- А у него, мерзавца, высшее образование? Какое же?

- Юрист. Мне, между прочим, нравится такое образование, если, конечно, употреблять его по прямому назначению. Я бы охотно поступил на юридический...

- Ну, ладно, об этом речь еще впереди. Сейчас хорошо бы его изобличить.

- Матюнина? Чересчур хитер. А где свидетели? К тому же, пока я состою в этой системе, такое прямое выступление может принести вред моей работе, сделать ее прямо-таки невозможной.

И вдруг неожиданно он сказал:

- А я, Марья Владимировна, хочу уходить.

- Из этой точки?

- Из дамских мастеров.

- Да что вы, одумайтесь: у вас готовая специальность в руках, а самое главное, вы любите эту работу и у вас талант.

- Такой талант слишком неподходящий для нашего времени. И еще я вам скажу, Марья Владимировна, я на свой заработок по количеству не обижаюсь, но мне не нравится его качество. Мне приходится зависеть от доброго желания клиентов, которых я даже не всегда уважаю.

- Понятно. Но только вы не торопитесь. Хотите, я поговорю о вас на киностудии? Может быть, они вас возьмут?

- Я уже узнавал. На киностудии требуют специальное образование, художественный техникум, там не важно качество работы, а одна бумажка.

- А мы посмотрим, может быть, и выйдет. Только не торопитесь, ладно? Ну, до свиданья, Виталий, не расстраивайтесь.

Виталий встал:

- Я уже настроился обратно. Я вас обслужу...

...А с киностудией оказалось все не так просто, как я по наивности предполагала. Во-первых, не было вакансии. Кроме того, действительно требовалась бумажка. Но мне обещали подумать: уж очень я просила за Виталия. Скрепя сердце я даже выдала его за своего двоюродного племянника (но знаю, есть ли такое родство?).

- Только по вашей просьбе, и то вряд ли, - сказал мне администратор.

14

Дома шел очередной спектакль с мальчиками. Мне никогда не удается их убедить, что я сержусь на них совершенно серьезно. Из всего они делают балаган.

- Паяцы, - сказала я.

- Ты разве человек? Нет, ты паяц! - заорал Коля омерзительным голосом.

- Что ты орешь, дурак?

- Опера "Паяцы", музыка Леонкавалло.

Ох, как мне иногда хочется дать ему в ухо - почему-то именно ему, а не Косте.

- Юность, - подал голос Костя, - ты понимаешь, мать, юность требует особого внимания, чуткости, так сказать...

Зазвонил телефон. Подошел Коля:

- Владычица, тебя. Кто бы он ни был, молюсь богу за его душу!

Я взяла трубку:

- Слушаю.

Я не сразу узнала голос Виталия. Он весь звенел изнутри.

- Марья Владимировна! - закричал он. - Марья Владимировна, можете меня поздравить! Я больше не дамский мастер! Я покончил с этой специальностью!!

- Что вы? Так скоро? Я же просила вас не торопиться... Мне кое-что обещали...

- Не нужно ничего, Марья Владимировна. Я хочу быть обязанным только себе.

- Вы что, ушли с работы? Куда же?

- На завод, учеником слесаря. Я очень доволен, очень!

- Как же так? Отчего так внезапно?

- Я внезапно не поступаю. План продуман во всех деталях. Буду работать в коллективе, сдам за десятилетку, потом за институт. Но вас, Марья Владимировна, как исключение, я всегда буду обслуживать. Я согласен ездить к вам на дом, хотя бы это было и трудно по времени.

- Спасибо, Виталий. Большое спасибо. Желаю вам успеха, понимаете? Если нужна будет какая-нибудь помощь...

- Я понимаю. Я вам позвоню.

- Звоните. Всего вам хорошего. Спасибо, спасибо...

Я положила трубку и стояла, разглядывая свои ладони.

Эх, чего-то я тут недосмотрела...

- Что случилось? Хорошее или плохое? - спросил Костя.

- Сама не знаю. Пожалуй, хорошее.

Ну что ж?.. Счастливого пути тебе, Виталий!

1963