- Есть такой "Золотой буйвол", там подают мясо с кровью.
- У них зажигают свечи?
- И не только свечи, - прошептал я, - еще и волнение скрипок и вообще романтическая атмосфера.
- Я настаиваю на свечах, - сказала она сурово, - чтобы света было немного и мне не приходилось все время сжимать колени. Кроме того, меня будет меньше раздражать твоя одежда, если вся она выбрана с таким же плохим вкусом, как и та, что сейчас на тебе.
- Большое спасибо. Мне нравятся такие куколки, как ты.
Глава 3
Шериф Лейверс уставился на меня в крайнем изумлении, забытая сигарета догорала у него между пальцами, пока на столешнице не выросла маленькая горка пепла.
- Всему виной мой слух, - пробормотал он. - Года давят. Я просто не правильно расслышал тебя, Уилер. Да?
- Вы расслышали меня правильно, - заверил я.
- Эта девушка, Элеонора Долан, живет в квартире на четвертом этаже. Она пошла спать около десяти прошлой ночью, предварительно проверив, что обе входные двери закрыты на замок и на цепочку. Около трех часов утра дежурный сержант принял вызов от некоей женщины, которая назвала адрес и имя Долан и сообщила об убийстве. Ты прибыл в квартиру Долан около четырех часов утра, и она заявила, что никуда не звонила. Тогда ты обыскал квартиру и нашел в ванной обнаженное тело. - Он на мгновение прикрыл глаза, затем снова взглянул на меня и продолжал:
- Но это еще не все. Вдруг девушку осенило, и она вспомнила, что не заперла дверь, которая ведет на балкон из гостиной. Этим путем явно и воспользовался убийца, чтобы попасть в квартиру и усадить тело жертвы в ванной. Вас чем-то не устраивает эта версия, лейтенант?
- Как воочию вижу, - ответил я, - суперграбитель с обнаженным телом своей жертвы, беспечно перекинутым через плечо, легко поднимается по отвесной пятидесятифутовой стене. Наши архивы полны описаний подобных случаев, шериф. Вы помните Луиса, человека-муху? Парень, который прикрепил на ладони и ступни ног подушечки с присосками и поднялся на восемьдесят седьмой этаж...
- Прекрати! - Лейверс подождал, пока оконная рама не перестала дрожать. Все, чего я хочу, - это ответа на один простой вопрос: почему ты не обвинил ее в убийстве и не привез сюда рано утром? - Жертву застрелили, - терпеливо объяснил я. - Я обыскал квартиру и не нашел ничего похожего на орудие убийства. Может быть, мне следовало сдать девушку доку Мэрфи, чтобы он сделал ей рентген желудка на предмет обнаружения проглоченного ружья.
- У нее была куча времени, чтобы избавиться от оружия прежде, чем ты приехал! - прорычал шеф.
- Конечно, - согласился я. - Но, судя по тому, как она отнеслась ко всему случившемуся, она или самый ловкий, или самый глупый убийца в мире.
- Что ты имеешь в виду?
- Зачем звонить в полицию и сообщать об убийстве, которое ты только что совершила, а потом все отрицать? Зачем оставлять тело жертвы в таком месте, где полицейский может найти его? Зачем говорить ему, что трупа там не было, когда ты пошла спать в десять часов вечера, а потом утверждать, что никто не мог попасть в квартиру, кроме как через балкон на высоте четырех этажей? И еще тысяча вопросов, на которые нет ответов, шериф.
Лейверс взвыл от боли, потому что окурок обжег ему пальцы, и швырнул его в пепельницу.
- А что с этим? - Его указательный палец с чудовищным презрением уперся в аккуратную стопку фотографий, лежавших на столе перед ним. - Жертва - Голди Бейкер? Она, вероятно, была секс-бомба!
- Именно, - подтвердил я.
- Что ты еще узнал?
- Только то, что она была таким квалифицированным секретарем, что могла бы стать младшим компаньоном в исследовательской фирме "Марко Ресерч". - Я сделал паузу, чтобы прикурить. - И не спрашивайте, какими исследованиями занимается мистер Марко, потому что он не пожелал мне этого сказать.
- Тогда чем ты занимался почти весь день? - осведомился шериф.
- Дежурный сержант позвонил в 3.05 утра, я повесил трубку в 3.08 и спустил одну ногу с кровати. Потом я решил немедленно написать рапорт об отставке. Мне не нравится, когда меня вытаскивают из постели среди ночи. Но затем я передумал, в основном потому, что не хочу умереть с голода. И примерно в 3.12 утра я спустил вторую ногу...
- Заткнись!
- Да, сэр! - Я с укором посмотрел на него. - Вы же сами спросили, помните? Лицо Лейверса побагровело.
- Если бы сержант Стевенс не угодил в больницу с воспалением легких, я бы уволил тебя прямо сейчас, Уилер!
- Вы уже получили донесение о вскрытии?
- Убита пулей 32-го калибра, попавшей в левый желудочек сердца, и все. Время смерти...
- Мэрфи мне сказал. Десять часов по крайней мере, может, и больше, но не позднее шести вечера.
- Ее убили не в ванной комнате, - добавил Лейверс.
- Может быть, Элеонора Долан - сумасшедшая, - предположил я. - На всем этом деле есть какой-то отпечаток безумия.
- Что еще? - Его пальцы отбивали такт по столу. - Послушай, Уилер, почему бы тебе не убраться отсюда, пока я окончательно не вышел из себя?
- Хорошо. - Я встал. - Только скажите мне одну вещь, шериф. Почему вы всегда орете на меня, когда я у вас в кабинете?
- Кто - я? - спросил он тихим, нежным голосом. - Тебе только кажется, Уилер. - Он надолго замолчал. - Может, доктор Мэрфи прав?
- В чем?
- Он говорит, что у тебя мания преследования. - Лейверс удрученно покачал головой. - Явный признак приближающейся шизофрении, и для собственной безопасности мне следует держать наручники в верхнем ящике моего стола на тот неизбежный случай, когда ты окончательно спятишь.
- Мэрфи - паршивый шарлатан!
- Почему, лейтенант? - промурлыкал он. Я выскочил в приемную, где Аннабел Джексон деловито бездельничала за пишущей машинкой. Она задумчиво посмотрела на меня своими чистыми голубыми глазами и покачала головой.
- Я волнуюсь за шерифа. - Я пожевал свою нижнюю губу в нерешительности. Док Мэрфи сказал, что это должно остаться между нами, но я просто не знаю. Я понимаю так, что тебе нужно знать это для твоего же блага.
- Что знать?
- Ладно, ты, наверное, уже заметила, что Лейверс в последнее время всегда кричит?
- Только когда ты в его кабинете.
- Док Мэрфи говорит, что это мания преследования, верный признак приближающейся шизофрении. - Я медленно покачал головой. - В какой-то день, говорит док, он окончательно спятит!