловушке хрупкого зверька с длинным бледным тельцем, покрытым редкими волосками – такого маленького, что он мог бы уместиться в её ладонях. Крошечные глазки были закрыты, не в силах вынести даже слабого сумеречного света.

Не сказав родителям ни слова, она украдкой унесла ловушку к себе. Ночью она много часов наблюдала за зверьком, который, видя, что непосредственная опасность ему не угрожает, принялся жадно поедать корень. Через некоторое время он сделался вялым, перестал двигаться и, казалось, заснул; довольная, что значительно расширила свои знания, Т'Пол тоже уснула.

Проснувшись утром, она обнаружила, что зверёк лежит неподвижно. На постукивания по коробке он никак не реагировал. Встревоженная, она немедленно понесла его родителям, сидевшим в саду на каменной скамье для медитации. Заслышав более чем обычно торопливые шаги дочери, оба разом открыли глаза и устремили безмятежные взгляды на неё и ловушку с маленьким зверьком в её руках.

Мать спокойно ждала, пока дочь заговорит. У матери Т'Пол были угольно-чёрные волосы и тёмные глаза, характерные для большинства вулканцев. Т'Пол втайне считала эти черты более красивыми и немного завидовала матери; сама она унаследовала более светлые глаза, волосы и кожу отца.

– Я поймала ч'кария, – сказала Т'Пол, борясь с собой, чтобы не выдать волнения. – Я наблюдала за ним ночью и сегодня утром собиралась выпустить его. Но с ним что-то случилось.

Отец взял у неё ловушку, открыл и, просунув руку, потрогал зверька. После секундного осмотра он подтвердил опасения дочери.

– Он мёртв.

Т'Пол склонила голову, охваченная горем и стыдом. Будь она младше и не так дисциплинирована, она бы расплакалась. Она совершила самое ужасное преступление для вулканца: убила без всякой необходимости.

– Полагаю, он умер от голода. – Светлые глаза отца смотрели с упрёком. – Ч'кария постоянно нуждаются в пище из-за своего высокого метаболизма. Ты положила ему достаточно корней?

Несчастная, Т'Пол покачала головой.

– Мы вулканцы, – мягко сказала мать. – Мы самые высокоразвитые существа на этой планете и пока что наиболее высокоразвитые из всех рас, с которыми мы встретились в космосе. Физически мы сильнее большинства из них; при таком сочетании, мы обладаем весьма значительным потенциалом причинить вред.

– Таким образом, на нас лежит тяжёлая ответственность контролировать свои импульсы.

– Ты сама видишь, как легко неумышленно причинить вред, даже убить. Вот для чего мы изучаем учение Сурака – чтобы сдержать естественный импульс применить силу. Мы медитируем, мы тренируем свой ум, мы прилагаем все усилия, чтобы обуздать этот импульс.

– Тебе надлежит научиться быть очень осторожной во всех своих действиях, чтобы не причинить вреда живому существу. Разум ничего не стоит, если не опирается на сострадание.

– Я никогда не забуду, к чему привела моя неосторожность, – сказала маленькая Т'Пол, подняв подбородок и встретившись, наконец, глазами с взглядом матери. – Обещаю вам, я никогда больше не причиню смерти никакому живому существу.

И тогда заговорил отец.

– Возможно, – сказал он, – тебе в жизни придётся узнать, что сдержать такое обещание непросто.

А затем всплыло другое воспоминание – Склар, один из наиболее почитаемых вулканских наставников, пришедший в их город прочитать ученикам лекцию. В этот раз он согласился, впервые за свою двухсотлетнюю практику, читать лекцию не только старшеклассникам, но и учащимся средней ступени. Т'Пол, которой исполнилось десять, и которая недавно перешла к средней ступени, была несказанно рада столь редкостной удаче.

И вот она сидит в огромном лекционном зале довольно далеко от лектора, который не использует никаких усилителей звука, полагаясь исключительно на свой сильный, звучный голос. Не напрягая слуха, отчётливо слышит она каждое слово и зачарована каждым словом, величественным и безмятежным обликом старца и тем, как блестят в солнечном свете убелённые сединой волосы. Перед ней был тот, кто постиг Колинар – учение полного отречения от эмоций; тот, кто целиком посвятил свою жизнь стремлению к миру.