– Конструкция нестандартная, – отметила она. – Он побольше, и зонды немного другие.

– Вот это я и называю ментопринтерным интерфейсом, – сказал Звездный Орел.

– По-моему, ты не совсем прав. Несомненно, принцип тот же, но это не ментопринтер. Эти разъемы предназначены для подключения к рабочим местам операторов. Я уверена. Козодой, посмотри, нет ли возле кресел соответствующих разъемов?

Козодой бегло осмотрел два ближайших кресла.

– Похоже на то, – подтвердил он.

– Но они не связаны с компьютерами рабочих мест, – заметил пилот. – Вместо этого они подсоединены к медицинскому и аналитическому оборудованию. И ко мне тоже, хотя и не напрямую. Они предназначены только для считывания данных.

– В данный момент – да, – согласилась Хань. – Но сделаны они были не для этого. Подозреваю, что нам стоит потрудиться, чтобы выяснить изначальный порядок подключения. Считай это очередной модификацией. – Говоря это, она тщательно ощупывала соединитель. – Интересно, на всех ли кораблях, включая и те громадины, разъемы стандартные?

– Не могу сказать наверняка, но у всех известных мне кораблей – да, а конструкция межпланетных кораблей не менялась с тех пор, как я существую.

– Прекрасно. Мы сделали большие успехи, но впереди еще много работы. Помимо того, что нам надо пройти необнаруженными, за время полета мы должны сообразить, как пробраться на транспорт и избавиться от Главной Системы. Когда мы достигнем флота?

– Через шестьдесят один день.

Корабль был порядком переполнен, но к тесноте они уже привыкли, а постоянное чувство опасности и предстоящее дело сводили на нет возможные трения. Рива Колль, Манка Вурдаль и Хань почти не выходили с мостика, тем более что спать в его больших креслах оказалось весьма удобно. Они трудились в поте лица, прикидывая, как подойти к звездному кораблю, как попасть внутрь, как захватить его и что делать потом. Одним словом, решали те логические задачи, в которых опытные космонавты и компьютерщики разбираются лучше всех.

Козодой, сидя в пассажирском салоне, смотрел, как Ворон раскуривает половинку сигары.

– Объясни мне наконец, как тебе это удается, – попросил он.

– А? Что?

– Откуда у тебя даже здесь, на корабле, такой неистощимый запас сигар и почему все они наполовину выкурены?

Ворон весело ухмыльнулся:

– Хорошо, я расскажу тебе половину правды. В числе корабельного оборудования есть синтезатор типа энергия – вещество. Он делает нам еду и прочие вещи, но ему нужен образец. Я предусмотрительно захватил с собой одну сигару, и вот…

– Любишь ты говорить все наполовину…

– Это что, намек?

– Да нет, просто я не верю в совпадения. Гениальная компьютерная специалистка, у которой в голове были схемы именно этого корабля; корабль, сам готовый взбунтоваться, да к тому же битком набитый именно той информацией, которая нам необходима?

Ворон безразлично пожал плечами:

– Конечно, все это было подстроено. Ты мог бы догадаться раньше. Правда, китаяночка в первоначальном плане не входила, но, учитывая, что у меня был широкий выбор, решили, что нам понадобится кто-то, способный управиться со всякой машинерией. Честно говоря, меня беспокоит, как она перенесет дальний рейс, но ее легче было украсть, и она определенно самая смышленая из всех и очень хорошо знает этот корабль, поскольку однажды его уже захватывала. То же самое касается и Колль. Опытный пилот глубокого космоса, бывший капитан, знает все ходы и выходы… У нее есть и другие немаловажные качества, о которых она и сама не подозревает, в отличие от меня. Чен неплохо поработал. Однако мне частенько приходилось импровизировать, и до сих пор вроде бы удачно. Впрочем, это еще не значит, что так будет и дальше. В конце концов, мы не можем положиться на опыт предшественников.

– А в конечном счете мы сработаем на Чена.

– Ну-ну, полегче, вождь! Я на него не работаю, да и ты тоже. Я сказал только то, что сказал, но если ты поразмыслишь хорошенько, то поймешь, что без его помощи у нас ничего бы не вышло. Мы используем его, он использует нас, и так будет до тех пор, пока мы не доберемся до перстней. Тогда мы пошлем его к черту.

– И ты веришь, что человек, который сумел организовать все это, позволит себя провести? Я уверен, он давно уже учел этот вариант.

– Конечно, учел. Именно в этом направлении я сейчас и размышляю. Среди нас есть бомба, и я должен ее обезвредить. Понимаешь, только мы с тобой, приятель, не прошли обработки в этом чертовом институте. Только мы двое. Все остальные пропущены через эту мельницу, да еще при закрытых дверях. Манка, Колль, твои жены, Хань и ее подружки – все. И где-то там, глубоко, так что не нащупаешь никаким ментопринтером, лежит наша бомба. Наш предатель. Возможно, двое или трое. Я даже не могу полностью исключить ни тебя, ни себя. Нас могли заставить позабыть о сеансе, а записи легко подделать. Но это еще далеко впереди. Пока что у нас есть время.

Козодой помрачнел:

– Я тоже об этом думал. А почему не все мы?

– Это слишком рискованно. Люди-роботы ему не нужны. Мы должны собрать все четыре недостающих кольца, прежде чем всплывет эта проблема. И мы их найдем. Рано или поздно найдем. Времени хватит. А пока я надеюсь, что, когда мы оторвемся от погони, мы действительно оторвемся.

Козодой уставился на него:

– Я понимаю, почему ты взял остальных, но я-то зачем тебе понадобился? Я не воин, не эксперт по компьютерам, не шпион, не вор и не капитан корабля. Я всего лишь историк. Почему?

Ворон откинулся в кресле и неторопливо выпустил колечко дым:

– Потому что ты кое-что знаешь. Ты знаешь такие вещи, которых, возможно, не знает никто другой.

– Я? Как это? Я занимаюсь историей древних культур, и они не имеют никакого отношения…

– Вождь – скажи мне, в какой части света появилась Главная Система?

– Ну.., в Северной Америке. Более восьми столетий назад.

– У-ум. И кто же у нас первейший специалист по этому времени и культурам?

– Ну, может быть, и я, но таких много, а я скорее интересовался более давними временами.

– И все же где-то у тебя в башке спрятан ключ к тому, как использовать кольца. Голову даю на отсечение. И Чен, кстати, тоже на это ставит. Может, ты сам пока не знаешь, что ты это знаешь, но это так, оно всплывет само собой, когда у тебя будут все доказательства и все кольца. Вот тогда, если мы только доживем, выйдешь на сцену ты – человек, который все знает. Не слишком беспокойся об этом, но будь уверен, старина Чен всегда ставит на лучших.

– Выглядит грубовато, но, по-моему, я все сделала правильно, – сказала Манка Вурдаль. Вся передняя часть мостика была разобрана, среди кучи демонтированных панелей и отключенных приборов змеились толстые кольчатые кабели, тянущиеся к ментопринтерному шлему. – Пожалуй, можно попробовать.

Хань забралась в капитанское кресло и нервно облизнула внезапно пересохшие губы.

– Наденьте мне на голову зонд и включайте.

– Даю питание, – послышался голос пилота. – Не могу сказать, долго ли выдержат соединения, но контакт есть. Поток энергии – в обе стороны.

Хань откинулась в кресле и постаралась унять дрожь в пальцах.

– Активируй интерфейс, – коротко сказала она.

В голове словно что-то взорвалось – и вдруг она стала расти, расширяясь, заполняя собой все, пробегая мыслью по проводам и схемам все отчетливее, ощущая свое новое огромное тело. Более того, теперь она видела, хотя и не так, как видит человек: в мельчайших подробностях, в расширенном спектре, недоступном ограниченному человеческому зрению. Неподготовленному мозгу было невероятно трудно воспринимать эту картину.

Она была кораблем, маленькой вселенной, замкнутой и самодостаточной. Впрочем, одна ее часть была ей недоступна, главная, ключевая часть, которой принадлежала власть над этой вселенной. Это был шар слепящего света, пульсирующий словно сердце. Шар отгораживался от нее, противился ее робким прикосновениям и вдруг, словно решившись, открылся ей навстречу и объял ее своим теплом и мощью.