После приема у Тэтчер Абдул Хак заглянул в Мюнхен. К тому времени уже вовсю действовало еще одно "голосовое спецподразделение" РС/РСЕ - радио "Свободный Афганистан". Так через Шустера я и познакомился с известным душманом. Сразу скажу, он мне показался довольно приятным человеком и уж совсем не таким "звероящером", которых, чего греха таить, любили изображать в советской прессе, хотя история не раз учила, что лучше противника переоценить, чем недооценить. Я пригласил Шустера и Хака к себе домой, а там за традиционным чаем (мы с Шустером, понятно, пили более крепкий напиток) состоялась наша беседа, из которой я впоследствии сделал материал для исследовательского бюллетеня РС. Потом Абдул Хак спросил, нет ли у меня в личной видеотеке какого-либо советского фильма о борьбе с басмачеством. Понятно, что лучшего выбора, чем "Белое солнце пустыни", я ему предложить не мог. Фильм Абдул Хаку понравился, хотя концовка и навеяла некоторую специфическую грусть, может быть, из-за тождественности имен моего афганского гостя и одного из главных героев ленты басмача Абдуллы. (Осенью 2001-го схваченного в Кабуле Абдул Хака казнят талибы.)
А еще через некоторое время, уже летом 86-го, находясь в гостях у Шустера во Флоренции с моей бывшей американской "герлой" Джули Маффет, я узнал о несчастье, постигшем Абдул Хака. Итальянской миной в пластиковом корпусе (подарок натовских друзей-благодетелей) ему напрочь оторвало ступню. Кстати, "духи" всегда предпочитали носить очень легкую обувь, а не сапоги или горные ботинки - в случае подрыва на мине был шанс потерять не всю ногу. Абдул Хаку требовалась срочная операция по протезированию, которую взялись осуществить в Вашингтоне, где к тому же его ожидал и прием у Рейгана. А это, как и в случае с Тэтчер, оружие и финансовая помощь его партии и его отрядам в провинции Кабул.
Шустер любыми путями хотел оказаться в Вашингтоне, и оказаться официально. Единственный путь был от радиостанции, в штате которой Савик Шустер тогда еще не числился. В общем, я позвонил в Мюнхен Николаю Петрову, в ту пору администратору Русской службы РС, и, объяснив суть дела, попросил его переговорить с директором радио "Свобода" Николаем Васлевым. Не знаю уж как, но Коля Петров и доктор Васлев устроили Шустеру не только Вашингтон, но и дальнейшую командировку в Афганистан, что автоматически обеспечило ему место в штате РС/РСЕ. Вот так мы с Колей Петровым своими руками и на свою же голову устроили "Шустрика" на "Свободу".
Благодарности от Шустера Николай Петров также дождался в виде доносов и предательства. Коля, по праву претендовавший на должность администратора Московского бюро РС, назначен туда не был. Вместо него не без интриг Шустера там оказался некий Энтони Салвия. Сей "голубок" даже близко не владел русским языком, да и плоховато поначалу соображал, куда это его, бедняжку, занесло - чай не в Глен-Коу (район Нью-Йорка, облюбованный "голубыми"). Потом, правда, освоился и по ходу дела даже весьма поднаторел на ниве финансовых махинаций, орудуя вместе со своим "мальчиком" Максимом из московской подворотни, приставленным к "свободовской" кассе. Впрочем, он ли единственный? Следующий по счету администратор Московского бюро, Фрост, оказался еще хуже. Узнав, что меня в Прагу не берут, решил что и гонорары моим московским авторам теперь платить необязательно, а значит, можно их списать и прикарманить. Пришлось его слегка переубедить, после чего по возвращению в Мюнхен мне инкриминировали ни много ни мало как вооруженный налет на московскую "шарашку" РС.
Был и такой случай. Возвратившись из своей предпоследней командировки в Афганистан (это было уже после вывода войск, но еще до талибов), Шустер решил подробно доложить о проделанной работе на утренней летучке редакции. Собственно говоря, мне и раньше казалось, что на моих домашних посиделках-попойках, желая блеснуть в компании чем-то оригинальным, он малость приукрашивает свои похождения. Впрочем, так казалось не только мне одному. Один мой товарищ, тоже наш бывший коллега, даже как-то ехидно заметил: "Ну конечно! В мире нет бойца смелей, чем напуганный еврей!" В этот же раз Шустер переплюнул все доселе слышанное. Вообразив себя по меньшей мере новоявленным Лоуренсом Афганским, он обрисовал следующую картину: "Где-то на Гиндукуше, на высоте примерно шесть с половиной - семь тысяч метров над уровнем моря, собрались все самые известные "духовские" лидеры и полевые командиры. Не был упомянут только Хекматияр. (Наверное, решил так высоко не забираться. Недаром ведь говорят: умный в гору не пойдет.) Среди них на почетном, понятно, месте, не где-нибудь, а рядом с Ахмадшах Массудом восседает и наш Шустер, а вокруг, куда ни кинь взгляд, штабелями лежат трупы советских солдат. И так далее в том же духе... Первыми не выдержали этот бред уши моего коллеги Алексея Лёвина, за годы работы на РС подготовившего немало материалов по афганской войне. Не поленившись сбегать за географическим справочником, он доходчиво объяснил Шустеру, что высочайшая вершина Гиндукуша едва достигает отметки пяти с половиной тысяч метров, а уж никак не семи.
- Но не это столь важно,- сказал Алексей,- просто уже от четырех начинаются вечный лед и голые скалы. Туда не каждый альпинист заберется, не говоря уже о Шустере и его "духах".
При этих словах "герой" заметно побагровел.
- Да и чем бы они там питались? - продолжал вопрошать Леша.- Съели бы, разве что, самого Шустера?
Потом в разговор вмешался я и заметил, что по умению рассказывать "афганские сказки" Савик Шустер далеко переплюнул даже известного советского телекорреспондента Лещинского, а что касается "штабелей из трупов советских солдат", то попадись он на деле хоть одному из них, из него самого быстро бы настригли горку свежего "кошерного мяса". А что вообще мало поддается разумению в его россказнях, так это несколько странная любовь мусульман-моджахедов (некоторые из них, включая самого Массуда, раньше воевали против Израиля на стороне палестинского "Хамаза") к еврею-отщепенцу. Так к Шустеру и пристало переходящее прозвище "афганский сказочник", но ни мне, ни Алексею Лёвину этот выпад злопамятный "герой" не простил. Интересно, что в отношении первой войны в Чечне Шустер скромно помалкивал о своем "геройстве", не иначе как опасаясь за сохранность своей холеной хари (одного из подвизавшихся на РС московских журналистов, спецкора "Комсомолки" Евтушенко, воевавшие в Чечне московские омоновцы как следует "поблагодарили" за "объективные репортажи"). Зато миньон Савика Шустера Андрюша Бабицкий отличился за двоих и в первую, а особенно во вторую чеченскую войну. Есть сведения, что этот полюбившийся Шустеру и устроившийся с его помощью в Московском бюро РС таджикский наркоман за баксы и дурь выдавал чеченам информацию о дислокации подразделений федеральных войск, куда он беспрепятственно проникал, прикрываясь удостоверением журналиста "Свободы".
США - "РЭНД КОРПОРЭЙШН"
В той же середине 80-х я повстречался еще с одним человеком - Сергеем Замащиковым. Сергей до 94-го года был постоянным автором моей программы "Сигнал", а в США он работал в очень интересной организации, называемой "РЭНД корпорэйшн" (штаб-квартира "РЭНД" расположена в живописном и довольно уютном городе-спутнике Лос-Анджелеса - Санта-Монике) - организации, которая среди прочего очень тщательно и внимательно занималась анализом опыта боевых действий 40-й армии в Афганистане. Что представляет из себя "РЭНД корпорэйшн"? Чтобы ответить на сей вопрос, необходимо дать небольшую историческую справку по этой организации. В советских военных и разведывательных кругах ее называли "Академией смерти". Боюсь, что это было весьма выспренний пропагандистский ярлык, навешенный пусть на не совсем обычный, но все же научно-исследовательский институт, хотя среди его заказчиков числились и ЦРУ, и Пентагон, и Агентство национальной безопасности США. Кстати, аббревиатура "РЭНД" расшифровывается как "Research and Development", что по-русски означает "исследование и развитие". Возникла "РЭНД корпорэйшн" в конце 40-х годов и первоначально называлась "Проект Эйр-Форс". Род занятий организации уже тогда определялся ее названием - она занималась военными исследованиями и теоретическими разработками для ВВС США. В "РЭНД" до сих пор работает Джон Ламбет человек сугубо гражданский, на практике освоивший практически все существующие типы самолетов истребительной и штурмовой авиации. В начале 90-х он, кстати, был в России по приглашению Министерства обороны и довольно спокойно управился с "МиГ-29". Потом "РЭНД", став тем, чем он является и теперь, выполнял заказы для Пентагона. Однако это не означает, что данная организация, превратившись в "научную прислужницу" военного ведомства США, стала полностью закрытой. Конечно, там работали и работают отделы, куда без специального пропуска входить не разрешается. Однако вместе с тем открытая часть "РЭНД", работавшая совместно с Отделом стратегических исследований Калифорнийского университета Лос-Анджелеса, была в достаточной мере доступной. В бытность мою в США этой частью "РЭНД" руководили два человека, с одним из которых, доктором Анджеем Карбоньским, мы стали друзьями. Успех "РЭНД корпорэйшн" прежде всего состоял в том, что, обладая весомыми финансовыми средствами, корпорация могла субсидировать исследования практически в любой области, приглашая для этого мировые величины в науке. Порой эти научные светила, скажем, весьма далекие от сугубо военных проблем, способом так называемой мозговой атаки достигали просто ошеломляющих результатов. Сергей Замащиков занимался в "РЭНД" анализом советской военной мощи, работая в "обойме" одного из ведущих по тем временам ее сотрудников - Алекса Алексиева. Любой анализ - это прежде всего информация. На тот период основную информацию мог давать печатный и радиоматериал, записываемый путем перехвата. О телемониторинге из-за весьма "злокозненной" траектории советского спутника жители Западного побережья США могли тогда только мечтать. В Европе же прием советских телепередач не составлял большого труда. Это да еще плюс к тому анализ военной и гражданской периодики, почему-то к ним не поступавшей, и составлял мой скромный вклад в работу "Корпорации РЭНД". И прежде всего по афганской войне. Кстати, для личных исследований в данной области мне стали доступны материалы и самой "РЭНД корпорэйшн", в частности весьма серьезно поработавшей с перебежчиками и военнопленными из состава 40-й армии, а также с источниками информации среди моджахедов и их инструкторов. С одним инструктором я потом познакомился лично уже в начале 90-х. Эндрю Эйва, американец литовского происхождения. Служил в морской пехоте США в Южной Корее. Член "Международного интернационала сопротивления" (Что это за "интернационал" такой? Догадайтесь сами или прочтите у Григория Климова в "Князе мира сего"), учрежденного известным диссидентом Владимиром Буковским. В Пакистане и Афганистане Эйва учил "духов" обращаться со "стингерами" и "блоупайпами". Позднее, уже в начале тех самых 90-х, занимался созданием организационных структур Службы охраны края Литвы.