Лорд Меридан долго смотрел ей вслед, затем повернулся и вышел из комнаты.

Люсинда поднялась на ноги. Глаза ее на побледневшем лице казались непомерно большими.

– К-кто эта женщина? – с запинкой произнесла она.

– Я говорил вам, чтобы вы отправлялись в свою спады ню, – резко ответил Чарльз. – Настоящая леди никогда не станет подсматривать из-за перил!

– А я вовсе не леди, – сварливо пробурчала Люсинда. – Я неотесанная деревенщина, которая никого и ничего не знает, поэтому ответьте мне, кто она?!

– Если вы имеете в виду даму, которая сопровождала принца Уэльского, то это леди Деверо, – ответил Чарльз. – Ее муж занимает высокое положение при дворе его королевского высочества.

– Она одна из распорядительниц в Олмаке? – спросила Люсинда.

В голове у нее все постепенно вставало на свои места. До сих пор ей казалось странным, что лорд Меридан, с его репутацией, так стремится вновь попасть в этот обычный светский клуб, который, в конце концов, был простонапросто местом встреч для тех, кто считал себя «сливками общества».

– Он ее любит?

Она задала этот вопрос без задней мысли и увидела, как на лице Чарльза Холстеда отразилось изумление.

– Ну знаете, Люсинда! – слегка напыщенно произнес он. – Как можете вы задавать мне такие вопросы?!

– А у кого же я еще могу спросить? – сказала она. – Я слышала про Хуаниту да Рива, но я ничего не знала о леди Деверо.

– Вы слышали про Хуаниту? – тупо повторил Чарльз.

Люсинда кивнула.

– Но… лорд Меридан сказал, что я не должна о ней говорить.

Она не могла заставить себя произнести «мой муж» и не знала, как назвать его по-другому.

– Еще бы! – горячо отозвался Чарльз Холстед. – Я считал, что вы простая, скромная провинциальная барышня, воспитанная вдали от света. Где вы могли услышать все эти сплетни?

Неожиданно на щеках Люсинды показались ямочки.

– Сказать по правде, я подслушала разговор Ната с одним кучером, – призналась она. – К маме приехали какие-то люди с визитом, а поскольку до этого они не проявляли к нам никакого интереса, я решила улизнуть. Когда я подходила к конюшням, их кучер как раз рассказывал Нату, сколько лорд Меридан заплатил за лошадей, которых он подарил Хуаните да Рива. «Надо сказать, она этих денег стоит, – говорил он. – Огонь, а не баба! Я видел, как она отплясывала в Ковент-Гардене. По чести, я бы тоже не пожалел для нее пары лошадок!»

Чарльз был совершенно шокирован.

– Я надеюсь, вы не рассказывали этого Себастьяну? – выдавил он из себя.

– О нет! Я просто спросила у него, правда ли, что она очень красива, – ответила Люсинда.

– Представляю, каково ему было слышать от вас подобный вопрос, – сурово проговорил Чарльз.

– А проследи Деверо мне никто ничего не сказал, – обиженно пожаловалась Люсинда.

– Послушайте, Люсинда, – с тревогой произнес Чарльз. – Себастьян сам себе закон. Вы же не рассчитывали, что он вел себя как монах!

– Разумеется, нет, – ответила Люсинда. – Но она такая модная и красивая. Рядом с ней я буду казаться совсем дурнушкой. Это все равно как очутиться снова рядом с Эстер.

– А, так вас волнует ваша внешность, – с облегчением сказал Чарльз. – Ну, все в ваших силах. Купите себе несколько новых платьев, сделайте модную прическу… Не Можете же вы ходить с распущенными волосами, как сейчас.

– Разумеется, нет, – согласилась Люсинда. – А где она покупает платья, я имею в виду леди Деверо?

– Черт подери, откуда я могу это знать? – начал было говорить Чарльз, но тут же остановился, – Хотя, послушайте! Помнится, как-то раз она заставила меня околачиваться там битый час, да еще лошадей пришлось удерживать, они совсем потеряли терпение. Это заведение мадам Бертен на Бонд-стрит. Она одевает половину самых модных женщин в Лондоне. Как мне говорили, она на этом собаку съела.

Люсинда улыбнулась.

– Спасибо вам, я непременно отправлюсь туда.

– Говорят, за свои услуги она дерет три шкуры, – сказал Чарльз. – Но я думаю, Себастьяна это не особенно встревожит, у него достаточно тугой кошелек.

В этот момент в конце коридора отворилась дверь, и пожилая женщина в черном шелковом платье и со связкой ключей на поясе торопливо направилась в их сторону. Увидев Люсинду, она остановилась и сделала глубокий реверанс.

– Я прошу прощения, миледи, но меня не известили о том, что вы уже прибыли, – извиняющимся тоном сказала она. – Я поручила одному из лакеев доложить мне немедленно, как только вы подъедете. К сожалению, он пренебрег своими обязанностями.

– Он совсем не виноват, – поспешно заверила ее Люсинда. – Мы с полковником Холстедом поднялись по черной лестнице. Просто я не была готова встретиться с его высочеством в таком виде.

– Ах, вот в чем дело! Теперь мне все понятно, миледи. Комната для вашей светлости уже готова.

– Благодарю вас, миссис… – Люсинда выжидательно замолчала.

– Миссис Ватсон, миледи. Я состою в этом доме в должности экономки вот уже двадцать пять лет, сначала при матушке его светлости, а теперь при нем. Позвольте, я покажу вам дорогу…

Она бросила неодобрительный взгляд в сторону Чарльза, как будто считала его присутствие здесь совершенно неуместным. Он понял намек и дружески протянул Люсинде руку.

– Мне пора идти, – сказал он. – Желаю счастья, и не вешайте носа!

– Когда я снова увижу вас? – спросила Люсинда.

– Не сегодня, – ответил он, и Люсинда сообразила, что было бы неслыханным, если бы в день свадьбы жених и невеста пригласили к ужину посторонних.

– До свидания, – сказала она с сожалением, потом, спохватившись, сделала реверанс, повернулась и направилась к себе в комнату.

Спустя два часа, приняв ванну и переодевшись, Люсинда спустилась по широкой лестнице в библиотеку, где, как ей доложили, ее ожидал лорд Меридан. Она надела свое самое нарядное вечернее платье из персикового атласа, но при этом все равно удрученно сознавала, что оно безнадежно отстало от моды и не шло ни в какое сравнение с платьем леди Деверо. По крайней мере, она надеялась, что с высокой прической и украшенная бриллиантами, которые ей прислал лорд Меридан, она имеет вполне презентабельный вид. Прежде чем выйти из своей комнаты, она бросила последний взгляд в зеркало, и ее охватило непреодолимое желание спросить у миссис Ватсон, что все-таки у нее не так. Подумав, она решила, что неуместно задавать такие вопросы экономке, тем более, что та навряд ли сможет дать ей дельный совет.