Он сделал приглашающий жест, и изнывающая от любопытства публика расступилась перед ними, образовав коридор. Жан-Луи сердито взял Анжелику за руку и первым двинулся в указанном направлении. Майлз Кейн последовал за ними, предварительно собрав все фотографии.

Управляющий вначале запротестовал, но, увидев озабоченные лица всех троих, пожал плечами и вышел из кабинета. Дверь он, однако, оставил полуоткрытой. С едва заметной улыбкой Кейн плотно закрыл ее.

– Что все это значит? – гневно спросил Жан-Луи. – Чего вы добиваетесь?

Англичанин выпрямился.

– Я хочу, чтобы Патриция признала факт нашей помолвки. – Он сунул руки в карманы и хмуро взглянул на Анжелику. – И я добиваюсь внятного объяснения, – продолжал он отрывисто и угрожающе, – почему она исчезла. Как ей могло прийти в голову бросить всех – семью, друзей – и своего жениха в придачу?!

За все время инцидента он впервые выказал признаки волнения, хотя голоса по-прежнему не повышал. Впрочем, Анжелика не сомневалась, что за этой холодной невозмутимостью скрывается неукротимая ярость.

– Вы ошибаетесь, – как можно убедительней произнесла она. – Я вас не знаю. Вы принимаете меня за какую-то другую девушку.

– Всякий, кто видел эти фотографии, – шагнув к ней, резко сказал Кейн, – подтвердит, не колеблясь, что на них изображена ты.

– Ничего подобного! Эта девушка выглядит намного моложе.

– Они сделаны до твоего бегства. Но почему, почему ты поступила так?

Он подошел еще ближе, свирепо выкатив глаза и угрожающе выпятив подбородок. Было видно, что руки, которые он продолжал держать в карманах, сжаты в кулаки.

– Говорю вам, вы перепугали. – Она в испуге отступила на шаг. – Меня зовут Анжелика Касте, я француженка. Спросите Жана-Луи, если не верите.

Но Кейн не обращал на ее жениха ни малейшего внимания. Он бесцеремонно схватил девушку за локоть.

– Ну, за доказательствами дело не станет!

– Что вы хотите сказать? – вмешался художник.

– У Патриции Шандо есть особая примета – след от падения с велосипеда в детстве. Это шрам в форме серпа на левом плече – вот такой... – С этими словами он резким движением подтащил Анжелику к себе и потянул свободной рукой за рукав ее открытого платья.

Она вскрикнула от испуга и возмущения, и Жан-Луи инстинктивно вцепился в Кейна, чтобы оттащить его прочь, но, увидев обнаженное плечо девушки, застыл на месте.

Первым обрел дар речи англичанин.

– Так, так, до чего же... хитро придумано, хрипло рассмеялся он. Взгляд его серых глаз был более чем красноречив. – Такая миленькая кругленькая божья коровка – и дело в шляпе. И когда же, позволь поинтересоваться, у тебя появилась эта татуировка?.

– Она была всегда, – вмешался Жан-Луи. – По крайней мере, с тех пор, как мы знакомы.

– И как же давно случилось это знаменательное событие?

– Несколько месяцев назад.

– Патриция Шандо исчезла уже больше года назад.

Высвободив руку, Анжелика привела платье в порядок и, вся красная от гнева, повернулась к Кейну.

– Я не та женщина, которую знали вы. Вы просто сумасшедший. Я уже битый час твержу, что никогда не видела вас раньше! – Она нетерпеливо повернулась, собираясь уйти. – Почему вы не оставите нас в покое?

– Так ты отрицаешь, что ты Патриция Шандо? – Мне что, повторить еще раз? – Анжелика в бешенстве затрясла кулачками перед его лицом. Вы отлично расслышали, как меня зовут!

– В таком случае, надеюсь, ты не будешь возражать против проверки отпечатков пальцев? – вкрадчиво предложил Кейн.

– Моих отпечатков пальцев? – опешила Анжелика.

– Конечно. Уж их-то не закамуфлируешь. Прежде чем она успела ответить, в дверь постучали и вошел владелец художественной галереи.

– Жан-Луи, – сказал он с нотками нетерпения в голосе, – вас ищет американская миллионерша. Она хочет заказать вам портрет, но только при условии, что вы приступите к работе немедленно и закончите до ее возвращения в Штаты.

– Боже мой! – с досадой хлопнул себя по лбу художник. – Принесло же вас на нашу голову именно сегодня! – Он повернулся к невесте. Придумай что-нибудь. Мне нет дела до того, знала ты его раньше или нет. Но нужно это уладить.

Он шагнул к двери, но Анжелика вцепилась ему в локоть.

– Постой! Как ты можешь оставлять меня наедине с этим...

– Там, за дверью, больше двухсот человек. Жан-Луи стряхнул ее руку, начиная терять терпение. – Ну, закричишь в случае чего.

– Нет, я иду с тобой.

Девушка направилась к выходу, но Кейн удержал ее за руку.

– Тебе нужно еще слишком многое мне объяснить. – Он захлопнул дверь и прислонился к ней, отрезая путь к бегству. Анжелика потерла сдавленную кисть, глядя на него как на опасного маньяка.

– Что за игру вы затеяли? – с вызовом спросила она.

– Именно этот вопрос я как раз хотел задать тебе, Пат.

– Не называйте меня так! Это не мое имя.

– Хватит! – В порыве гнева он шагнул к ней. – Ты прекрасно знаешь, как тебя зовут. Так же как и то, что обещала выйти за меня замуж, – проговорил он с металлическими нотками в голосе. – Какого черта было бросаться такими словами? Отвечай! – Анжелика подняла руки, чтобы заткнуть уши, но ее попытка была решительно пресечена. – Неужели ты не понимаешь, каково было мне? Ты исчезла, не сказав никому ни слова, и всего за неделю до свадьбы! Тебя искали по всей стране, но нашли только твою машину. Я думал, что с тобой...

– Да перестаньте же! – воскликнула Анжелика. – Прекратите на меня орать.Он отпустил ее, и девушка схватилась за голову, надавив пальцами на виски. После некоторой паузы Кейн заговорил уже спокойнее:

– С тобой все в порядке? Может, принести воды?

– Нет, спасибо. Если я успокоюсь, это пройдет.

Англичанин нахмурился, внимательно изучая ее побледневшее лицо.

– И часто у тебя бывают головные боли?

– Теперь уже нет. По крайней мере, днем. Но по ночам порой... – Она запнулась, почувствовав, что взяла слишком доверительный тон в разговоре с незнакомым мужчиной.

– И что же по ночам? – настаивал он.

– Да ничего особенного, – сухо сказала девушка. – Так, скверные сны.

– Что тебе снится? – подался вперед он.

– С какой стати я должна рассказывать вам о своих снах? – презрительно хмыкнула Анжелика.

– Ладно. – Он вдруг перешел на английский. У меня тут, кстати, твой паспорт, не хочешь посмотреть?

Их взгляды на мгновение встретились, и девушка отвела глаза.

– Я не понимаю.

– А мне так не кажется. – Достав из кармана паспорт в красной обложке, Кейн раскрыл его и продемонстрировал ей фотографию. – Она была сделана всего за несколько недель до твоего бегства. Мы собирались провести медовый месяц в Америке.

Медленно взяв документ, она принялась рассматривать фото. Изображенная на нем юная леди смотрела в объектив без всякого энтузиазма.

– Обрати внимание, что описание соответствует тебе до мельчайших подробностей, даже пресловутый шрам упомянут.

– Я не умею читать по-английски.

– Какой вздор! Бога ради, Патриция, прекрати наконец этот идиотский спектакль. – Он решительно шагнул к ней, но Анжелика отпрянула.

– Нет! Пожалуйста! Я не знаю вас. Мне очень жаль, но это так. – Она выставила вперед руки, защищаясь. – Пожалуйста, я вас умоляю, оставьте меня в покое.

Кейн остановился и, уловив в ее словах неподдельное страдание, взял себя в руки. Переходя вновь на французский, он процедил сквозь зубы:

– Извини. Я не хотел напугать тебя. Но почему ты не хочешь признаться, Пат?

– Я говорю чистую правду.

Его серые глаза вновь полыхнули гневом, но он сдержался.

– Хорошо. Допустим. Тогда кто же ты на самом деле?

– Я уже все объяснила. К чему повторяться?

– Ну, имя я слышал. Но мне нужно знать о тебе все. Где ты родилась, сколько тебе лет, кто твои родители, где ты училась – словом, все о твоей жизни.

– Но зачем? – нахмурилась Анжелика.

– Чтобы убедиться раз и навсегда в своей ошибке.

– Нет уж, поищите себе помощников в другом месте, – зло отчеканила она.