В то мгновение, когда вы влюблены, слуга «любовь», эмоция «любовь», сидит на троне, становится царем. В следующее мгновение, когда любовь проходит и на троне ненависть, вы совершенно иные. Так продолжается все время, колесо крутится. В любое мгновение отправьтесь внутрь. Вы найдете там нового царя на троне, а старый сброшен.

Вы лишь только думаете, что вы есть. Пока продолжается это состояние ума, это состояние Шалтая-Болтая, вы не можете осмысленно сказать, есть ли вы. Вы толпа.

Так случилось: к Иисусу пришел человек и захотел стать его учеником, следовать за ним до самого конца жизни. Иисус спросил его: «Прежде всего, пожалуйста, скажи мне: как тебя зовут, кто ты?» Под этим воздействием, под этим ударом, в этом свете, в этом ослепительном свете Иисуса, человек понял, что его нет. Кто будет следовать? Кто пойдет за Иисусом до самого конца жизни?

Мысль — это не постоянная вещь. К тому моменту, когда вы осознаете ее, она уходит. Она исчезла, ушла прочь. Ее место заняла другая. Это непрерывный процесс.

Тот человек осознал, что его нет. Он осознал, что он не одно лишь имя. Он посмотрел на Иисуса и под этим впечатлением сказал: «Мое имя? Вы спрашиваете мое имя? А я на самом деле не знаю, какое из них мое».

Понаблюдайте за своею жизнью в течение двадцати четырех часов. Внутри себя вы найдете тысячу и одного человека. Вот тогда вы осознаете, что вас еще нет. Вы еще не родились; вы все еще в утробе. Тело вышло из утробы, но не душа. Как тело, вы родились; но как душа, еще нет. И еще вы колеблетесь, рождаться ли; и еще вы боитесь родиться. И еще вы не решили, рождаться ли вам.

Каждому рождению предшествует смерть. Вы рождаетесь как тело вне утробы. Жизнь внутри утробы умирает перед тем, как вы рождаетесь к жизни вовне. И вы рождаетесь как одно, только тогда, когда все Шалтаи-Болтаи в вас умирают, когда исчезают все мысли, когда исчезают все настроения. Когда небо больше не покрыто облаками, когда оно является пустым, — когда вы пусты, — Шалтаи-Болтаи исчезают.

Запомните, когда я говорю о пустоте, я не говорю об отрицательной пустоте. Всякий раз, когда я говорю «пустота», я имею в виду такую пустоту, при которой вы наполнены. Небо пусто и полно. Полно собой, пусто от облаков. Пусто от постороннего элемента, полно своей собственной природой.

Когда вы пусты от мыслей, тогда вы есть. Когда вы пусты от всех настроений, тогда впервые вы рождаетесь, воскресаете. Тогда рождается сын человеческий, о котором говорит Иисус. Вы становитесь совершенными.

Прямо сейчас вы толпа, сумасшедший дом. Да, это верно: Шалтай-Болтай сидел на стене. Вы тоже сидите на стене, откуда каждое мгновение можете свалиться. Эго все время отыскивает место выше и выше, на которое можно усесться; оно хочет быть на вершине.

Шалтай-Болтай сидел на стене. Эго всегда сидит на стене. И чем выше уходит стена, тем опаснее будет падение.

Шалтай-Болтай свалился во сне. Всякий раз, когда падает эго, оно падает потрясающе — ведь оно поднималось и поднималось все выше и выше. Приходит момент, когда вы уже не можете на такой высоте сохранять равновесие. Вся жизнь — это политика добраться выше и выше. Вся жизнь - желание и амбиция добраться до высочайшей вершины, до Эвереста — выше всех. Но потом когда вы падаете, падение будет сильным.

Шалтай-Болтай свалился во сне. Вся королевская конница, вся королевская рать не может Шалтая, не может Болтая, Шалтая-Болтая, Болтая-Шалтая, Шалтая-Болтая собрать! Тогда никто не сможет собрать вас. Вся королевская конница, вся королевская рать... Даже если весь мир займется вашей сборкой, это будет невозможно. Эта работа не может быть выполнена.

Каждый день я встречаюсь с людьми, которые хотели бы, чтобы я собрал их. Это невозможно! Никто не может собрать вас, ведь всякая сборка снова поместит вас на стену. Эта сборка снова будет ложной. Эта сборка снова будет подобна сну, под ней фрагменты продолжат свое сражение:

война будет продолжаться.

Да, как-то с этим можно управиться. Это то, чем на Западе постоянно занимаются психоаналитики. Они собирают Шалтая-Болтая. Всякий раз, когда кто-то падает со стены... Этой стеной может быть Вашингтон или Уолл-Стрит в Нью-Йорке; это может быть Мэдисон Авеню, или Дели, или Москва — стена может быть где угодно. Все, что дает вам ощущение того, что вы кто-то, и есть стена.

Когда кто-нибудь падает, психоаналитики пытаются собрать его. Это то, что они называют «сделать его снова нормальным». Он стал ненормальным. Теперь он не может удерживать свои части собранными — части разбегаются от него во все стороны. Он как рассеянное облако. Его со всех сторон подбивают; собирают снова. Его ставят на землю, пытаются как-то отрегулировать его.

Вот в этом различаются западный психоанализ и восточный подход, и различаются потрясающе. На Востоке, если вы отправитесь к Будде, он не станет собирать вас. Он скажет:

«Благословенны вы оттого, что упали. Оставьте теперь все эти части как есть. Не нужно собирать их. Это хорошо, это благословение Божье, что вы разрегулировались», — ведь только в глубокой разрегулированности возникает возможность революции.

Когда вы отрегулированы, вы даже не осознаете, что понапрасну тратите жизнь — в клубе, на рынке или даже в храме. Если вы респектабельный гражданин, то это означает, что вы все еще сидите на стене. Респектабельный гражданин — уважаемый людьми, ваша целостность хорошо известна.

А какого рода целостность возможна для вас? Она не может быть более чем фасадом, камуфляжем, ложным лицом. Это лицо кажется одним, но за маской прячется еще тысяча и одна маска. Падение неизбежно в любой день.

Тогда и соберутся психоаналитики. Вся королевская конница и вся королевская рать будут пытаться собрать вас, будут пытаться скрепить вас. Но они не помогают вам. Они на самом деле пытаются сделать вас нормально ненормальными, обыкновенно сумасшедшими, вяло сумасшедшими, чтобы вы могли соответствовать тем другим сумасшедшим людям, которые окружают вас. Вам дают транквилизаторы, вам дают электрический шок, вам будут делать многое, чтобы помочь вам вернуться к вашему «я». А у вас нет никакого « я ». У вас его никогда и не было!