ГЛАВА X
ЧТО ЗНАЧИТ ЖИЗНЬ
Было без четверти одиннадцать, когда Виктор вошел в метро. Вошел он не через "Вход", а через "Выход", чтобы случайно не пропустить Нину. Мельком осмотрев вестибюль и убедившись, что ее нет, он подошел к кассам и положил свой чемодан на полку, перед закрытым окошком.
Он не случайно выбрал это место. Отсюда можно было следить за всеми, самому оставаясь незамеченным. Правда, видны были только спины, но он узнает Нину по пальто.
В вестибюле у пустых кабинок с телефонами-автоматами стояло человека четыре. Они стояли отдельно, очевидно каждый кого-то поджидая.
Прошел пожилой милиционер с усталым лицом и маленькими добрыми глазами. Выражение его лица как бы говорило: "Хоть я и страж порядка, но я всем доволен, и поэтому ждите кого хотите, вы мне не мешаете". Милиционер прошел очень близко от Виктора, бросив на него такой же взгляд, как и на сотни других людей.
Но Виктор не удивился бы, если бы милиционер поздоровался с ним. Вызывало лишь удивление, почему уборщицы не предлагают ему скамеечки и не ведут в служебную комнату как своего старого знакомого. За два месяца ко всему можно привыкнуть. Они, наверно, говорят между собой: "Вот появился этот парень в синем плаще, - значит, уже одиннадцать часов".
Виктор посмотрел на часы и решил, что через десять минут позвонит и узнает, дома ли Нина. Если ее нет, то он будет стоять здесь, пока не дождется.
...Он любил смотреть на усталые лица людей, возвращавшихся с работы. В этот поздний час некоторые шли прямо с вечерней смены, другие уже успели зайти в магазины: из их сумок торчали свертки с продуктами и буханки хлеба. Эти торопились, рассчитывая, очевидно, еще поужинать, а может быть, и сварить на завтра обед.
Многие шли из театров и кино. Они были лучше одеты, останавливались у театрального киоска, закуривали.
Виктор смотрел со стороны на мелькавшие перед ним разные фигуры, лица и делал для себя замечания, правда, несколько странные, но вполне закономерные для его лет.
Пройдет высокая женщина, такая высокая, что смотрит на всех мужчин сверху вниз, и он уже задумывался, какова судьба этого человека? Наверно, ей много приходится страдать из-за ее роста. Лицом симпатична... Но ведь смешно, когда жена выше мужа!
Пройдет толстенький мужчина, низенького роста, с красным одутловатым лицом, в шинели с офицерскими погонами - Виктор делает вывод: этому, видимо, в молодости доставалось немало насмешек от девушек... Ну, а когда женился, все прошло. Теперь и не вспоминает...
Вот идет молодой человек в шляпе и в кожаном пальто. По виду студент, но из общественных деятелей, масштаба факультета. Он озабочен, ступает с профессорской важностью... На таких Нина засматривается.
А вот проходит симпатичная девушка в модном пальто. Он невольно провожает ее глазами... Нет, все равно Нина для него всегда будет лучше всех. Она и через много лет никогда не станет такой, как эта пожилая женщина невысокого роста, с большой головой и усталыми глазами... Несет покупки... Наверно, у нее несколько детей. Дети уже большие, ходят с девушками в кино, а матери кажется, что они еще маленькие и надо поправлять каждый их шаг. Между прочим, глядя на нее, никак не скажешь, что она когда-то была молодой и ей тоже кто-нибудь клялся в любви.
Потом Виктор начинал представлять себе, как он встретит Нину. Она появится, как обычно, оживленно спорящая с Ратновским. Перед выходом обернется, стрельнет своими лукавыми глазами: нет ли его?.. В институте ей весело: лекции, общественные поручения. К тому же много ребят, надо поговорить и с тем и с другим.
Когда уж ей вспоминать о Викторе!..
Надо было бы поступать ему в Бауманский. И попасть туда легче, и учились бы вместе...
Кстати, о всех этих Олегах и Ратновских. Надо будет рассказать Нине о своей встрече с Галей.
На вечеринке, когда Галя танцевала с ним, он спросил, есть ли у нее друг. Глаза ее сразу заблестели, она ответила: "Да".
"Наверно, он высокий, блондин, из дипломатической школы?" Она рассмеялась: "Он совсем не высокий, не блондин и не дипломат. Но он мой друг, и я его люблю".
Вот что значит дружба. Она его нигде не забывает. Рассказать надо так, между прочим, без акцента.
Где-то в глубине метро поочередно проходили поезда. И соответственно с этим через вестибюль шествовали то довольно многочисленная группа пассажиров, то всего несколько человек. Много народу появлялось, когда поезда приходили из центра, с Курской и Бауманской. Среди выходивших было много ребят и девушек с чемоданчиками и чертежами, свернутыми в трубку. Он настораживался: сейчас должна пройти Нина.
Но поезда приходили и приходили, а ее все не было. Два раза ему казалось: вот она! Но когда Виктор бросался догонять, то убеждался в своей ошибке и возвращался назад.
В пятнадцать минут двенадцатого он позвонил к ней домой. Нет, Нина еще не приходила.
Появилась она совсем неожиданно. Вышла на середину вестибюля, поискала кого-то глазами и сначала его не заметила. Увидев, она улыбнулась и остановилась.
Да, она страшно устала. Да, много задали. Да, ночь она не спала. Боялась, что проклятый будильник разбудит ее отца, а она проспит. Завтра утром в институт, а как же с чертежами?
...Он проводил ее до дома.
- А ты мне что-нибудь принес почитать?
- Да.
Он раскрыл чемодан и извлек из-под батона томик Джека Лондона. Теплые искры промелькнули в ее глазах.
- Спасибо, Витя! - Но тут же глаза погасли, лицо еще более осунулось. - Как хочется спать... Ну, до свидания.
Он долго смотрит на захлопнувшуюся дверь. Вот что значит работать! А ему нечего делать, он и выдумывает ей всякие обвинения, что, мол, она флиртует с ребятами. Но когда ей? Подумать только, как она устает! Достать ей интересную книжку, и, главное, больше самому заниматься! Надо зверски работать. Тогда Нина будет чаще ласково смотреть на него. Вот что значит жизнь!
ГЛАВА XI
ПЕРЕУЧИЛСЯ...
Дождь. Серый, отраженный от туч свет в комнате. Капли барабанят по стеклу. Тени закрались в углы. Четыре часа дня, а как будто сумерки. Но Виктор не хочет включать электричество. Он подходит к окну, открывает форточку. В тишину квартиры врывается однотонный, плещущийся шум дождя. Постепенно комната наполняется сырым, холодным воздухом. Сквозь помутневшее стекло видно, как по мостовой бегут сплошные потоки воды. Лужи покрыты дождевыми пузырями, которые так же быстро лопаются, как и возникают.
На улице не видно прохожих. Угрюмое серое здание напротив постепенно чернеет.
Шум дождя напоминает движение старой телеги по вымощенной булыжником дороге. Телега идет то медленнее, то быстрее; шум дождя то больше, то слабее. Итак, снова дождь! Откуда столько воды берется? Словно в природе не существует другой погоды. Почему бы не выглянуть солнцу? Вот в прошлом году была вполне приличная осень...
"И разверзлись хляби небесные".
А по радио сегодня одну дрянь передают. Виктор давно говорил, что самое удачное в приемнике - это выключатель. Серьезно! К примеру: приговаривают у нас какого-нибудь жулика к пяти годам. А зачем? Лучше заставить, его ежедневно прослушивать те песни, которые Радиокомитет предлагает разучивать каждый вечер "дорогим радиослушателям". После этого число преступников резко бы сократилось...
Да. Острить он еще не разучился. Ша! Кто-то пришел! Шаркающие шаги...
- Батюшки, погода-то!
...А, бабка Прасковья явилась после очередного рейда по магазинам...
- Витя!
- А?
- На Кропоткинской костюмы венгерские.
- При чем здесь я?
Молчание. Возня в коридоре...
А бабка не собирается уезжать. Она даже с дворничихой познакомилась. Каждый день к ней вниз бегает.
- Витя!
- А?
- Я вниз пойду.
...Ну и скатертью дорога. Он не удерживает. Чего она там кастрюльками гремит?