- Потеряли чего?- тот побросал куски баранины в эмалированную кастрюлю и принялся отмывать заляпанный кровью стол.
- Ага, человеческий труп,- рубанул напрямую капитан, с пыхтеньем заправляя свесившийся живот за ремень портупеи. - По нашим сведениям он должен находиться где-то поблизости. Не в кастрюле, случайно?
- А что, мы так похожи на каннибалов?- сделал большие глаза Федор.
- Ну, не так, чтобы очень,- замялся капитан, заметно веселея. Наступающий день, по всей видимости, не предвещал напряженной работы.- Нам позвонил какой-то мужчина. Не представившись, сообщил, что по этому адресу, в саду, находится тело убитого. Мы обязаны реагировать на такие звонки,- он неопределенно пожал плечами и закурил, в паузах между затяжками вдыхая ароматный дымок от недалекого мангала.
- Это баранина, капитан,- Федор обворожительно улыбнулся ему, ссыпая в кастрюлю с мясом крупно нарезаные лук и болгарский перец.- Армяне рано утром объезжали местные дачи - предлагали оптом свежую баранину.
На килограммы не разменивались, пришлось брать целую тушку. Вот, заготавливаю впрок, пока дядьки Игната нет. Ну конечно, если вы думаете, что убийство этого баранообразного произошло здесь...
- А вот этого не надо,- поморщился капитан.- Не идет тебе. Сам уже вижу, что мужик попался не слишком наблюдательный. Недавно позвонил такой же - сообщил, что под одну из местных хрущоб закладывают взрывчатку. Приехали - действительно закладывают - подвальное окно, в которое повадилось лазить всякое наркоманье, нюхачи и колесники. Перебдил аноним.
- А здесь, получается, недобдил?
- Получается... Не дал позавтракать, сволочь,- капитан шумно вздохнул и, достав из кармана свисток, залил сад переливчатой трелью. Сотрудники опергруппы по одному стали стягиваться к лавке. - Так где, говоришь, дядька Игнат?
- Уехал на месячишко к племяшке в Харьков. Свадьба у нее намечается,- доложил Федор. - По его словам - думает вообще перебраться на Украину, поближе к родне.
У Глухаря действительно имелась родня. Именно в Харькове. Но нуждалась она в нем, как в прошлогоднем снеге. Это Игнат однажды сообщил Федору в доверительной беседе еще там, на зоне.
Капитан почти расслабился. Однако еще не совсем.
- А вы, значит...
- А мы просто хорошие знакомые. Наездом из-за границы. Посторожим пока хозяйство. А в будущем, если надумает Игнат переселяться, прикупим его под дачу,- Артюхов, предупреждая следующий вопос дотошного участкового, сбегал в дом и протянул ему документы.
- На учет встать не помешало бы,- полистав загранпаспорт Федора с золотистыми буквами "Союз Советских Социалистических Республик", капитан ухмыльнулся.- Как там к этому "дубликату бесценного груза?".
- А так же вот, как ты - улыбаются, но не достают,- Стреляный понял, что здесь о его прошлых "ходках" еще не знают и осмелел окончательно.Слушай, старшой, давай зови свою братву за стол, а? Шашлыка валом, я ведь хотел сходить кого из дачников в компанию пригласить, а тут вы...Позавтракаете, как люди. Имеется и дополнение к закуси.
- Нет,- капитан закрылся ладонью, как щитом.- Не соблазняй пойлом, у нас работа. А шашлычка - это можно. Осмотр места происшествия, как говорится...
- Предполагаемого места происшествия,- уточнил Федор, нарезая хлеб широкими пластами.
- Предполагаемого, да,- не стал спорить капитан.- Тоже занимает немало времени, ты согласен?
- Целиком и полностью,- поднял руки Федор.
Когда "УАЗы", рявкнув движками, скрылись в той же просеке, из которой вынырнули три часа назад, Артюхов и Лиля имели в хозяйстве корову с телкой, кучу обглоданных бараньих костей и необнаруженный трупхозяина дома на леднике. А Федор плюс ко всему - временную московскую прописку - в планшете участкового капитана завалялись и бланки, и штамп.
- Так что не одними гадостями жив человек,- философски изрек Стреляный. - Да-а, провинция это тебе не Москва. Здесь все-таки проще. А ты ничего держалась, Лиль.
- Знаешь, мне за свою короткую жизнь столько довелось перевидать этих трупов, что я, наверное, начинаю к ним привыкать,- горько пошутила дочь Аджиева.
- Врешь, привыкнуть к этому невозможно,- не согласился с ней Федор.Смерть - это всегда чье-то горе, пусть даже человек был сволочной. Мне вон по-человечески жаль Глухаря, хоть он за свою более чем долгую жизнь переправил на тот свет не один десяток себе подобных. Каждый ищет свой путь наверх. Иногда этот путь пересекается тюремным коридором. Ладно, хватит философии, хоть я ее немало изучал в свободное от пахоты время. Давай думать о будущем.
- А что будет через месяц?- Лиля кивает в сторону баньки.
- К тому времени от Глухаря одни косточки останутся - я его зарою в лесу . А нас здесь не будет присутствовать, как говорят в Одессе. Жаль, правда, корову с телочкой. Отпущу-ка я их на вольные хлеба, глядишь и хозяин найдется. Здесь нам оставаться больше нельзя - как только те, кто пришил Игната, узнают, что у капитана обломилось со жмуром - нам хана. Возможно, этой же ночью. Да и капитан вовсе не лох - так просто не оставит это дело, чует мое сердце. Эх, узнать бы, чьи шестерки канают по беспределу. Но для этого нужно навестить "Клондайк", как подсказали мне в Измайлово. Что ж, поеду туда прямо с утра. А чем ты думаешь заняться?Федор испытывающе взглянул на Лилю.
- В настоящее время расшифровываю в уме твой кодовый язык,засмеялась она.- Вообще-то для начала хотелось бы обвенчаться с тобой, добавила невинно.- Но так как у нас пока нет постоянного места жительства это подождет, я думаю. Знаешь, мне очень нужно съездить в Мытищи по одному адресу...- Лиля уже растерянно посмотрела в глаза Федору.
- Держи,- тот подал ей пачку долларов вперемешку с российскими купюрами,достав их из сумки. - Что плакать теперь о бриллиантах. Я пока карточкой обойдусь. По крайняку съезжу на...- Федор прикусил язык. Знаешь, давай пока займемся делами насущными: ты прибери со стола останки барана, покуда нас мухи не сожрали, а мне придется хоронить кое-чего потяжелее.
Ночью он проснулся от топота над головой. По подворью кто-то шастал, и не один. Лиля тоже не спала - опершись на локоть и прикусив нижнюю губу, она с напряжением прислушивалась к звукам снаружи. Ночник неясным пятном высвечивал ее отчаянно-бледное лицо.
- Я боюсь, Феденька,- она обвила его грудь голыми руками, спрятав голову у него подмышкой.- Знаешь, я наврала вчера насчет трупов - я никогда к ним не привыкну.
- Знаю, малыш,- он гладил ее пышные непокорные волосы и что-то теплое и волнующее мягко скреблось в его душу.- Даже я не могу привыкнуть к этому. Ты пока полежи здесь, а я пойду разведаю,- Федор достал из-под подушки трофейный "Вальтер" и наощупь лязгнул затвором.
- Ой, не ходи!- совсем по-бабьи тихонько взвыла Лиля.- Если тебя...если с тобой что-нибудь случится, я тут же окочурюсь со страху. И вообще...как тогда жить дальше? - она вцепилась в Артюхова, словно клещ.
- Уговорила,- сдался Федор, подчинившись здравому смыслу. Действительно, он же, в конце-концов, не какой-нибудь Джеймс Бонд, чтобы в одиночку разметать кучу бандитов, да еще в темноте. Шансов вогнать в него пулю у них во столько раз больше, сколько их сейчас наверху. Утром разберемся, что к чему.
Утром в хлеву не оказалось коровы с телочкой. Из дома исчезла цветная видеодвойка. Все остальное добро старого бобыля было распихано по тайникам подвалов. Ночные визитеры об этом, видимо, не знали. А Федор мог только догадываться, ибо сам спрятал малайский крис в замшевых ножнах в шкафу второй подземной комнаты.
От калитки к лесной просеке уходил след мощных шин.
- Похоже на армейский "Урал", если не ошибаюсь,- объяснил Федор Лиле. Хотя знал, что не ошибается - на лагерном лесоповале работали именно такие машины, так что след от их колес был хорошо знаком. Он глянул в лицо невесте при зарождающемся дневном свете и ужаснулся: под глазами темные круги, щеки впали, обнажив выступившие скулы. И все это за одну сегодняшнюю ночь.