В канун нового 1995 года она вернулась в Питер. Уплатив неустойку, выгнала постояльцев из квартиры и устроила вечеринку. До прихода гостей она только приняла душ и причесалась. «Деревенский воздух делает чудеса», пропел изумлённый хор.

Засигналил телефон, и Борг поднёс маленькую игрушечную трубку к большому волосатому уху.

— Что? В Пулково? Вы с ума сошли. Я еду в противоположном направлении. Неужели в Корее нет других квалифицированных врачей? Мне наплевать, я не занимаюсь политикой.

Позади послышался тяжёлый гул: догонявший машину вертолёт ослепил мощным прожектором.

— Что за голливудские трюки, убирайтесь!..

Но связь уже прервали, вертолёт встал посреди дороги, машина остановилась. На минуту сделалось тихо. Борг повернулся к спутнице.

— Можете ничего не объяснять, — сказала Кира. — Попросите, чтобы меня отвезли обратно в город. Я ещё успею вернуться на свой день рождения.

— Нет, нет, это уже слишком. Я вас похитил, а теперь ещё и вынужден бросить на половине дороги. Я чувствую вину и перед вами и перед вашими друзьями. Пригласите их в мой дом. Клянусь, вас будут обслуживать по-царски. Завтра за обедом я уже буду сидеть вместе с вами, трижды клянусь.

— Поторопитесь, вас ждут.

— Вы согласны?

— А вы понимаете, что они заблюют вам все ковры?

— У меня больше нет ковров. Совершенно новое решение интерьеров.

— Они прожгут папиросами всё ваше новое решение.

— Плевать. Зато моя совесть будет спокойна.

Борг опустил стекло и отдал распоряжения. Две машины сопровождения тут же развернулись и умчались обратно в город.

— Звоните, звоните, уговаривайте, — Борг открыл дверцу и, пятясь задом, поцеловал Кире руку. — Миссия будет выполнима! — подмигнул он, захлопнул дверцу и, прикрываясь воротником от поднятого бурана, пошёл к вертолёту.

Машина прибавила обороты, оторвалась от дороги и, накренившись вперёд, стремительно умчалась в темноту. Кира достала из сумочки трубку, вздохнула и набрала номер.

6

Оркестр делал очередной перерыв, поэтому я услышал сигналы своего телефончика. Пытаясь перекричать общий гул, он надрывно, старательно и без ошибок, выпискивал марш гномов из диснеевской «Белоснежки».

— Хей-хо, — сказал Гусев, усаживаясь на своё место.

— Слышу… — я достал телефончик. — Да.

Берёзкина сидела рядом с «орангутангом», тоже держала трубку, махала рукой и улыбалась.

Зюскевича с нами уже не было. Однажды он, схватившись за рот, выбежал в туалет и больше не вернулся. После Гусев утверждал, что видел из оркестра, как за Зюскевичем из разных частей зала, словно тени, проследовали люди. На фоне слухов о предстоящей Нобелевской премии и учитывая секретность его работы, в это можно было поверить. Даже если это показалось, это нормально.

— Что такое? — поинтересовался Гусев.

— Предлагает переместиться в гости к этому…

Подсела Берёзкина, и мы втроём выпили.

— Ты так и будешь… курсировать? — сказал Гусев.

— Правда, поехали, у него здорово.

— Куда, к Боргу? — я тревожно встрепенулся.

— К какому ещё… моргу? В гости к Георгию Семёновичу.

— Разве его фамилия не Борг?

— Его фамилия Кварцхава.

— Но он пластический хирург?

— Он владелец медиа-союза. Один из богатейших людей Европы. Телевидение, радио, модные журналы… Знаешь, что он сказал? «Ларысочка, кирасавица, ти будешь лицом жюрнала. Сипециально для тебя: жюрнал „Женьщин бальзаковского возраст“».

— Он уже много выпил?

— Нет, он вообще не пьянеет.

— Почему же он называет тебя Ларисой?

— Он так шутит. В действительности он говорит без акцента. Он еврей, а не грузин.

— Он шутит, а ты готова поверить?

— Когда дело касается денег, он всё-таки не шутит. Под журнал наверняка готов бизнес-план, и моя кандидатура обсуждалась. Я уверена, что он вообще здесь не случайно. Он здесь ради встречи со мной. Вот так, в непринуждённой обстановке.

Мы все помолчали, взвешивая её слова и искоса поглядывая на сидевшего в другом конце зала «орангутанга». На сцене под фонограмму дрыгали ножками девушки из кордебалета, Кварцхава улыбался, попыхивал сигарой и прихлопывал в ладоши.

Мы подумали: а почему бы не поехать к нему в гости. Знакомство с таким человеком дорого стоит. Оно может буквально перевернуть жизнь.

Потом мы залезли в лимузин и, пока я собирал в кучку пьяные мысли, мы приехали.

Кварцхава занимал не дом и даже не этаж, а квартиру. Хотя очень большую и богато обставленную. Вернее сказать, оборудованную. Если бы он был не медиа-магнатом, а, допустим, сахарозаводчиком или торговал газом, наверняка купил бы дом с коврами и ходил бы в атласном халате с кистями. Положение обязывало его идти в ногу со временем.

Бассейна не было, зато была игровая комната. Мы с Гусевым надели шлемы-симуляторы и устроили вертолётный воздушный бой над Нью-Йорком. Потом засели в орбитальную крепость и отражали атаки космического агрессора.

Когда мы решили, что пора промочить горло и выбрались обратно на землю, оказалось что уже утро. Берёзкина сказала, что пора по домам. Мы с Гусевым хлопнули по полной, а закурили уже в лимузине. Нас троих развозили по домам как принцев. Проводив до машины, Кварцхава сам захлопнул за нами дверцу.

— Как поговорили? — поинтересовался я, ненадолго приободрившись от выпитого — ровно настолько, чтобы добраться до постели.

— Реклама сухих прокладок и затычек будет радовать телевизионного зрителя? — прибавил от себя Гусев.

Берёзкина, промолчав, таинственно улыбнулась.

7

Ближе к вечеру меня разбудил телефонный звонок. Я нащупал трубку и прохрипел «алло».

— Александр Сергеевич? Как самочувствие? — раздался бодрый голос Кварцхавы.

Я открыл глаза, сел на кровати и, предельно сосредоточившись, вспомнил имя и отчество.

— Спасибо… Георгий Семёнович.

— О! Да вы совсем молодец. Вчера так и не поговорили.

Я подумал, что сейчас он назначит встречу, но Кварцхава приступил к делу прямо по телефону.

— Через полгода у меня будет новый дециметровый канал. «Кварц-ТВ». Шестнадцать городов. Нужны толковые люди. Хотите работать?

— Я не работал на телевидении.

— У вас хорошая колонка в газете. Как это… «Вид с кровати»?..

— «Телевидение. Взгляд с дивана».

— Точно! Всегда читаю. Метко, смело, ядовито. То, что мне нужно. Вы заводной, у вас внутри есть свежая батарейка.

— Благодарю… — я вздохнул, устыдившись «эпопеи».

— Мне нужен редактор развлекательных программ. Новичок, не испорченный рутиной и дрязгами. Фантазёр, способный удивить. Понимаете, на первых порах, пока мы ещё не набрали обороты, зрителей следует чем-нибудь ошарашить. Грубо, цинично, на уровне балагана.

— Ниже пояса?

— Ниже пояса или даже ещё… глубже. Шутка. Одним словом, подумайте.

— Хорошо…

— Второе. Ваша новая газета, программка. Она заложена в проект. Впоследствии сможете выкупить её для себя лично, если будет желание. А пока зайдите в наш офис и подпишите бумаги. Начинайте с нуля — так, как вы хотели. Арендуйте помещение, нанимайте людей, покупайте оборудование… Считайте, что деньги ваши.

Я потерял дар речи и произнёс нечленораздельное.

— Да, и не забудьте положить себе оклад. С сегодняшнего дня. Две, две с половиной тысячи, для начала.

— А-а-а…

— Евро, разумеется. Доллар не надёжен.