КОССАК в начале наступления намеревалась задействовать только одну армию – британскую или американскую – по одной причине: чтобы избежать возникновения уязвимого «межнационального» пространства между войсками разных государств. Но по политическим соображениям это было невозможно. Генерал Баркер в июле 1943 г. говорил: «Совершенно ясно, что премьер-министр никогда не позволит, чтобы вторжение осуществили исключительно американские войска. То же самое с уверенностью можно сказать и о правительстве США. Мы должны воспринимать это как реальность».

Итак, все было решено. Вторжение намечено на побережье Кальвадос. Британские войска наступают на левом фланге, американцы – на «Омахе» и «Юте» в направлении полуострова Котантен.

Высадка на Кальвадосе осложнялась одной серьезной проблемой. Союзнические армии оказывались на юго-западной стороне двух крупных рек – Сены и Соммы, создававших преграды на пути к главной цели – Рейнско-Рурской области. Однако это обстоятельство можно было обернуть и в свою пользу: мосты через Сену разрушить бомбардировками еще до начала наступления, чтобы лишить вермахт возможности подтянуть танковые дивизии из Па-де-Кале.

В целом же вторжение через Кальвадос имело очевидные плюсы. Оно застало бы немцев врасплох. Германское командование решило бы, что это всего лишь обманный маневр, рассчитанный на то, чтобы вынудить его перебросить танки с Па-де-Кале к западу от Сены. Логика проста: нанося удар на Кальвадос, союзники удаляются от Рейнско-Рурского бассейна. Поэтому представлялось вполне реальным заставить немцев поверить в то, что Кальвадос – ложное место высадки, а главное направление наступления – Па-де-Кале.

Чтобы укрепить убежденность немцев в необходимости держать свои танковые армии на северо-востоке от Сены, КОССАК предложила (а Эйзенхауэр поддержал) разработать план действий по обману германского командования под кодовым названием «Фортитюд» («Сила духа»). Ставилась задача ввести Гитлера и его генералов в заблуждение относительно места вторжения и реальной численности экспедиционных сил.

В операции «Фортитюд» участвовали и британцы, и американцы. В полной мере были задействованы двойные агенты, «Ультра», фиктивные армии, ложная радиосвязь. Вермахту навязывалось представление, что союзники могут высадиться и на побережье Бискайского залива, и в районе Марселя, и даже на Балканах. Но самым важным считалось заставить немцев поверить в то, что наступление начнется либо в Норвегии (где в морских базах стояли подводные лодки – последняя надежда Гитлера), либо в Па-де-Кале.

Привлечь внимание германского командования к Норвегии союзники могли только демонстрацией того, что они располагают необходимыми силами для нанесения отвлекающего удара. Сделать это было чрезвычайно сложно в силу острой нехватки десантных судов: вплоть до дня «Д» сохранялась неуверенность в том, что их будет достаточно даже для запланированной высадки шести дивизий в Нормандии. Поэтому требовалось создать фиктивные дивизии и фиктивные флотилии десантных кораблей. В таком хитром деле неоценимую помощь оказали двойные агенты, американские и британские кинохроники и радиопередачи.

К примеру, британская 4-я армия в Шотландии, которой предстояло участвовать в «нападении» на Норвегию в середине июля, существовала только на радиоволнах. В начале 1944 г. несколько десятков офицеров отправились на самую северную оконечность этой части Великобритании и наладили между собой радиосвязь. Они в точности воспроизводили обмен сообщениями, типичный при развертывании войск.

Конечно, в их передачах не содержалось ничего вроде: «Нападение на Норвегию планируется на середину мая». Немцы никогда бы не приняли всерьез такую явную «утку». В сообщениях говорилось: «80-я дивизия запрашивает 1800 пар подошв с шипами и 1800 пар лыжных креплений», или: «7-й корпус просит направить инструкторов по преодолению отвесных скал по методу Билжери», или: «Для моторизованной роты 2-го корпуса требуются инструкции о работе двигателей в условиях высокогорья и низких температур». В действительности не существовало ни 80-й дивизии, ни 7-го или 2-го корпусов. Вермахту оставалось лишь гадать о том, что происходит в Шотландии.

Надуть немцев было не так просто. Они сами в этом деле проявили себя большими мастерами. В начале 1942 г. Германия осуществила одну из самых искусных и успешных фикций Второй мировой войны под кодовым названием «Кремль». Ее целью было заставить Красную Армию поверить в то, что главной кампанией 1942 г. будет наступление на Москву, а не на Сталинград. Как пишет историк Эрл Зимке: «Это была чистейшей воды фальсификация, но ее можно назвать шедевром военного искусства». Немцы широко использовали радиосвязь, чтобы создать впечатление о наращивании армий вокруг Москвы, и во многом их действия аналогичны операции «Фортитюд».

Но у союзников имелась еще одна сильная сторона – сеть двойных агентов. Ее основу составляли завербованные немецкие шпионы, в преданности которых абвер все еще не сомневался. Они отсылали в Гамбург шифровки о тяжелых железнодорожных составах, идущих в Шотландию, эмблемах новых дивизий, которые появились в Эдинбурге, о слухах в войсках, что их отправляют в Норвегию. Вдобавок на аэродромах стали появляться сделанные из древесины двухмоторные «бомбардировщики». Британские коммандос совершили несколько вылазок на Норвежское побережье, пометили места расположения радаров и взяли пробы грунта, продемонстрировав тем самым подготовку к вторжению.

Результат оказался потрясающим. К началу лета 1944 г. Германия развернула в Норвегии 13 армейских дивизий (в дополнение к уже находившимся там подразделениям военно-морских и военно-воздушных сил, насчитывавших в общей сложности 150 тыс. человек). Эти войска едва ли были особо боеспособными, но вполне годились для траншей «Атлантического вала» во Франции. В конце мая Роммель настоял на том, чтобы Гитлер перебросил пять пехотных дивизий из Норвегии во Францию. Они грузились для отправки по назначению, когда абвер вручил фюреру пакет с очередными «перехваченными» шифровками об угрозе Норвегии. Гитлер отменил свой приказ. Перефразируя Черчилля, можно сказать: в истории войн трудно найти другой пример того, как небольшая группа людей парализовала действия многих десятков тысяч человек.