— …не волнует, — резюмировал и.о., исподлобья вперившись прямо Вадиму в переносицу, словно яростный красноармеец с плаката «Ты записался добровольцем?», поверх так и не растрепавшегося грамотного каре. — И никто, слышите, никто вам не поможет!
Рита повернулась на спину, и Вадим торопливо перевел взгляд. Быстро улыбнулся, перебрасывая необходимость что-то сказать на ее сторону поля. Однако она ответила ему той же приемлемой аккуратной улыбкой. Села. Встала. Нашарила тапочки. Вышла. Вадим благодарно посмотрел ей вслед. Полминуты спустя из-за стены донесся ровный шум душа, раздробился на мелкий плеск. Вадим порылся в ритиной сумочке, достал сигарету и зажигалку. Телекамера медленно ползла вдоль шеренги первых рож страны. На идентичных крупноформатных фасадах затвердело идентичное благочинно-постное выражение. Подсыхающий в холодном воздухе пот липко стягивал кожу. Подрагивали в богопослушно сложенных ладонях свечные огоньки. У «барклай лайт» был мыльный вкус. Неповоротливо и государственно переминались тяжкие органные басы. Вадим затушил о конвектор недокуренную сигарету, поднялся и брезгливо, двумя пальцами, стянул скукоженную резинку. Прошлепал на кухню. Опустил немедля начавший коробиться, сделавшийся похожим на линялую шкурку змеи-недомерка кондом в мусорник. В коридоре щелкнула дверь санузла. Подумав, Вадим налил себе кагора. Вытряхнул из бутылки последние капли. Получился почти полный стакан. Когда он вернулся в комнату, полуодетая Рита сидела на краю постели и, глядясь в маленькое круглое зеркальце, беглыми штрихами доводила боевую раскраску.
— Ты куда? — удивился Вадим, отхлебывая.
— Не хотела заранее расстраивать, милый, — она рыбьи вмяла губы, трамбуя «безумную сливу». По-прежнему не глядя на Вадима, замерла оценивающе, удовлетворенно клацнула зеркальцем. — Но меня сегодня пригласили к Улдису, помнишь, я рассказывала, наш зам по развитию? — она наконец удостоила его взгляда. Вадим, не предлагая, отхлебнул еще. — У него party на даче, будут шефы. Это важно, — она пошевелила пальцами перед лицом, не забыв мельком проинспектировать сохранность лака. — А.
Рита выудила из сумочки миниатюрную мобилку, пробежалась по зелено светящимся кнопочкам.
— Але? Светик? Подъезжаешь? Окей. Я внизу.
Сидя в кресле под наброшенным пледом и продолжая редкими мелкими глотками добивать кагор, Вадим пронаблюдал, как она быстро надела, одернула, обула, поправила, накинула, чмокнула, обдав незнакомым парфюмерным амбре, бросила из прихожей улыбку и «чао, милый, звони завтра, окей?», — и хлопнула входной дверью. Он приторможенно думал, что должен бы испытывать обиду, разочарование, даже, возможно, гнев. Но ничего подобного не испытывал. Скорее, напротив, облегчение. В ящике приподнято засуетились праздничные колокола, колокольчики, колокольцы. Вадим поглядел в зачерненное окно, прошелся глазами по стенам, оценил уровень жидкости в стакане: на глоток. Скинул плед и, как был, голышом, ежась, подбрел к прибитой возле двери медной рамочке. Перечитал, усмехнулся.
Это была красивая, жирным шестнадцатым кеглем, распечатка первой служебной записки из потаенной директории WORDART. Вчера распечатке стукнул ровно год. Родилась она из вполне лаконичной деловой заявы, состряпанной Очкастым в дни предрождественских обсчетов и заказов. Вадим выудил ее с сетевого диска и переработал творчески. Вышло так:
«В хозчасть банка REX
Заявка пресс-рума на различные предметы первой и второй необходимости
Предметы первой необходимости:
1. 4 (четыре) тумбочки для столов (в смысле, ящики. Мы в них играть будем).
2. 5 (пять) телефонных аппаратов. И 1 (один) самогонный.
3. 2 (две) полноценных полки-этажерки. И 1 (один) неполноценный (еврей).
4. 2 (два) стула для посетителей. И 1 (один) осиновый кол — тоже для посетителей.
5. 1 (один) положенный по плану дополнительный компьютер «Пентиум». И еще чтобы сейф вынесли, а то он место для стола занимает. Потом чтоб внесли обратно — полный североамериканских долларов, фунтов стерлингов, дойчмарок, франков французских и швейцарских, шведских и датских крон, ценных (очень ценных!) бумаг, золотых и серебряных слитков, драгоценных и полудрагоценных камней и предметов антиквариата.
6. 1 (один) ящик водки «Ригалия» для обмывки нового компьютера. Затем — по ящику этого же напитка каждый день для поднятия рабочего энтузиазма сотрудников.
7. 3 (три) грамма гашиша — чтоб было чем водку закусывать. Каждый день, разумеется. Это персонально для Аплетаева.
8. 10 (десять) косяков шалы — и чтоб маковых головьев было побольше. Каждую пятницу — дабы поднимать настроение перед week end'ом. Это тоже для Аплетаева (не один же ему гаш долбить, бедняге, должно ж быть некоторое разнообразие).
9. 1 (одну) марочку (LSD) по большим государственным праздникам. Сами догадайтесь, для кого.
Предметы второй необходимости:
1. 1 (один) столик наподобие журнального (если сие возможно. Если невозможно — не канает, все равно чтобы был.)
2. 1 (один) муз. агрегат (радио/магнитофон/в идеале CD).
3. 1 (один) гранатомет типа «Муха» — для служебных надобностей.
Нач. пресс-службы REX Андрей Воронин."
Вадим поднял последний дринк церковного вина херовенького качества на уровень глаз, офицерски отсалютовал распечатке стаканом, чокнулся с медной рамкой и выпил до дна.