И Круглов придумал операцию с убийством бабы из притона, чтобы не ликвидировать, а лишь подставить собровца. Сурок согласился с планом, и его люди, получив приказ, осуществили задуманное.
Для Круглова это были тяжелые дни. Он жалел добросовестного парня, пострадавшего за свою инициативу. И, испытывая угрызения совести, Круглов постоянно себя убеждал, что сделал благое дело, не дав убить своего сотрудника. "Ну подумаешь, отсидит пяток лет, но зато жив будет", успокаивал он себя. Для него тоже было неожиданностью, что Сурок подсуетился и под его нажимом судья влепила Тягачу "червонец".
"А все равно жив остался мужик. И это благодаря мне". Так он думал и постепенно начал даже ощущать себя чуть ли не благодетелем этого несчастного, без всякой вины томящегося в неволе. Прошел год, и Круглов решил подать рапорт о выходе на пенсию. Но нежданно-негаданно натолкнулся на сопротивление Сурка, не желающего терять важный источник информации в оперативных аппаратах. И Круглов скрепя сердце согласился ещё поработать, внезапно осознав, что уже не волен в своих поступках и полностью зависит от этого подлого и коварного мафиози.
Его уже не радовала ни дача, ни тайно купленная и стоявшая постоянно в гараже машина. Он не знал, как ему избавиться от Сурка. И все чаще мысль об убийстве опекающего его бандита приходила ему в голову.
Когда возник из небытия бежавший из колонии Тягач, старый сыщик сразу понял, что ему улыбнулась удача. Он не стал вмешиваться и дал Тягачу возможность убить Ветерка и Тушу, надеясь, что те назовут Сурка как главного заказчика устранения опасного свидетеля. Ну а уж потом на сцену вышел он и организовал убийство Сурка. Конечно, новоявленного мстителя можно было бы и отпустить. Но Круглов хорошо помнил свои ощущения, когда боялся ареста Сурка, который мог его выдать. А дрожать от страха всю оставшуюся жизнь он совсем не хотел. И участь Тягача была решена. Нельзя сказать, что Круглов не переживал убийство человека, безоглядно ему доверявшего до самой последней минуты. Но уже привыкший с успехом уговаривать свою растревоженную совесть, сыщик постепенно убедил себя, что эта ликвидация Тягача была вынужденной и все равно парня, совершившего побег, ничего хорошего не ждало. Ну а самое главное, Круглова радовало ощущение, что это предательство было последним в его жизни и впереди его ждет тихая обеспеченная старость, которую он, безусловно, заслужил своей трудной и в течение многих лет безупречной службой. И именно эта мысль его успокаивала и заставляла с надеждой смотреть в будущее. До ухода на пенсию оставалось чуть больше месяца.
Он ещё не знал, что все его расчеты обречены и жить ему осталось немногим больше суток.
За два дня до убийства Сурка, ближе к вечеру, оперуполномоченный уголовного розыска Ильин шел на встречу со своим агентом с явным нежеланием. Через час по телевизору должны были показывать матч между "Динамо" и "Спартаком", и он боялся опоздать к началу. Кроме того, он не ожидал никаких интересных сведений от этого человека, занимавшего реально низкое положение в преступной среде, да и не было никакой уверенности, что тот придет в назначенное время, а не запьет или не загуляет с очередной не очень щепетильной девицей. Встречу с этим человеком, по кличке Фотограф, Ильин обычно назначал в местах, где появление их общих знакомых было маловероятно и практически исключено. На сей раз они договорились увидеться в небольшом скверике в центре города. Как всегда, Ильин пришел на место за пятнадцать минут до назначенного времени, чтобы тщательно осмотреться. Он не сразу подошел к скамеечке, где обычно обменивался накоротке со своим агентом новостями, а внимательно рассмотрел подходы и пассажиров, сидевших в автомашинах, припаркованных у тротуара напротив. Все вроде было спокойно. Но Ильин не спешил подходить к скамеечке, расположенной метрах в двадцати от памятника известному поэту. Первым должен был, согласно договоренности, прийти и сесть на скамеечку его агент.
Ильин взглянул на часы: восемнадцать ноль-ноль. "Как раз контрольное время. Если не придет, то жду его всего пятнадцать минут. А потом ухожу, чтобы успеть домой к началу футбольного матча". И тут Ильин увидел, как к скамеечке неуверенной походкой приближается довольно потрепанный субъект средних лет в сером, болтающемся вокруг его худого тела пиджаке, надетом несмотря на жару летнего вечера. "Надо же, пришел, - искренне удивился Ильин. - Одно из двух: либо у Фотографа внезапно появилась любопытная информация, либо он в очередной раз поиздержался и хочет выудить у меня деньги под предлогом выполнения ранее данного ему задания. Ну это у него вряд ли получится".
И оперуполномоченный решительно направился к скамеечке. Увидев его, Фотограф деланно равнодушно уставился на памятник, притворяясь, что его интересует лишь это произведение искусства. Ильин не стал садиться по-приятельски рядом, а, встав за спиной своего негласного сообщника, сразу спросил, какие новости тот принес, чтобы по возможности сократить время встречи, которую могли случайно засечь их общие знакомые.
- Слушай, Ильин, ты мне в прошлый раз поручил установить, кто совершил кражу у вдовы Овчинникова. Так вот, появился у меня на примете один парень, похоже причастный к этому делу. Я с ним завтра днем встречаюсь. Но деньги нужны, чтобы выпить и развязать ему язык. А без этого и разговора мужского не получится.
- Ну это ты брось. Неужели у тебя самого денег нет, или порнография сейчас не в моде и ты совсем обнищал?
- Порнография, сам знаешь, никогда из моды не выйдет. Однако конкуренция ныне высокая, да и кто будет покупать любительские снимки, если на каждом углу полно красочных журнальчиков и видаков.
- Ну, положим, те, кого ты сумел против их воли зафиксировать на пленку в непотребном виде, готовы хорошо заплатить, чтоб ты молчал и никому не показывал, - намекнул Ильин на прошлое своего помощника, осмелившегося года два назад шантажировать известного в городе человека. Именно тогда Фотограф и вынужден был, чтобы не попасть в тюрьму, начать сотрудничать с Ильиным. Он не знал, что влиятельное лицо, боясь огласки, просило не заводить уголовного дела, а лишь помочь избавиться от шантажиста.