- Ну, можно начинать.

Инспектор сел на углу длинного дощатого стола, покрытого сальными пятнами, и стал слушать. Через несколько минут ему показалось, что о его присутствии все вообще начисто забыли, увлекшись обсуждением собственных проблем. Однако инспектор был не в претензии. Он внимательно рассматривал присутствующих. Большинство лиц было ему знакомо. Двоих он видел впервые, и уделил им особое внимание. Но вот кто-то спохватился и Ольшес услышал обращенный к нему вопрос:

- Так можем мы рассчитывать на помощь инопланетян, или нет?

- Я, знаете ли, до сих пор не понял, в чем должна состоять эта предполагаемая помощь, - вежливо откликнулся Даниил Петрович.

Сидящие за столом умолкли и удивленно уставились на землянина.

- То есть как - не поняли? - прохрипел кто-то из самого темного угла. - Вы что, не слышали, о чем мы тут говорили?

- Отчего же, слышал, - любезно ответил инспектор. - Но не уловил смысла сказанного. Нельзя ли как-то... конкретизировать? А то уж очень вы растекаетесь мыслью по древу. Мне нужна основная идея, так сказать, логическая составляющая, и все. Украшения можно отбросить.

После долгой напряженной паузы раздался голос руководителя группы. Ольшес знал, что его зовут Морретом, что он инженер, что работает на фабрике, выпускающей бытовые электроприборы... и еще очень многое знал Даниил Петрович об этом человеке - хотя тот, само собой, ни о чем таком даже не догадывался. Моррет сказал:

- Даниил, я не знаю, как принято обсуждать дела у вас в Федерации, но ясно, что наша манера вам не нравится. Что ж, я попробую изложить все коротко.

- Сделайте одолжение, - беспечно бросил Ольшес. Окружающим его тон, похоже, не понравился, но Даниил Петрович решил не обращать на это внимания. Ему надоела унылая, мрачная серьезность этих людей.

- Итак, - начал Моррет, - проблема состоит в следующем. Наша страна нуждается в серьезных переменах внутренней политики. А для этого нам необходимо избавиться от дарейтов. Техника Земной Федерации такова, что для вас не составит труда уничтожить этих морских чудищ и дать возможность всем талантливым людям Тофета самостоятельно пробивать себе дорогу, независимо от того, способны они разговаривать с дарейтами, или нет.

- Тем более, - добавил кто-то с дальнего конца стола, - что на самом-то деле и сейчас эта способность не обязательна... просто нужно иметь хорошие деньги, чтобы купить благосклонность некоторых членов правительства.

- Интересная идея... - протянул Ольшес. - Чрезвычайно интересная. А зачем же уничтожать дарейтов, не проще ли добиться смены правительства?

- Традиции слишком сильны, - хмуро пояснил Моррет. - Тем более, что тут замешаны торговцы, которые по старинке называют себя кочевниками.

- А на самом деле они не кочевники? - полюбопытствовал Ольшес.

- Нет, конечно. У них свои городки... ну, может быть, не совсем городки, скорее большие села. Мужчины с помощью дарейтов добывают жемчуг и перламутр, а женщины сидят дома, изготавливают драгоценности. Но фокус-то в том, что в среде этих торговцев гораздо чаще рождаются люди со способностью слышать море. И девушек с этим даром выдают замуж в города... за хорошие деньги. Пусть не сразу, пусть во втором или третьем поколении, но такой брак обеспечивает семье право на власть. Ну, есть еще и многое другое... тоже связанное с деньгами. В общем, так уж исторически сложилось, что Тофет полностью зависит от моря. Точнее, от милости морских уродов. Подробности сейчас не важны. Но именно поэтому мы и обратились к вам за помощью. Необходимо уничтожить причину неравенства, и тогда все получат по-настоящему одинаковые возможности.

- А у вас много талантливых людей, не связанных с дарейтами? - с искренним интересом спросил Даниил Петрович.

- Много... как в любой другой стране, - ответил Моррет. - Но им не пробиться. Они вынуждены прозябать, несмотря на свои таланты.

- А почему бы этим талантам самим не решить проблему дарейтов?

- Потому что у нас просто нет подходящего оружия, чтобы воевать под водой.

- Почему же - воевать? - не понял Ольшес. - Разве эти осьминоги станут сопротивляться? У них же нет пушек там, на дне моря!

- Нет, конечно, - согласился Моррет. - Но они прячутся на таких глубинах, что до них просто не добраться. Ну да, согласен, речь не о войне, речь об истреблении, но и это нам недоступно.

- Интересная идея... - повторил Ольшес. - Только, боюсь, мы не сможем вам помочь... во всяком случае, пока не разберемся в обстановке.

Все долго молчали, потом молодой человек, сидевший по правую руку от Моррета, спросил:

- А может быть, вы смогли бы просто увезти дарейтов куда-нибудь... на другую планету?

- На другую планету? Не знаю, не знаю, - сказал Ольшес. - Тут, видите ли, нужно знать еще и мнение самих дарейтов.

- Чего-о? - изумленно уставился на инспектора юноша. - Вас интересует мнение морских гадов?

- Но ведь эти гады разговаривают с вами, - напомнил ему Ольшес. - А это заставляет предположить наличие у них разума, не так ли? А разумное существо вполне может иметь собственное мнение.... вам, кажется, это и в голову не приходило?

- Ну, это уж слишком! - возмущенно воскликнул кто-то.

Ольшес, не обратив внимания на эмоциональный всплеск, продолжил:

- А вы не пробовали привлечь на свою сторону кого-нибудь из тех, кто умеет говорить с дарейтами? Ну, чтобы этот человек узнал, что нужно морским жителям... или просто предложил им не вмешиваться в жизнь сухопутной публики, а?

- Да ведь тогда все, кто слышит море, потеряют право на власть! язвительным тоном произнес Моррет. - Вы всерьез считаете, что они пойдут на это?

- Ну, один-два всегда могут найтись, - уверенно сказал Даниил Петрович. - Нужно только поискать, и все.

Они говорили еще очень долго, и Ольшес задал множество вопросов - но далеко не на каждый из них получил четкий и толковый ответ. Наконец, решив, что ничего стоящего он здесь больше не узнает, Даниил Петрович встал и заявил:

- Ну, на сегодня довольно. Мне пора возвращаться.

Уже светало, когда инспектор добрался до консульства.

После обеда Елисеев предложил сотрудникам выйти в город - уж коль скоро им разрешили прогулки, нужно было этим пользоваться. Согласие выразили все, кроме Ольшеса. Даниил Петрович заявил, что ему хотелось бы остаться в консульстве, и тут же поинтересовался, не составит ли ему компанию Ласкьяри. К удивлению Елисеева, Ласкьяри тут же согласилась, и они с Ольшесом отправились в сад.

Роскошные аллеи перемежались в этом саду с заросшими, заброшенными участками. Кое-где в густом кустарнике были прорублены круглые поляны, засаженные цветами. Дневная духота почти не ощущалась среди пышной зелени, и Ласкьяри с Ольшесом неторопливо прогуливались по дорожкам, говоря ни о чем, - так, пустые фразы. Ольшес перед выходом заскочил в свою комнату и зачем -то надел большую, свободную куртку. И теперь Ласкьяри время от времени останавливала взгляд на этом странном одеянии, совершенно не нужном в такую жару. А Ольшес, отмечая для себя эти взгляды, помалкивал до поры до времени.

Постепенно разговор, осторожно и неторопливо, стал приближаться к интересующей Ольшеса теме. Правда, Даниил Петрович тут же зафиксировал, что и для Ласкьяри эта тема не менее интересна...

- ...Разумеется, ваш вопрос был странен, - говорил Ольшес. - Ну посудите сами - к чему разговоры об оружии? Неужели вы до сих пор не поняли, что мы совершенно не намерены применять силу в переговорах?

- А почему бы и нет? - наивно удивилась девушка. - Вы сильны, это ясно, и если вам что-то понадобится у нас, а мы не захотим отдать, - почему не взять силой? Что в этом неестественного?

Наивность слов была откровенной и неприкрытой. Ласкьяри как бы демонстрировала собеседнику, что истинный смысл вопроса - совсем иной. Ольшес с удовольствием поддержал игру.