Это была судьба. Екатерину и Григория словно бросило навстречу друг другу. Какая там красавица Куракина! У Григория кружилась голова, сама великая княгиня с ласковым интересом выслушивает его плоские солдафонские шутки.

Орлов не умел и не хотел держать в секрете свои любовные победы, и весть о том, что любимец всех полков поручик Орлов удостоился внимания великой княгини быстро облетела весь Петербург и Москву.

* * *

Между тем Елизавета тяжко болела, она почти перестала интересоваться делами своей семьи. Петр запил окончательно, выгнал жену в Петергоф и жил с Елизаветой Воронцовой, как с законной женой. Французские дипломаты в Петербурге с ужасом ожидали кончины императрицы Елизаветы Петровны и восшествия на престол Петра III, который уже не скрывал, что первым делом заключит мир с Пруссией и предоставит своему кумиру Фридриху русскую армию, а сам пойдет к нему под командование простым полковником. И тогда они вместе с Фридрихом Великим завоют проклятую Данию.

В окружении умирающей императрицы тоже уже сложился заговор с целью не допустить Петра до престола. Заговорщики из высшей знати во главе с графом Паниным боролись за себя, понимая, что новый император окружит себя своими любимцами, и многие из нынешних высших сановников пойдут в Сибирь. Целью заговорщиков было провозглашение наследником сына Екатерины малолетнего цесаревича Павла, а сама Екатерина будет объявлена формальным регентом, но править бал будут они. На переговоры к великой княгине заговорщики отрядили молодую княгиню Екатерину Дашкову, младшую сестру Елизаветы Воронцовой, фаворитки Петра.

Екатерине Дашковой было всего восемнадцать лет, самый возраст авантюр, о каких пишут в романах. Она, бедняжка, была не очень красивой, поэтому недостаток любовных приключений возмещала участием в придворной интриге. Здесь ее окружали мужчины, а некоторые из них были даже очень ничего. И пусть они пока не видели в ней женщину, придет время и они разглядят в ней новую Жанну д'Арк - верхом на коне в гвардейском мундире.

Екатерина встречалась в Петергофе с Екатериной Дашковой почти ежедневно. Они даже подружились, несмотря на разницу в возрасте. Великой княгине импонировала увлеченность юной воительницы придворной интригой, ведь и сама Екатерина с недавних пор стала задумываться, что будет с ней, когда ее полоумный муж станет императором. Екатерину тоже захватила эта авантюра, ведь это была настоящая жизнь, а не прозябание. Буйная головушка Григория Орлова покоилась на ее подушке по ночам, а днем юная амазонка Дашкова скакала с ней по окрестностям Петергофа, рассказывая о том, как они вместе поведут гвардию на завоевание трона. Впрочем, по версии самой Екатерины, она была в заговоре уже более полугода, когда в замысел посвятили юную княгиню Дашкову.

* * *

В начале января 1762 года Елизавета Петровна скончалась, и худшие опасения Екатерины подтвердились. Сановные заговорщики раболепно присягнули новому императору Петру III. Петр стал готовиться к отъезду в действующую армию завоевывать Данию, а пока велел нарядить русскую гвардию в тесные прусские мундиры. Кроме того, он выписал себе три тысячи голштинских солдат - дисциплинированных, боеспособных, своими штыками надежно защищавших его от любого заговора. Свою жену Петр уже открыто на придворном приеме назвал "дурой", грозился арестовать ее, постричь в монахини и жениться на Елизавете Воронцовой.

Потом сама Екатерина удивлялась, с какой легкостью удалось свергнуть Петра с престола. Но удивляться тут было нечему, судя по ее письмам того периода никакого страха перед будущим она не испытывала. Она вся была захвачена своим новым романом с Григорием Орловым и видела, что не вельможные заговорщики, не юная дурочка Дашкова спасут ее. Спасет ее явно безумное поведение ее мужа и ее верный возлюбленный, все больше и больше напоминавший ей героев античности. Екатерине казалось, что это только ради нее он совершает "тысячи безумств".

А Григорий Орлов действительно напоминал в эти дни разъяренного льва. С воцарением Петра он терял все, что имел. В лучшем случае он снова отправиться в армию, нюхать запах грязной солдатни, месить пудовыми ботфортами окопную грязь, кланяться ядрам и пулям. Но скорее всего, его ждет суд за растрату казенных артиллерийских денег и ссылка. Лучше смерть, чем такая жизнь! Счастьем для Орлова было то, что свергнуть Петра не представляло большого труда, слишком многим в Петербурге новый царь стоял поперек горла. Возмущение было стихийным, для переворота достаточно было одной искры. И Григорий, наплевав на предостережения сановных заговорщиков, высек эту искру, послав брата Алексея за Екатериной и представив ее гвардейцам как новую императрицу. Вечно пьяный Петр даже не сопротивлялся. И дальше Орлов поступил вопреки всем советам, а по-простому: велел брату удавить низверженного Петра, что Алексей и сделал с помощью своих офицеров.

Так Екатерина впервые уверовала в свое божественное предназначение. Стоило ей один раз забыть об осторожности и очертя голову броситься в смертельную авантюру, как судьба, словно ждавшая все долгие годы от нее этой решительности, вознесла ее на самую вершину.

Отныне и впервые в жизни на четвертом десятке лет Екатерина наконец могла жить так, как хотелось ей, а не кому-то другому. Друг сердечный Гришенька, в сапогах развалившийся на скрипевшем под ним диване в покоях Екатерины, лениво перебирал донесения министров и посланников, потом бросал этот мусор на пол и ласкал Екатерину, которая, по свидетельствам очевидцев, в это время словно светилась вся изнутри.

Через несколько месяцев после переворота и восшествия Екатерины на трон, она родила мальчика. Всем было ясно, что это сын Григория Орлова.

* * *

Москва и Петербург неделю праздновали коронацию императрицы. Для народа под окнами царского дворца был установлен фонтан с вином. На площадях жарили быков, разливали мед и пиво, а каждый час глашатаи раскидывали серебряные монеты в ликующие толпы. Екатерина объявила свою первую монаршую волю:

- Своей милостью жалую Григория Орлова графским достоинством и произвожу его в генерал-адъютанты.