– Не тратьте зря пленку, – заявил Мейсон. – Они все равно напечатают только фотографии в зале суда или в паре с Фрэнсис Челейн.

Харри Неверс задумчиво посмотрел на него и ответил своим усталым голосом:

– Не будь так уверен. Все зависит от того, что ты там приготовил. Последнее время ты неоднократно всех удивлял, и я приберегу эти снимки на случай, если они нам вдруг понадобятся. Работая с тобой, никогда не знаешь, что ты выкинешь в следующее мгновение.

Мейсон внимательно посмотрел на журналиста.

– А не хочешь ли ты случайно сказать, что идут разговоры о том, что меня могут арестовать, как соучастника после события преступления?

Неверс усмехнулся.

– У тебя прекрасно работает голова, но своеобразная манера ведения дел и представления клиентов. Раз уж ты это упомянул, я вспомнил, что поговаривают о том, что ты получил украденные деньги в качестве гонорара и не сдал их полиции.

Мейсон с укором посмотрел на него.

– Если бы я получил деньги, подумай, в каком положении оказалась бы моя клиентка, если бы я пришел к окружному прокурору, положил их ему на стол и заявил: «Вот они».

– А ты получал от своей клиентки тысячедолларовые купюры? – спросил Харри Неверс таким тоном, словно и не рассчитывал услышать ответ.

Мейсон махнул рукой.

– Если бы и да, то деньги были бы у меня или при себе, или где-то в конторе. А в конторе все обыскали сверху до низу.

– Сегодня утром?

– Ночью, – сообщил ему Мейсон.

Неверс повернулся к фотографу.

– Сделай три снимка, Билл: за столом, стоя и лицо крупным планом.