Вы не можете застать его неготовым. Даже если смерть стучится в его дверь, он радостно приветствует ее — ибо он познал жизнь; смерть будет для него новым приключением.

Узловатыми и искривленными, но гибкими и твердыми пусть стоят они у моря, как живой маяк непобедимой жизни.

Там, где бури низвергаются в море и горы утоляют жажду свою, денно и нощно будут они стоять на страже, чтобы испытать и познать себя.

Для индивидуальности каждая жизненная ситуация — это испытание, какой бы трудной и тяжелой она ни была. Такой человек радостно идет на все. Как счастье принимает он любую опасность, ибо только эта опасность сделает его сильнее, даст ему признание — не в толпе, но признание от самого существования.

Испытанным и проверенным должно быть каждое из них, чтобы знать мне, моего ли они рода, закалена ли воля их, молчат ли они, даже когда говорят, и делают ли вид, что берут, отдавая.

Сверхчеловек, человек, который обрел целостность и индивидуальность, который окружил себя сознательностью, молчалив даже тогда, когда говорит. Глубоко внутри он — не что иное, как безмолвие. Его слова рождаются из тишины, а не из болтовни ума.

Ваши слова могут исходить из двух источников: либо из тишины сердца, либо из шума, безумной разноголосицы головы. В основном они рождаются из головы, ибо вы никогда не входите в безмолвие собственного сердца.

Когда слово приходит из головы, оно бессмысленно. Когда слово рождено в безмолвии, оно очень значимо. Оно несет в себе нечто от тишины. И если у вас есть уши, чтобы слышать, вы услышите не только слово, вы услышите также и безмолвную весть.

Человек, который сознателен, бдителен, индивидуален, знает также, как дарить — чтобы не унижать другого, чтобы не унижать чужой гордости; он отдает так, как будто вовсе не дает. Наоборот, он берет что-то. Он возвеличивает вашу гордость, ваше достоинство.

Чтобы сделаться некогда спутниками моими, созидающими и празднующими вместе со мной; теми, кто напишет волю мою на моих скрижалях — "Все сущее да становится совершенным".

И ради них и подобных им должен я сам достигнуть совершенства.

Нужно начать с самого себя.

Нужно стать предельно эгоистичным.

Только из этого эгоизма вырастет цветок, который сможет поделиться ароматом с другими.

Старые традиции учили вас быть бескорыстными, но вы даже не умеете быть эгоистичными — как вы можете стать бескорыстными? Вы даже не знаете, что такое эгоизм. Начните с начала. Все старые учения о бескорыстии — абсолютная чепуха. Люди, которые пытались быть бескорыстными, только на поверхности были такими; в глубине они эгоистичны.

Мне всегда нравилась одна прекрасная история. В одном китайском городе был ежегодный праздник. В древнем Китае колодцы не были ограждены стенами, так что было очень легко упасть в колодец; вам ничто не мешало. Один человек упал в колодец, а поскольку был праздник, то стоял такой шум, что никто не слышал, как он кричит. Только буддийский монах, привыкший к глубокой тишине, услышал его крики: "Спасите!"

Он подошел к колодцу и сказал:

— Какой смысл? Что ты будешь делать, если тебя спасут? Снова повторять эту жизнь? Лучше молча умереть, как учил меня мой учитель.

Этот человек сказал:

— Мне сейчас не нужна никакая философия. Я умираю, а ты говоришь о философии! Буддийский монах сказал:

— Никто не умирает, душа вечна. Мы просто меняем дом. Увидимся в каком-нибудь другом доме. — И ушел.

Этот человек очень разозлился, но ничего не мог сделать — ведь он был в колодце. Тогда пришел монах-даос — эти люди слышали, как он кричит, поскольку привыкли к медитации и тишине. Он посмотрел вниз и спросил:

— В чем дело? Почему ты кричишь? В момент, когда умираешь, нужно медитировать. Послушай великого Лао-цзы, он говорит: "Никогда не плывите против течения, плывите вместе с потоком — расслабьтесь!"

Этот человек сказал:

— Ну и странное место! Вытащи меня сначала, и я покажу тебе, что такое расслабиться. Монах сказал:

— Мой Мастер учит не вмешиваться в чужую жизнь. Я не могу вмешиваться, прости меня. Единственное, что я могу тебе посоветовать — плыви по течению.

Вслед за ним пришел конфуцианский монах и сказал:

— Это доказывает правоту Мастера.

Человек в колодце вздохнул:

— По-видимому, никто не желает побеспокоиться о моем спасении.

Монах-конфуцианец сказал:

— Дело не в вашем спасении. Дело в том, что Конфуций сказал: каждый колодец нужно обнести защитной стеной, и я иду проповедовать это повсюду, чтобы все колодцы имели стены и никто в них не падал. Умрет один человек или нет - это неважно, это социальный вопрос. Подумайте о своих детях — они не должны падать в колодцы.

И как бы там ни было, что вы будете делать, если спасетесь? Вы уже стары, на вид вам около пятидесяти, вы достаточно пожили, пришло ваше время. Согласно моему учителю Конфуцию, ничто не происходит раньше времени. Но ваш пример доказывает правоту моего Мастера: каждый колодец нужно оградить стенами. Нужна великая революция по всей стране, чтобы люди начали возводить стены. То, что вы упали в колодец — великое событие: вы подтолкнули меня. Теперь я пойду повсюду, я обойду всю страну; можете не беспокоиться.

Но этот человек сказал:

— Даже если у всех колодцев будут стены, это меня не спасет. Сделайте сначала что-нибудь, чтобы спасти меня! Конфуцианец сказал:

— Я верю в социальные реформы; я не стану тратить свое время и энергию на мелочи. Спасти вас может любой, а вот социальные реформы... Я не могу ждать, я прямо сейчас иду проповедовать толпе. А вы — прекрасный пример. Если кто-то начнет задавать вопросы, я скажу: "Пойдите и загляните в тот колодец". Вытащив вас, я лишился бы такого прекрасного примера. Так что будьте спокойны и ждите.