Это был вариант 1943-45 гг., самый отдаленный и самый невыгодный. Два другие варианта лучше отвечали нетерпению Гитлера.
Один из них был построен на революцию во Франции. «Если социальные затруднения Франции создадут такую политическую ситуацию, что французская армия не будет в состоянии выступить против Германии, то это будет наилучшим моментом для действий против Чехословакии».
И наконец третий вариант наступал в случае войны Франции с третьей державой, которая как и в предыдущем случае, связывала бы французскую армию. Эту войну Гитлер предсказывал. Он указал на возможного противника Франции: Италию. Он даже назначил срок: лето 1938. И указал причину: трения в Средиземном море в результате гражданской войны в Испании. Он заявил мимоходом, что быстрая победа Франко не соответствовало интересам Германии т. к. продолжение борьбы позволяло Италии укрепиться на Балеарских островах, — главной коммуникационной линии Франции.
Затем Гитлер набросал картину операций. Высадка англо-французских сил на итальянском берегу казалась ему исключенной, а наступление французской армии на фронте Альп — невозможным. Действия итальянского флота воспрепятствовали бы подвозу войск из Северной Африки, так что на германском и итальянском фронтах Франция располагала бы только территориальными дивизиями.
«Если, — сказал Гитлер, — Германия использует эту войну для разрешения австрийской и чешской проблем, то надо полагать, что Англия — будучи занята войной с Италией — не начнет операций против Германии. А без поддержки Англии Франция не предпримет военных действий на Рейне.
«Момент нашего выступления против Чехии будет зависеть от хода итало-англо-французской войны. Он не совпадет с началом войны, а будет совершенно независимым. Оккупация Чехии произойдет молниеносно».
Таково было это историческое заседание 5 ноября 1937 г. В Нюрнберге обвинение основательно усмотрело в нем явное доказательство предумышленности гитлеровской агрессии. Воля к войне здесь проявлена ясно и последовательно. Геринг тщетно пытался опровергнуть это и представить дело так, будто Гитлер хотел лишь разбудить рвение Бломберга и Фрича, которые проявляли слишком мало энергии и задерживали вооружение Германии. После перекрестного допроса, подкрепленного уличающим документом 386 P.S., Геринг должен был признать, что протокол заседания, составленный полковником Гоцбахом, выражал подлинные идеи и замыслы Гитлера.
Были ли эти идеи полностью изложены в протоколе? Являлись эти замыслы окончательными? Есть очевидное расхождение между предпосылками и заключением протокола. Несмотря на проект принудительной эмиграции миллиона австрийцев и двух миллионов чехов, включение в Райх двух стран с развитой индустрией и огромным городским населением, как Австрия и Чехия, не могло доставить Германии требуемой сельскохозяйственной территории и притока пищевых продуктов. Это очевидно было лишь предварительной операцией, с целью улучшить исходную базу для дальнейших действий. Программа 5 ноября была лишь увертюрой, за которой должна была последовать настоящая крупная экспансия в сторону Запада.
Протокол дает интересные указания на расчеты фюрера в смысле сроков выступления. В то время Гитлер еще не имел достаточно смелости, чтобы игнорировать даты, представленные ему Генеральным Штабом. Он вынужден был считаться с намеченным сроком 1943-45. Но эта оттяжка казалась ему вечностью. Вот для чего ему понадобился фантастический план средиземноморского конфликта. Эта франко-англо-итальянская война должна была развязать ему руки в центральной Европе. Гипотетическую возможность он обращал в твердую уверенность. Гитлер строил свой план, как мечтатели строят воздушные замки.
Война за Средиземное море летом 1938 г. не состоялась. Франко выиграл свою войну в начале 1939 г., несмотря на прекращение помощи со стороны немцев, принятое на конференции 5 ноября по предложению Геринга. Ситуация складывалась не так, как хотел Гитлер. Но это его не остановило Он не мог ждать.
____________________
«Генералы, — рассказывает Бломберг, — нашли идеи фюрера слишком фантастичными и его речь была встречена ледяным молчанием».
«Я знаю, — сообщил генерал Гальдер, — что Фрич признался своему другу генералу Беку, сказав: «Я находился в обществе сумасшедшего».
Нойрат, Бломберг и Фрич пробовали провести дискуссию. Документ 356 P.S. приводит в общих чертах возражения, которые они представили фюреру.
Нойрат, этот крупный, мягкий и нерешительный человек, заметил Робко, что франко-англо-итальянский конфликт не представляется им ни таким неизбежным, ни близким, как полагает фюрер. Гитлер повторил с уверенностью, что конфликт разразится летом 1938 года.
Генералы были более резки. Фельдмаршал фон-Бломберг и генерал-полковник фон-Фрич, — говорится в протоколе, — подчеркнули несколько раз, что Англия и Франция не представляются им врагами. Они заявили однако, что конфликт с Италией не помешает французской армии выставить превосходные силы на германском фронте. Генерал-полковник фон-Фрич полагал, что французам достаточно сосредоточить против Италии на альпийском фронте до двадцати дивизий и что, следовательно, они будут иметь еще значительный перевес в силах против Германии. Французы, очевидно, попытаются продвинуться в Рейнскую область. Надо принять в расчет преимущество, которое дает Франции быстрота ее мобилизации, а такая учесть слабость германской укрепленной линии, что было особенно подчеркнуто фельдмаршалом фон-Бломбергом.
Генералы заявили также Гитлеру, что молниеносный захват Чехословакии будет не таким легким делом, как он полагает.
«Фельдмаршал фон-Бломберг обратил особенное внимание на сильные укрепления Чехии, построенные по образцу линии Мажино; взятие этих укреплений представляло исключительную трудность».
Гитлер слушал эти возражения с нетерпением. Он ограничился повторением, что Англия не примет участия в войне и, вследствие этого, сине верит в то, что Франция выступит против Германии. Его начинали уже бесить эти генералы, которые спорили вместо того, чтобы отвечать «jawohl»
IV. Как Гитлер избавился от Бломберга и Фрича и сделался верховным главнокомандующим
Содержание этого документа не было оглашено на суде, Геринг, как джентльменом, не хотел говорить о нем вслух и сообщил свои показания следователю с глазу на глаз. Но маршал Гальдер не был так галантен и сказал о жене Бломберга прямо и грубо: «Она занималась проституцией в нескольких городах». Сам Бломберг выразился иначе: «Ее поведение давало повод к известной критике. Но это было уже очень давно, когда она была еще совсем молода».
Оба имели в виду одно и то же, но второй выразил ту же мысль с мягкой снисходительностью пожилого супруга.
Кайтель прибавляет, что Эрна Грюбер была несколько раз арестована полицией нравственности и приговорена к наказанию.
«Я должен был, — говорит Геринг, — доложить это фюреру. Он заявил, что ему нанесли оскорбление, заставив его участвовать в качестве свидетеля в таком скандальном браке. Он послал меня к Бломбергу, чтобы потребовать у него прошения об отставке.
Это было тяжелое поручение. Я сделал что мог. Предлагал Бломбергу разлуку или развод. Он отказался».
Совсем иную версию дает сам Бломберг.
«Я спросил у Геринга, — говорит он, — не будет ли достаточно разлуки или развода для того, чтобы успокоить фюрера и позволить мне сохранить мою должность. Он ответил, что это не поможет и советовал мне от имени Гитлера покинуть Германию на некоторое время».
Вслед затем маршал фон-Бломберг уехал в Италию; эта вынужденная свадебная поездка была, естественно, несколько горькой.
Полицейский рапорт, полученный Герингом, исходил от Гиммлера. В течении всей истории нацизма политическая полиция вела надзор над генералами с рьяным усердием, доходящим до ненависти. Если рассказ Геринга правдив, то Гиммлер нарочно выждал свадьбу Бломберга, чтобы вернее потом уничтожить его. Иными словами, он умышленно допустил Гитлера скомпрометировать себя участием в брачной церемонии. Эта поразительная дерзость заставляет предполагать, что власть Гиммлера и Гестапо была еще больше, чем до сих пор полагали.