– Сэр, этой ночью я потерял пятерых людей, – грубо оборвал его Бэррис. То была не совсем подходящая манера, в какой следовало вести беседу с вышестоящим по званию офицером, но в данный момент Бэррис меньше всего задумывался о вежливости. – И это если не считать вчерашней потери трёх СИД-пилотов и их истребителей. Я настоятельно советую вам отозвать десантников на «Быстрый удар», а затем выжечь лес с орбиты.

– Вы устали, полковник, – произнёс Парк. Его голос по-прежнему казался невозмутимым, но в нём уже начали проявляться довольно резкие нотки. – И вы также перестали прислушиваться к голосу разума. Убив контрабандистов, мы не сможем выведать местоположение повстанческой группировки, которую мы разыскиваем. Вы думаете, Император примет в качестве подарка выжженный дотла фрахтовик?

– Меня не интересуют подарки, капитан, – сухо ответил Бэррис. – Я лишь хочу, чтобы мои люди больше не теряли жизни понапрасну.

– И им не придётся, – сказал Парк. – Десантный челнок с двумя отделениями моих штурмовиков на борту уже в пути. Штурмовики сменят ваших солдат.

– Они уже прибыли, – прорычал Бэррис, вглядываясь через опушку на то место, где последний из безликих, облачённых в белую броню солдат исчезал между деревьями. Их непрошенное появление можно было бы посчитать вопиющим оскорблением чести и профессиональных достоинств людей Бэрриса; впрочем, полковник и об этом сейчас не слишком задумывался. – Если вас интересует моё мнение, сэр, штурмовики преуспеют в поисках контрабандистов не больше, чем мои солдаты. Выкурить эту шваль с орбиты – единственный подходящий вариант.

– Я буду иметь в виду ваши рекомендации, полковник, – с прохладцей в голосе произнёс Парк. – Меж тем я настоятельно советую вам отдохнуть. Доверьте штурмовикам выполнение…

И без предупреждения голос Парка растворился в рёве статического шума.

Бэррис яростно вдавил кнопку комлинка, и шум оборвался; однако в ушах по-прежнему болезненно звенело.

– Полная боевая готовность! – проорал он, выхватывая бластер и стартуя в направлении оборонительного периметра. – Поднять всех солдат по тревоге. Где майор Вьян?

– Здесь, сэр, – подскочил майор откуда-то справа. – Все каналы связи заглушены.

– Я знаю, – стиснул зубы Бэррис. – С меня довольно. Там восемнадцать штурмовиков продираются сквозь кусты – пошлите кого-нибудь, чтобы отозвать их. Мы уходим.

Челюсть Вьяна начала медленно отпадать.

– Уходим, сэр?

– Так точно, – рявкнул Бэррис. – Возражения?

Губы майора подёрнулись. Должно быть, он прослушивал переговоры полковника с капитаном Парком.

– Нет, сэр, никаких возражений. А что делать с этим? – он указал на строение, в котором когда-то обитал инородец.

С задачей своей, по сути, они не справились: контакт не наладили. И очень вероятно, неторые высокопоставленные идеалисты из Сената ещё припомнят им, как они оставили дом инородца без тщательного осмотра.

Впрочем, на этот случай у них имелся запасной вариант.

– Мы заберём его с собой, – заявил Бэррис.

Челюсть Вьяна отпала ещё на пару миллиметров.

– Мы что?

– Я сказал, что мы заберём его с собой, – раздражительно повторил Бэррис. – На транспортнике места хватит с излишком. Скажите техникам, пусть развернут тяжёлые погрузчики и займут себя делом – я хочу, чтобы все погрузились за полчаса. Выполняйте!

Вьян громко сглотнул.

– Да, сэр. – Проворной рысью он метнулся к дому чужака.

Бэррис со всеми предосторожностями протестировал комлинк. Частоты по-прежнему глушились статическим шумом, и полковник, издав громкое проклятье, вновь обрубил его.

Он в который раз испытывал нехорошее предчувствие. Единственная причина, по которой кому-то могло понадобиться глушение коммуникаций: после охоты, устроенной прошлой ночью, их невидимый противник решил наконец перейти в полномасштабное наступление. Ступив под частичное укрытие одного из десантных челноков и убедившись, что он находится в пределах слышимости всего лагеря, Бэррис покрепче сдавил в ладони рукоять бластера и приготовился к битве.

И вновь враг не захотел оправдывать его ожиданий. Спустя десять минут первые из штурмовиков начали возвращаться из леса в ответ на распоряжения глашатаев Бэрриса об эвакуации. Когда наконец все до единого имперские солдаты сосредоточились на опушке, глушение каналов никуда не делось, зато нападения, которое предвидел полковник, так и не случилось. За означенные полчаса скромное обиталище аборигена было компактно погружено на транспортник и готово к отбытию.

Единственное, что смущало, это пропажа одного из восемнадцати штурмовиков.

– То есть как пропал? – требовательно спросил Бэррис, когда трое штурмовиков целенаправленно устремились в подлесок, а ещё четверо их сослуживцев заняли позиции на подхвате у края опушки. – Мне казалось, это новая военная элита Императора Палпатина. Как мог кто-то из них пропасть?

– Не знаю, сэр, – произнёс Вьян, оглядываясь. – Но я пришёл к заключению, что вы правы. Чем раньше мы покинем это место, тем будет лучше.

Бэррис внезапно решился. А, пошли они, эти штурмовики… Если им приспичило поискать ещё неприятностей на свою… голову, это будет их, штурмовиков, дело.

– Погружайте всех техников на транспорт, – велел он Вьяну. – Солдаты пусть прикрывают отступление. Мы улетим, как только все будут на борту.

– А как же штурмовики? – спросил Вьян.

– У них есть свой собственный челнок, – бросил Бэррис. – Они могут оставаться здесь и сражаться с растительностью, сколько их душе угодно.

Он повернулся к транспортнику, который как раз заполнялся последними техниками, и заметил одного из штурмовиков, стоявшего на посту у внешнего люка по стойке «смирно».

– Ты… штурмовик… иди и скажи своему командиру…

Он так и не договорил. Без предупреждения и даже не вздрогнув штурмовик просто растворился в искрящейся вспышке взрыва.

Бэррис распластался на земле в то же мгновение, его барабанные перепонки вновь заныли от произведённого грохота.

– Тревога! – вскричал он по привычке, глазами обыскивая ближайшую кромку леса на предмет нападавших. Как и прежде, он ничего не увидел. Горстка его бойцов – смелых или безрассудных, он так и не решил – без лишних приказаний метнулась в направлении предполагаемой угрозы. Толку от этого, вероятно, было мало. Как всегда.

Расположившийся чуть сбоку Вьян внезапно разразился благоговейным проклятьем.

– Полковник… вы только взгляните на это.

Бэррис развернулся на животе лицом к транспортнику. Дым от взрыва рассеивался, открывая вид самого корабля, который, как выяснилось, получил совсем незначительные повреждения. Большей частью косметические: ни целостность корпуса, ни ключевые системы не пострадали. Он опустил взгляд на смятый силуэт штурмовика…

И в изумлении сглотнул. Почерневшие обломки брони были рассеяны в небольшом радиусе вокруг эпицентра взрыва.

Но то были лишь обломки брони. Частей тела не было и в помине.

– Не верю своим глазам, – сквозь зубы процедил Вьян. – Взрыв не был сильным. Как он мог уничтожить тело так основательно?

– Не знаю, – бросил Бэррис, поднимаясь на ноги. – Но сейчас мне плевать. Мы улетаем отсюда. Немедленно.

Он вновь попробовал включить комлинк и, к своей вящей радости, обнаружил, что глушение каналов наконец-то прекратилось.

– Говорит полковник Бэррис, – продекламировал он. – Всем солдатам Империи вернуться в лагерь и подготовиться к эвакуации.

– Сэр, – прошептал Вьян, не сводя глаз с кромки леса. – Кажется, они нашли его.

Бэррис проследил за его взглядом. На опушку леса выбрались трое штурмовиков, те самые, что отправились на поиски своего пропавшего сослуживца… и они в самом деле нашли его. Вернее то, что от него осталось.

– Идеальный конец для идеального задания, – прорычал Бэррис. – Идёмте, майор. Нужно выбираться отсюда.

Бэррис практически ожидал, что транспортник и десантный челноки будут атакованы на взлёте, но ни ракетных ударов, ни выстрелов из турболазера вдогонку не последовало, и вскоре они снова очутились под надёжным прикрытием ангарной брони «Быстрого удара».