По тому, как она изумленно открыла рот, можно было бы подумать, что он предложил ей вместе с ним раздеться догола и вываляться в грязи. Ему пришлось пересмотреть свою догадку насчет Голливуда, заменив его маленьким провинциальным городком. Она закрыла рот и быстро сказала:

— Конечно.

Она невольно потянулась рукой к маленькому кошельку на поясе, одним ребяческим жестом выдав свою неуверенность и нехватку средств. Кит вздохнул. Студентка-журналистка, снова пересмотрел он свою оценку, причем не очень-то блестящая.

Он сказал:

— Маркус, как насчет моего обычного — нет, лучше, пожалуй, бурбон — и что-нибудь, чего захочет это дитя. Платит она.

Маркус, к этому времени уже привыкший к причудам визитеров из Верхнего Времени, лишь кивнул:

— Обычный бурбон? Или специальный? — Он перевел взгляд с Кита на «это дитя» и обратно, глубоко затаив улыбку в своих темных глазах. Маркусу не раз доводилось видеть все это, даже до своего появления в Ла-ла-ландии. «Специальный» — это была особая бутылка, прихваченная Китом из одного из своих последних путешествий. В «Нижнем Времени» она хранилась в личном шкафчике Кита для особых случаев. В этом личном шкафчике стояли две похожие бутылки. Чтобы вытерпеть интервью со студенткой-журналисткой; ему вряд ли хватит одной бутылки «Кирин», его обычного виски, но праздновать сегодня было нечего.

— Обычный будет в самый раз.

Маркус кивнул. Кит нехотя повел свою таинственную преследовательницу к столику. Он выбрал местечко как можно дальше от входа, в самом темном уголке «Нижнего Времени». Достаточно далеко от столика, за которым сидели его друзья, чтобы они не могли невзначай ничего подслушать, и достаточно темное, чтобы его лицо было трудно разглядеть. Если уж ему приходится это терпеть, то и ей придется потрудиться, чтобы заполучить свое интервью. Чем темнее уголок, тем лучше.

Не говоря ни слова, Марго взяла свой чемодан и пошла за Китом.

Глава 3

Ничего не получалось так, как она планировала.

Ничего.

Марго, проклиная неудачный выбор момента, свою торопливость и невезение, покорно побрела за отставным разведчиком прошлого в самый обшарпанный уголок этого, похоже, самого темного, самого невзрачного бара на станции Шангри-ла. Атмосфера соответствовала ее настроению: унылая, как мокрая кошка, и столь же дружелюбная. Даже резные деревянные маски примитивного убранства бара, казалось, злобно ухмылялись ей вслед.

Что же касается Кита Карсона, всемирно знаменитого разведчика прошлого…

Она впилась взглядом в его удаляющуюся спину. Он оказался совсем непохож на известные фотографии в журнале «Тайм», сделанные лет десять назад, или на еще более старые снимки, на которых он был запечатлен как один из самых талантливых молодых ученых Джорджтаунского университета. Во-первых, на тех фотографиях он улыбался. Во-вторых, он состарился; или, может, лучше сказать «обветрился». Разведка прошлого явно не была здоровой профессией.

Кроме того, он был одет как-то не так. Она не слишком хорошо представляла, в какой именно «униформе» она ожидала его увидеть, но этот скучный костюм и блеклый галстук были чувствительным ударом по ее романтическим представлениям. В иллюстрированной статье в «Тайм» — той, что воспламенила ее детское воображение и придала ей мужества перенести последние годы ее жизни, — самый первый из разведчиков времени красовался во всем своем великолепии, вооруженный до зубов и готовый вступить на арену римского цирка. Этот человек, чья теперешняя ухмылка сулила Марго незавидное будущее, человек, «протолкнувший» знаменитые Римские Врата — вот эти вот, на станции Шангри-ла, которые столь успешно и прибыльно эксплуатировало агентство «Путешествия во времени», — по-настоящему разочаровал ее своим далеко не геройским обликом.

Если легенда не врет, он едва не погиб, проталкивая эти Врата. Марго теперь не слишком верила этой легенде. Кеннет «Кит» Карсон ничуть не походил на человека, оставшегося в живых после гладиаторского боя. Высокий, худой и жилистый, он носил этот помятый деловой костюм, как каторжник мог бы носить арестантскую робу, и отрастил колючие усы, такие же тонкие и жалкие, как и все остальное в нем. Его волосы — слишком длинные и зачесанные назад с высокого крутого лба — начали седеть. Он горбился, когда шел, выглядя на несколько дюймов ниже, чем шесть футов и два дюйма, каким он должен был быть, насколько ей было известно. Он на ходу постреливал глазами по сторонам в полумрак бара, словно высматривал врагов, а не свободный столик в совершенно заурядном баре.

Он был непохож на отставного героя или на отставного профессора истории. Он выглядел, как раздражительный, неприятный старик, лет за шестьдесят по крайней мере. Марго, которой было шестнадцать лет и сорок с небольшим недель, с трудом проглотила комок в горле и сказала себе: «Держись. Не забудь речь, которую ты отрепетировала». К несчастью, не только основная часть этой речи, но и тщательно подготовленное вступление куда-то испарились, и ей пришлось судорожно искать нужные слова, пока она ставила на пол чемодан и торопливо забиралась в кабинку, выбранную героем ее жизни. Он уже уселся в самой глубине. Там воняло пивом и дешевым табаком.

Бармен, симпатичный молодой человек с чудесной улыбкой, подошел к кабинке с полным стаканом виски. Он ловко отправил стакан скользить по плохо освещенному столу к Киту Карсону и затем с вопросительным видом повернулся к Марго.

— Хм… — Она пыталась сообразить, что ей следует заказать. «Произведи хорошее впечатление…» Марго колебалась между своим любимым коктейлем — малиновым дайкири — и чем-нибудь, что могло бы спасти остатки ее репутации в глазах этого мужчины. Она нигде не смогла найти меню с указанием здешних цен и пыталась угадать, во что ей обойдется этот разговор. «А, какого черта…» Марго отбросила осторожность, рассудив, что проявить решительность было бы лучше, чем выглядеть растерянной дурой. — Виски. Того же, что вы принесли мистеру Карсону.

Официант, которого она могла разглядеть в лучшем случае как туманный силуэт в этой чертовой дыре, поклонился в какой-то странной древней манере и исчез. Кит Карсон лишь хмыкнул, издав загадочный звук, который мог означать и восхищение, и едва завуалированную насмешку. Хорошо хоть он не спросил, достаточно ли она взрослая, чтобы пить спиртное. Принесли виски. Она одним глотком выпила полстакана, затем откинулась на спинку стула, смаргивая невольно выступившие слезы и благодаря судьбу, что тут так темно.

Ух… И где они только перегоняют эту гадость?

— Итак… — Она скорее почувствовала, чем увидела шевеление на другом конце стола. — Вы сказали, что у вас есть ко мне деловое предложение? — Голос ее собеседника был таким же теплым, как январь в Миннеаполисе. — Я должен напомнить вам, юная леди, что сейчас я отрываю время от своего рабочего расписания в «Новом Эдо». У меня ведь уже есть свое дело, которым мне нужно заниматься.

Все оборачивалось хуже некуда.

«Я не сдамся! Не так быстро!» Марго прокашлялась, прикинула, не отхлебнуть ли ей еще виски, затем передумала. Смысла нет снова давиться и окончательно себя компрометировать. Ее дрожащие руки судорожно сжимали почти невидимый в полумраке стакан виски. Она снова прокашлялась, опасаясь, что ее голос прозвучит жалобным писком.

— Я разыскивала вас, мистер Карсон, потому что все единодушно признали вас лучшим разведчиком прошлого из всех занимающихся этим делом.

— Я в отставке, — сухо сказал он.

Она пожалела, что не может разглядеть выражение его лица, и решила, что он нарочно выбрал это место, чтобы сбить ее с толку. Капризный старый…

— Да, я знаю. Я это вполне понимаю. Но… — «О Боже, я болтаю, как последняя дура». Она разом выпалила то, что хотела сказать, боясь, что если тянуть дальше, то у нее просто не хватит на это духа. — Я хочу стать разведчицей прошлого. Я пришла поучиться у вас.