Святые отцы описывают и вредоносное сокрушение. Согласно преподобному Марку Подвижнику, «есть стертие (сокрушение) сердца правильное и полезное – к умилению его, и есть другое, беспорядочное и вредное, – только к поражению» (Добр. Т.1. С.521). Полезное сокрушение совершается в духе умиления и в молитвенной атмосфере, то есть сердце сокрушенное непрестанно молится Богу. Оно не отчаивается, но уповает на великую любовь и человеколюбие Божие. Следовательно, признак такого сокрушения – надежда. Преподобный Симеон Новый Богослов, как опытный духовный врач, знает, что
«безмерное и безвременное сокрушение сердца... омрачает и возмущает ум. Оно изгоняет из души чистую молитву и умиление, а всаждает в нее болезненное томление сердечное. Отсюда жесткость и нечувствие безмерное, а чрез это демоны обыкновенно отчаяние наводят на взявшихся жить духовно» (Добр. Т.5. С.17).
Итак, сокрушение, не связанное с умилением и молитвою, лишь еще сильнее помрачает человека и создает обстановку, подходящую для того, чтобы диавол вверг его в отчаяние и безнадежность. Подлинное же смирение, не приносящее сердцу вреда, отличается, напоминаем, присутствием молитвы, сокрушения и упования на Бога.
Сокрушение сердца совершается в молитве и приводит ко множеству результатов. Анонимный исихаст так описывает преимущества этого спасительного делания:
"Сокруши, о монах, сердце свое молитвою, чтобы сила сатанинская была совершенно сокрушена в сердце твоем...
Как человек боится взять рукою раскаленное и искрящееся железо, так и диавол боится сокрушения сердца. Ибо сокрушение сердца наголову сокрушает лукавство его.
Если на пребывающее в покое и несокрушенное сердце нападет диавольское мечтание, то образ сего мечтания тотчас же бывает принят сердцем и глубоко напечатлевается в нем; но в сокрушенном сердце нет места никакому мечтанию.
От сердечного сокрушения бежит всякое сатанинское лукавство, им сожигается всякое бесовское действо...
Сокруши сердце свое молитвою, чтобы сокрушен был грех в сердце твоем...
Диавол увидел сердце, уязвленное молитвенным сокрушением. Тотчас вспомнил он раны Христовы, понесенные за человека, и потому затрясся и убоялся.
Итак, возлюбленный, сокруши диавола сокрушением сердца твоего, чтобы победоносно войти в радость Господа твоего.
Сокруши сердце свое молитвою, чтобы сокрушился на бесчисленные части сатана, прельщающий тебя"[57].
Чтобы дать некое истолкование сокрушению сердца, необходимо упомянуть о сердечной боли. Здесь прежде всего надо сказать, что под сердечной болью мы понимаем главным образом боль духовного сердца. Духовное сердце страдает и болит. Если причина заключается в благодати Божией, то от этого не будет вредных последствий для плотского сердца. Это значит, что когда духовное сердце, проходя через покаяние, сокрушается, скорбит, страдает от радостной печали, а сердце телесное следует этому естественному процессу, то это не имеет для него никаких последствий. В таких случаях кардиологи обычно не находят никаких болезненных признаков, и это именно потому, что у страдающего от сердечной боли плотское сердце не становится больным.
Сердечная боль необходима, поскольку без нее будет «притворным и суетным» даже очень строгое подвижничество (Леств. 7:64). И, разумеется, эта сердечная боль, столь необходимая для духовной жизни, возможна только тогда, когда человек не насыщается телесной пищей. Ведь, говорит преподобный Марк, «как с волком не сходится овца для деторождения, так с сытостью – болезнование сердечное для зачатия добродетелей» (Добр Т.1. С.560). Через сердечную боль происходит зачатие всех добродетелей, христианская же жизнь без боли является притворной.
Сердечная боль необходима для спасения: "Надобно знать, что верный признак подвига и вместе условие преуспеяния чрез него есть приболезненность. Неболезненно шествующий не получит плода. Болезнь сердечная и телесный труд приводят в явление дар Духа Святого, подаваемый всякому верующему во святом крещении, который нашим нерадением об исполнении заповедей погребается в страстях, по неизреченной же милости Божией опять воскрешается в покаянии. Не отступай же от трудов из-за болезненности их, чтобы не быть тебе осуждену за бесплодие и не услышать: «Возьмите от него талант»(Мф. 25:28). Всякий подвиг, телесный или душевный, не сопровождаемый болезненностью и не требующий труда, не приносит плода: «Царствие Божие нудится, и нуждницы восхищают е» (Мф. 11:12). Многие много лет неболезненно трудились и трудятся, но ради безболезненности этой были и суть чужды чистоты и непричастны Духа Святого, как отвергшие лютость болезней. В небрежении и расслаблении делающие трудятся будто и много, но никакого не пожинают плода по причине безболезненности. Если, по пророку, не сокрушатся чресла наши, изнемогши от постных трудов, и если мы не водрузим в сердце болезненных чувств сокрушения и не возболезнуем, как рождающая, то не возможем родить дух спасения на земле сердца нашего, как написано: Многими скорбями подобает нам внити в Царствие Небесное (Деян. 14:22)[58].
Если эта боль духовного сердца, которую, не испытывая вреда, ощущает и сердце плотское, развивается в соответствии с требованиями православного предания, то она необходима для нашего спасения, поскольку помогает собрать вместе все силы нашей души. Тогда ум с большей легкостью пригвождается к сердцу и обращается на него. Эта боль, в каком-то смысле представляющая собою некую рану, во многих случаях сочетается с рыданием. Тогда человек разрывается от слез, соединенных с рыданиями. Это и называется рыданием. Из творений святых отцов нам хорошо известно, что эта рана, приводящая к спасению, более чувствительна, нежели рана телесная. Человек, переживающий сокрушение сердца, переносит большую боль, нежели получивший телесное увечье. Однако, как будет видно дальше, сокрушение является причиною и невыразимого наслаждения.
Характерны слова Феофана Затворника об этой ране, причине вышеестественной боли:
«Позаботьтесь только при этом не в голове быть вниманием, а в сердце, и будьте там не только во время стоянья на молитве, но и во всякое время. Потрудитесь образовать в сердце будто болячку какую... Труд постоянный скоро сделает это. Тут ничего нет особенного. Это натуральное дело (то, что болячка – болезнование покажется). Но и от этого собранности более будет. А главное то, что Господь, видя труд, дарует помощь и Свою благодатную молитву. Тогда пойдут в сердце свои порядки»[59].
По свидетельству преподобного Иоанна Синайского, основанному, вероятно, на его собственном опыте, у некоторых эта вышеестественная боль была столь велика, так сильно болело сердце, что уста их чувственным образом извергали кровь:
«Видел я в некоторых крайний предел плача: от скорби болезненного и уязвленного сердца они чувственным образом извергали кровь из уст. Видев это, я вспомнил сказавшего: уязвен бых яко трава, и изсше сердце мое (Пс. 101:5)» (Леств. 7:65).
Следствием этой боли является и истечение слез. Господь назвал блаженными плачущих: Блаженны плачущие, ибо они утешатся (Мф. 5:4). Таким образом, плач по Боге и происходящие от него слезы заповеданы нам Христом. Слезы – это образ жизни. Если образом жизни можно назвать покаяние и плач, то это относится и к слезам, которые струятся из кающегося и сокрушенного сердца. Говоря о слезах, необходимо заметить, что существуют внутренние слезы сердца и внешние, телесные слезы. Сердце часто плачет, умываясь реками слез. Подвижник духовной жизни, проникнутый духом православного предания, многократно «вынуждает» сердце плакать. В большинстве случаев эти сердечные слезы обнаруживают себя внешне. Иногда они бывают и тайными. Давайте же рассмотрим ценность слез.
57
'Ανώνυμος 'Ησυχαστήθ. Νηπτικη θεωρία. 'Εκδ. 'Ορθ. Κυψέλη. Θεσσαλονίκη, 1977 171-174.
58
Умное делание. С.70-71. Греческий перевод писем Феофана Затворника местами далеко отступает от русского текста, поэтому, чтобы мысли владыки Иерофея стали более понятными, целесообразно привести ту же цитату в обратном переводе с греческого: «Следует знать, что верное свидетельство подвижничества и одновременно условие преуспеяния – это боль, мука, то есть ощущение нашего постыдного грешного состояния, когда мы с плачем и рыданием надаем перед лицом Иисуса, как кровоточивая жена припала к ногам Его в доме Симона прокаженного в Нифании, чтобы услышать: „прощаются тебе грехи твои“. Не чувствующий боли не приносит плода, как говорит Исаак Сирин: „Молитва без боли – как недоношенное дитя перед Богом“. Сердечная боль и телесный труд являют благодать Святаго Духа, доставляемую каждому верующему в святом крещении, которая погребается страстями из-за нашего небрежения об исполнении божественных заповедей, но по невыразимому великодушию Божию вновь воскресает, когда мы покаемся. Не отступай перед многими трудами из-за их болезненности, чтобы не быть осужденным за свое бесплодие и не услышать: „Возьмите у него талант!“ (Мф. 25:28). Каждое достижение, духовное или телесное, которое не сопровождается трудом и усталостью, не приносит плода: „Царство Небесное силою берется, и употребляющие усилие восхищают его“ (Мф. 11:12). Много есть таких, которые много лет трудились и трудятся безболезненно, но из-за своего нечувствия боли они остаются чуждыми чистоте и непричастными Святому Духу, как отрекшиеся от муки, необходимой для подвига. Те, кто действует с беспечностью и безразличием, может быть, как им кажется, прилагают очень много усилий к своим делам, однако они собирают мало плодов из-за того, что трудятся без боли. Если, как говорит пророк, мы не сокрушим свои чресла, не выбьемся из сил от трудов поста и не восстановим в сердцах наших чувства боли и сокрушения о наших позорных и зловонных грехах, а также скверных чувствах и мыслях, не испытаем мук роженицы, то невозможно в земле сердца нашего родиться спасительному духу, как написано: „Многими скорбями надлежит нам войти в Царствие Божие“ (Деян. 14:22)» [Νοερα άθλησις. 'Εκδ. Β'. 'Υπο Γέρ. Κλήμεντος. 'Αγιον 'Ορος, 1978. Σ.141. – Прим. пер.].
59
Умное делание. С.74. Ср. обратный перевод с греческого: «Позаботьтесь поэтому, чтобы ум был собран не в мозгу, но в сердце, и чтобы он, находясь там, вместе с сердцем творил молитву не только в час молитвы, но и во всякое время. Прилагайте усилия, пока в сердце не возникнет нечто вроде раны. Такое настойчивое делание скоро приведет к этому. Неважно, что это называется раною, хотя, в сущности, это боль, мука. Это не такая язва или телесная боль, которая доводит до отчаяния и угрожает жизни, но рана сердечного рачения и опьяняющей любви, проистекающей от соединения кающейся души в объятиях, куда Бог заключает человека, как блудного сына. Это умилостивительная боль и неутолимая сладость, невыразимое таинственное созерцание, неразрывная связь с Богом в желании удалиться из настоящей жизни и любовная беседа с Богом. Эта рана вначале собирает все силы души в этой любовной боли, Бог же, видя произволение, дает желаемое. Тогда в сердце совершатся определенные изменения и возникнут состояния божественного чина». (Νοερα άθλησις. Σ.87-88. – Прим. пер.).