– Это не имеет значения. Главное – книга будет в ваших руках, это я твердо обещаю. Но только уж замолвите словечко, пусть меня назначат на должность инспектора – так мне будет легче вести поиски.

– Сделать это проще простого! Однако, боюсь, такая должность слишком уж ничтожна для вас! – сказал Ван Циньжо. – Погодите, вот только получу повышение, и вы будете сразу повышены.

Он послал прошение в Тайный государственный совет, и Чжу Нэн тут же получил должность главного столичного инспектора.

Возвратившись от Ван Циньжо, из рук которого он принял приказ о назначении, Чжу Нэн сказал Чжан Дапэну:

– Государю действительно приснился вещий сон, но я-то знаю, что тут не обошлось без вас, мудрый брат!

– Пустяки, – отвечал Чжан Дапэн. – Я всего лишь переписал несколько страниц из Лао-цзы[120] и разбавил их собственными вымыслами.

И, вытащив из рукава рукопись, он подал ее Чжу Нэну. Тот посмотрел и пришел в восхищение.

– Остается только переписать! Но на какой бумаге?

– Об этом тоже не беспокойтесь – я недавно был в Корее, привез оттуда кожаную бумагу – пергамент, и у меня ее немного осталось. Если хотите, сделаем свиток, обернем его в желтую парчу, поднесем государю и объявим, что эту книгу нам принесла на хвосте сова.

– С императорским двором шутить опасно! – сказал Чжу Нэн. – Если я объявлю о книге, которой не будет, – мне не миновать наказания.

– Не беспокойтесь, мудрый брат, я вас не подведу, – заверил его Чжан Дапэн.

На следующее утро Чжу Нэн постучался в комнату Чжан Дапэна и напомнил ему о книге.

– У меня все готово, – ответил ему Чжан Дапэн, не вставая с постели.

Зная, каким искусством обладает Чжан Дапэн, Чжу Нэн не колеблясь бросился со всех ног к Апелляционной палате и ударил в барабан[121] . Дежурный чиновник доложил начальнику палаты, и тот незамедлительно направился с докладом к Ван Циньжо. Когда Ван Циньжо услышал, что найдена Небесная книга, он не мог скрыть своей радости.

Вскоре послышались три удара плетью, возвещавшие о начале приема во дворце. Ван Циньжо повел начальника Апелляционной палаты во дворец, и тот доложил государю:

– Небесная книга найдена. Обнаружил ее столичный инспектор Чжу Нэн. Он сейчас ждет повелений у ворот дворца.

Чжэнь-цзун повелел вызвать Чжу Нэна и, когда тот совершил положенные поклоны, спросил его:

– Где вы нашли книгу и как опознали, что она небесная?

– Вчера я увидел на воротах столицы высочайший указ о розыске Небесной книги и тотчас же пустился на поиски. А сегодня прохожу на рассвете мимо дворца и вдруг вижу на воротах сову, к хвосту которой привязано что-то завернутое в желтую парчу. Я решил, что это и есть Небесная Книга, и не посмел не доложить.

Обрадованный Чжэнь-цзун спустился с трона и лично направился к воротам. За ним, позабыв о чинах и званиях, толпою ринулись придворные. Увидев, что на воротах действительно сидит сова, люди притащили лестницу, взобрались на них и сняли с ее хвоста желтый предмет. Ван Циньжо принял небольшой сверточек в желтой парче и, опустившись на колени, почтительно вручил государю.

Чжэнь-цзун дважды поклонился Небу, принял свиток в свои царственные руки, торжественно внес в зал и повелел ханьлиньскому академику Чэнь Яоюю прочесть. Книга состояла из трех глав, изобиловавших мало кому понятными даосскими выражениями. Император распорядился положить ее в золотую шкатулку и, пока для нее не будет сооружена отдельная пагода, хранить в храме предков. Чэнь Яоюю было поручено набросать черновик указа, в котором по всей Поднебесной объявлялось об изменении девиза правления на Благовещее знамение. Был также избран счастливый день для восшествия и принесения жертв на горе Тайшань.

Государь пожаловал Ван Циньжо титул гуна[122] , а Чжу Нэна назначил на должность инспектора Цзиннани[123] .

Через некоторое время из пятнадцати округов одновременно прибыли донесения об обнаружении Небесной книги. И тут Сына Неба одолели сомнения – какая из книг подлинная, а какие поддельные. Между тем Дин Вэй, советник по делам управления и соперник Ван Циньжо в борьбе за власть, каким-то образом прознал о подлоге Чжу Нэна и тайно донес об этом Чжэнь-цзуну. Разгневанный государь отстранил Ван Циньжо от должности и назначил на его место Дин Вэя, а в Цзиннань послал чиновника с предписанием схватить и допросить Чжу Нэна. Убив государева посланца, Чжу Нэн стал во главе подчиненных ему войск и поднял мятеж. Но, потерпев в бою поражение, был схвачен и на допросе упомянул имя Чжан Дапэна. По высочайшему указу Чжу Нэн был изрублен на куски, а по всей империи разослана бумага с повелением разыскать и схватить Чжан Дапэна. Однако тот бежал, сменил имя на Чжан Луань, присвоил еебе прозвище – Отшельник Достигший небес и, благодаря искусству магии, оставался неуловимым для преследователей. Так прошло несколько лет, и о деле позабыли.

Во время своих странствий Чжан Луань узнал, что наследник престола, сын Чжэнь-цзуна, достиг совершеннолетия. И был этот наследник не кем иным, как перевоплощением Босоногого бессмертного[124] . Как же это случилось, спросите вы?

Все дело в том, что, вступив на престол в возрасте двадцати одного года, Чжэнь-цзун все еще не имел потомства. Тогда он решил сочинить молитву и разослать ее по всем знаменитым монастырям, дабы тамошние монахи просили Небо о ниспослании ему наследника. Когда Яшмовый владыка впервые услышал эту молитву, он как раз принимал у себя бессмертных и потому обратился к собравшимся с вопросом – не пожелает ли кто-нибудь из них снизойти в мир людей? Никто не отозвался. Лишь один Босоногий еле заметно улыбнулся.

– Не иначе как этого желает тот, кто улыбнулся, – заключил Яшмовый владыка.

Вот так Босоногий спустился в мир, вошел во чрево государевой любимицы Ли Чэньфэй и вскоре возродился в облике младенца. Узнав, что младенец плачет дни и ночи, обеспокоенный государь стал советоваться с лучшими лекарями, однако никто из них не смог ему толком объяснить причину. Лишь один даос заявил, что может успокоить ребенка.