– Он криминальный адвокат.
– Понятно. Ненормированный рабочий день, постоянные стрессы... Почти как моя работа, только оплачивается намного лучше. Проследите, чтобы он не оказался в этой мясорубке, пока не пропьет курс антибиотиков.
Синтия пожала плечами.
– Боюсь, я не могу указывать мистеру Кормаксу. Я всего лишь приходящая кухарка.
Доктор Бриттер была озадачена.
– О, простите. А кто-нибудь сможет ухаживать за ним?
– В настоящее время только я, к сожалению. Или вы считаете, что нужна профессиональная сиделка?
– Нет-нет. Если вы готовы взять на себя такой труд, с ним все будет в порядке, это сразу видно. Мне пора ехать. Очень много вызовов. – Она улыбнулась, сверкнув ослепительно белыми зубами. – Желаю удачи.
– Спасибо, доктор, и до свидания.
Синтия закрыла дверь, прошла в кухню, почистила апельсин, киви, банан, сделала из этого салат и выдавила свежего сока. Со всем этим и двумя таблетками она вернулась к Кормаксу.
– Что, если меня стошнит? – опасливо спросил он.
– Не стошнит, если не будете себя настраивать. Съешьте пару ложек салата, а таблетки запьете соком. В крайнем случае, повторим через час, – твердо сказала она.
– Слушаюсь, сестра, – ответил Реджиналд, выпил таблетки, прокашлялся и прокомментировал: – Вы прямо командирша. Совсем как доктор.
– У нее был такой уставший вид, – с упреком заметила Синтия.
– Весьма ей признателен, – прохрипел Реджиналд. – И вам тоже, больше всего вам. Чем я могу отплатить за вашу доброту?
Она неловко улыбнулась.
– Мне нужны деньги на лекарство, а то я все потратила на фрукты...
– Возьмите в кабинете. В верхнем ящике стола – мой бумажник. Берите сколько надо.
Багровая от смущения, она вышла из комнаты и вскоре вернулась с пятидесятидолларовой бумажкой и чеком.
– Это чек за мои утренние покупки... – начала она, но тут Кормакс грубо прервал ее:
– Отстаньте от меня с этими проклятыми деньгами! Тратьте, сколько потребуется, женщина!
Синтия повернулась и бросила через плечо бесцветным, невыразительным голосом:
– Очень хорошо, мистер Кормакс. А теперь я предоставлю вам возможность поспать.
– Синтия, – позвал Реджиналд.
– Да? – обернулась она.
– Простите, – прошептал он и горестно улыбнулся.
Ей бросились в глаза его лихорадочно блестящий взгляд, капли пота на лбу, красные пятна на щеках.
– Я буду снисходительна и отнесу это на счет вашего болезненного состояния, – ровно ответила Синтия. – Если понадоблюсь, то я в кухне.
– Синтия, не уходите, пожалуйста... – И он закашлялся с такой силой, что она бросилась к нему, приподняла его и удерживала в таком состоянии, пока приступ не прошел. – Пожалуйста, – с трудом повторил он.
– Хорошо, хорошо. – Она поправила подушки, дала ему соку, потом добавила: – Мне нужно выпить чаю, но я могу принести его сюда, если хотите.
Реджиналд молча кивнул, глядя на нее с такой признательностью, что обида тут же оставила ее.
– Может, вы тоже чего-нибудь хотите, Реджиналд?
– Нет. Сделайте себе чаю и возвращайтесь поскорее. И, Синтия, видит Бог, этот Бэррет – круглый дурак.
Она улыбнулась, намеренно сморщив свой прелестный вздернутый нос.
– Нет, просто обыкновенный мужчина.