– Господа, – продолжил Петр, по-прежнему хорошо зафиксированный с двух сторон. – Как вы, наверное, знаете, я являюсь сотрудником посольства США и выполняю понятную вам работу в интересах моей страны. В отличие от двух моих предшественников, я никогда не считал возможным недооценивать профессионализм ФСБ. Поэтому мы вместе с руководителем присутствующего здесь господина Эрлиха прогнозировали возможность такого завершения нашей встречи. И вас, и нас интересует то, что сейчас находится в этом кейсе. Он разработан специально для подобных ситуаций. Кейс изготовлен из высокопрочного титанового сплава и изнутри содержит толстую обивку из кевлара, материала, из которого делают бронежилеты. Внутри также находится заряд взрывчатки, достаточный, чтобы уничтожить содержимое кейса без особого внешнего эффекта. Вы не сможете открыть этот кейс так, чтобы не потерять его содержимое навсегда – он взорвется при вскрытии. Более того, если кейс не окажется в течение двух часов в зоне действия одного небольшого устройства в нашем посольстве, взрыв произойдет сам по себе, даже при отсутствии попыток вскрытия. Поэтому я предлагаю посидеть спокойно эти два часа здесь, в ресторане. Мы заказали ужин, присоединяйтесь, а потом мирно разойдемся. Вы заберете кейс с мусором и отпустите сразу и меня, и господина Эрлиха за отсутствием каких-либо улик. А если повезете нас куда-нибудь, так ведь потом придется долго извиняться. А завтра у кого-нибудь из вашего ведомства в Нью-Йорке будут аналогичные проблемы.

Генерал-полковник улыбнулся и предложил теперь послушать его.

– Если я в свою очередь не ошибаюсь, мы имеем счастье общаться с моим однофамильцем, мистером Питером Смитом, шеф-резидентом ЦРУ в России.

Питер и Влад оценили шутку, ведь Смит – это по-английски кузнец.

– Так вот, Питер, мы тоже уважаем профессионалов. Поэтому мы тоже пытались прогнозировать ваше поведение. Мы предположили, что вы постараетесь придумать вариант уничтожения компьютера господина Ларина в случае вашего задержания. Поэтому у нас заготовлено на такой случай другое, еще более конструктивное предложение. Мы предлагаем, чтобы наши два уважаемых ведомства вместе попытались разобраться с тем, что происходит, что создает угрозу в первую очередь нашим державам. Я уполномочен сделать вам такое предложение, и прошу доложить его руководству вашего ведомства. Если мы согласуем вопрос на уровне наших организаций, то обратимся выше, подключим к процессу всех, кого необходимо. А до получения ответа я принимаю ваше предложение по поводу ужина. Ребята, не жмите больше гостей, присаживайтесь тоже поужинать за соседний столик. Чемоданчик пока приберите с собой.

Ресторан гостиницы в этот вечер не сделал план по выручке. Он так и был закрыт на «спецобслуживание» до самого утра. Именно столько времени шли переговоры, на которые последовательно подъезжали все более и более высокие чины, с одной стороны разных департаментов и управлений ФСБ и Министерства Иностранных Дел России, с другой стороны – посольства США.

Переговоры шли трудно, случай был уникальный. Нужные для переговоров люди разыскивались нелегко. В Америке был разгар воскресения, а в России и вообще поздний вечер выходного дня.

Питеру пришлось признаться, что срок до самоуничтожения содержимого кейса составляет на самом деле не два, а двадцать часов.

Уже вернулся домой Виктор Ларин, после долгого допроса отделавшийся подпиской о невыезде. Правда, денежки пришлось оставить в здании на Лубянке, их приложили к протоколу.

Прилетел из Рима вечерним рейсом Илья Стольский с твердым намерением продать все, что можно, но набрать за один день необходимую сумму.

Пришел в себя компьютер дочери Генерала, но она так и не смогла связаться с далеким другом, видно, уже уехал он на свою олимпиаду. Обычно стойкая к любым неприятностям, неожиданно для самой себя, она никак не могла заснуть и все плакала, тихо и бесконечно грустно. Она поняла, как много значит для нее этот человек, и что ей просто невозможно, страшно представить, что она может потерять его навсегда.

Над Москвой в чистом безоблачном небе взошло солнце нового дня. В США только завершался воскресный день. В результате переговоров был полностью согласован порядок работы совместной комиссии двух исторически враждебных спецслужб. Стороны понимали, что они обязаны сотрудничать. Это был пока единственный шанс противостоять непонятной угрозе, имеющей непрогнозируемые последствия не только для мировой экономики, но и просто для безопасности жизни людей на планете Земля.

Оставалось получить главное «добро», но возник вопрос – кто же вправе принять окончательное решение. Руководители министерств и ведомств обеих стран, не договариваясь, уверенно показали наверх.

Наконец, когда часы Белого Дома в Вашингтоне пробили полночь, в овальном кабинете Президента раздался звонок. Он был на месте, его предупредили о предстоящем разговоре по инициативе Российской стороны. Разговор, по-видимому, был недолгим, руководители стран были уже детально информированы о проблеме.

Мобильные телефоны Николая Кузнецова и Питера Смита зазвонили одновременно, и смысл полученного ими сообщения был одинаков – ОК.

Глава 11.

День шестой, понедельник.

Москва.

День седьмой, вторник.

Австрия, Зальцбург.

В воскресенье Илья позвонил Алексу сразу после того, как вышел из Ватикана. Договорились тогда о следующем: сделка должна состояться по месту расположения объекта продажи, через два дня, во вторник. При этом Алекс обозначил, что серьезно менять в отработанном договоре ничего не будет. Если Илья соглашается с условиями договора, и, главное, считает, что уложится в эти условия по срокам и суммам оплаты, то сделка состоится, если нет – значит, нет. Проект договора Алекс пообещал немедленно отправить в Москву факсом, номер которого ему Илья тут же и продиктовал.

Свой рабочий день в понедельник в Москве Илья начал с того, что внимательно ознакомился с текстом договора. К счастью, договор оказался на немецком. Это был основной иностранный язык Ильи, его он знал намного лучше, чем английский.

Договор был составлен по обычным европейским правилам. Было одно очень заметное отличие. Алекс предложил, чтобы право пользования и распоряжения недвижимостью перешло к покупателю сразу после подписания договора. Это не было каким-то жестом в сторону Ильи, просто Алекс тщательно готовился и хотел снять с себя все риски сразу.

По варианту Алекса, если Илья не оплачивал в течение недели полной суммы, то включался дополнительный «счетчик» в виде еженедельной платы за пользование и распоряжение недвижимостью, фактически, за ее аренду. Согласно договору, «счетчик» останавливался только после полной оплаты не только покупки, но и набежавшей арендной платы. При этом нотариус оформлял окончательный переход права собственности тоже только после предъявления документов о полной оплате.

Алекс имел на руках заключение компетентной юридической конторы о том, что Илья, соглашаясь купить недвижимость и одновременно вступая в права владения, выйти из договора уже просто не мог. Юристы детально проработали возможную судебную перспективу. С учетом ранее представленной банковской гарантии, в случае попытки покупателя выйти из договора, контора обязалась выбить для Алекса по суду в полтора-два раза денег больше, чем будет договорная цена купли-продажи.

Илья, посидев два часа с калькулятором и справочником «Юридическая помощь арендующим и приобретающим недвижимость в Евросоюзе», понял игру Алекса, но решил идти на предложенные условия. С одной стороны, он был практически уверен, что за неделю все оплатит. С другой стороны, ему не терпелось закрыть дверь за Алексом и стать ответственным за лабораторию и ее содержимое как можно раньше.

Партнер Стольского – Парижский банк, в лице регионального руководителя, вице-президента Банка по операциям в России и других странах бывшего СССР, – не скрывал интереса к сделке. Илья торопился, это было понятно. Эта торопливость имела реальную цену.