Люди на пожаре продемонстрировали широкий спектр эмоций и эмоциональных состояний: и злость, и гнев, и страх, и отчаяние, и дерзость, и готовность пожертвовать собой, и потрясающее упорство в достижении своей цели. Ни один дю-агн никогда не примирится с подобными существами, а Тагл не мог пренебречь своими обязанностями и восстать против дю-агнов.

А что, если Тагл полностью изменил свою схему мышления? Она не спрашивала Стошу, Норий и Вита об очевидном сдвиге в ходе их мыслей. Несмотря на то что она часто задавала себе вопрос, как такое могло случиться, ее любопытство было не настолько сильным, чтобы победить желание оставаться в дружеских отношениях со всеми ними. А раз они никогда не обсуждали происшедшие в их мозгу перемены, Рита не знала, догадывались ли они о своем измененном статусе.

На Луна Бейз новорожденные венья-агны были изолированы от дю-агн большинства, а значит, им не приходилось объяснять непонятливым аналитикам каждый свой поступок. Один или два техника дю-агны, без которых им было не обойтись, постоянно сменяли друг друга, так как никто из них не хотел долго находиться на чужой станции. На Луна Бейз дю-агны стремились уединиться и не общаться с основной частью персонала. Рита на собственном горьком опыте познала, как утомительно все время отстаивать свои права, и радовалась тому, что ее друзья избежали этого кошмара. Она же довольствовалась тем, что теперь могла поболтать с другими венья-агнами, поделиться с ними своими фантастическими проектами и идеями и вместе с ними немного пофантазировать.

Окончательный переход Тагла на новую ступень мышления осложнялся его способностями штагна. Если фаза преобразований в его мозгу и была завершена, он не мог дать себе волю из-за своих обязанностей и возложенной на него ответственности. Как штагн-джий он не будет рисковать благополучием беев, которое зависело от него.

Рита улыбнулась, подумав об иронии судьбы, о том, что и она, и Тагл оказались в одинаковом положении, но по разные стороны баррикады. Он командовал беями. Она охраняла нерожденных детей людей, которых ей доверили - даже не зная, кто она такая, - сто миллионов лет назад. Она станет прародительницей всего человеческого рода.

Когда экран снова вспыхнул голубоватым светом, Рита с готовностью повернулась к нему.

Изображения не было, но из динамиков доносились длинные гудки. Когда они прекратились, зазвучал женский голос:

- Отдел международных новостей. Чем я могу вам помочь?

- Позовите, пожалуйста, Ричарда Бернса. Это Майкл.

Раздался еще один гудок.

- Джемисон! Черт возьми, что происходит? - заговорил невидимый мужчина громким грубым голосом. - Роб - в больнице и бормочет что-то о химической войне и тому подобной чепухе. Вы же должны были вести репортаж с места событий.

- В больнице? Он в порядке?

- Да. Пара синяков, несколько царапин и сломанная рука. На него напали около входной двери его квартиры. Забрали часы, кошелек и кассету. Он говорит, что им нужна была именно кассета. В чем тут дело?

- Во многом. - Майкл замолчал, как будто собираясь с мыслями.

Рите стало труднее понимать чужую речь без картинки перед глазами. Она опустила веки и подумала, что так ей легче представить Майкла ведущим с кем-то беседу по переговорному устройству беев.

- Творится что-то очень странное, Рик, и я не уверен, что копия этой пленки дойдет до тебя, если я отправлю ее по почте. За мной следят, так что просто послушай меня, о'кей?

Мужчина что-то проворчал в ответ.

- Я проверял информацию относительно Хим-Ген Инкорпорейтед в редакции местной газеты, - заговорил Майкл поспешно, как будто боясь, что его перебьют раньше, чем он успеет закончить. - Похоже, они вызывали представителей Крейн Энтерпрайзис в суд для официального разбирательства спора о каком-то микроорганизме, которого они вырастили в коммерческих целях. Хим-Ген выиграл, потому что раньше Крейн получил право на использование своего изобретения, но на Хим-Ген никто не соглашался прокомментировать это дело.

- А ты зачем нужен? Запертые двери и нежелание вступать в контакт тебя никогда раньше не останавливали.

Майкл засмеялся:

- Запертых дверей больше нет. Огонь уничтожил лабораторию и цех Хим-Ген, а заодно и все остальные помещения, включая кабинеты директоров.

Собеседник Майкла вздохнул:

- Здорово.

- Эй! - насмешливо произнес Майкл. - Я никогда тебя не подводил, справлюсь и на этот раз. Я встречался с президентом компании Крейн Энтерпрайзис, Говардом Крейном. Вот тут-то все самое интересное и, если хочешь знать, опасное и начинается.

- Опасное? - переспросил Рик недоверчиво. - Ты либо стареешь, либо раскопал действительно что-то стоящее. Ты сам как оцениваешь ситуацию?

Майкл помедлил.

- Мне только тридцать три года, - сказал он тихо. - Если ты считаешь, что я старею...

Рик тяжело задышал в микрофон:

- О'кей. Выкладывай все начистоту.

- Крейн сообщил мне, что спор возник из-за какого-то микрожучка, который превращает сухую древесину в мягкую массу. Его вырастили для продажи предприятиям лесообрабатывающей и целлюлозной промышленности, предварительно разрекламировав свое изобретение как новый революционный подход к проблеме вторсырья, к тому же совершенно экологически безопасный. Конечно, после всего, что наша промышленность натерпелась от Гринписа за загрязнение окружающей среды, этот проект был встречен с радостью и тут же одобрен. Началась активная подготовка к внедрению уникального метода переработки древесины на предприятиях.

- Неудивительно, что они боролись за него. Жучок, способный перестроить всю промышленность, стоит целое состояние.

- Он ничего не стоит, - вздохнул Майкл. - Крейн настаивает, что его компания вырастила организм, но он подозревает, что кое-кто занимался воровством, однако он не может доказать свою точку зрения. Короче, Крейн собирался свернуть программу по использованию их метода переработки вторсырья и уничтожить сам микроб.

- Почему?

- Кажется, они не сумели предотвратить дальнейших мутаций организма, которые привели к тому, что он оказался способным пожирать любое дерево живое или мертвое. Он отказался добавить что-нибудь к вышесказанному, но я думаю, что микроб вырвался наружу.