Вдоль улицы, по которой они ехали, стояли комфортабельны особняки, окруженные небольшими садами.

- Это Трастевэре - район нашей творческой элиты. Общежитие писателей и журналистов. Противно, куда ни глянь - знакомые лица.

- Лара тоже твоя соседка?

- Лара? Она вообще живет в Милане и бывает здесь не так часто.

- Но все болтают, что вы скоро поженитесь - настаивала Кристина.

- Поженимся? - он расхохотался как мальчишка. - Детка, если бы я женился на всех своих подружках, у меня не осталось бы времени ни на что другое... Не забудь - ты в католической стране. А я хоть и не ортодоксальный католик, становиться брачным авантюристом не собираюсь. У меня другое хобби. Лет с семнадцати я веду специальный дневник, вроде журнала отзывов, где расписываются с краткими комментариями все знаменитости, попадавшие в мою постель.

- И Лара Арман понадобилась для альбома? Там, наверно, её рукой уже написан целый эротический роман?

- Выходи. Я загоню машину в гараж. - Всетвуд распахнул дверцу и насмешливо посмотрел на застывшую в нерешительности девушку. - Пошли. Не собираешься же ты ночевать в машине?

Квартирка Вествуда оказалась двухэтажным домом с мансардой

для мастерской и подземными хозяйственными помещениями.

- Наверх не пойдем - там страшный бедлам. Я не пускаю в свою

творческую лабораторию уборщицу с тех пор как она попыталась оттереть пятна масляной краски со скульптур. Я ведь иногда самовыражаюсь в пластических искусствах и сочиняю музыку. Гениальность - она, как правило, выпирает со всех сторон.

- Скромничаешь, Вествуд. Я видела каталог твоей выставки "Эскейп в грядущий хаос" и знаю, что иногда в твоих передачах звучат музыкальные "композиции ведущего".

Элмер снял с плеч Кристи наброшенный плащ.

- К такому платью необходимы меха, детка. Намекни своему бескорыстному патрону, что у него не все в порядке со вкусом.

Кристина гневно сверкнула глазами, но Элмер крепко сжал её в

объятьях, с улыбкой глядя в лицо.

- Я сегодня молол выспреннюю чушь про твою редкую индивидуальность. Хотел подыграть Антонелли. Не верь - ты обыкновенная провинциальная искательница приключений.

Кристина хотела вырваться, но Элмер крепко сжал её руки и добавил:

- В которой есть нечто эдакое...!

- Пусти, я хочу домой.

- Не хочешь, - не отпуская рук замершей Кристины, он начал расстегивать на её спине платье. - Сейчас тебе больше всего необходимо, чтобы мое заявление о бескорыстии не оправдалось. Ты хочешь меня и всегда хотела, с той первой встречи в "Карате" - Элмер продолжал освобождать её от платья. - Можешь говорить что угодно, но твоя торчащая из-под стекляшек грудь вела себя вполне красноречиво, она тянулась ко мне, молила о близости.

Кристина перестала сопротивляться, позволив отнести себя в большую, очень низкую постель.

- Тяжеленькая наяда. У тебя, наверное, очень плотные кости. Ага, и мышцы тоже - не ягодицы, а баскетбольные мячи. И грудь, как селиконовая.

Раздевая её, Элмер продолжал комментарий, казавшийся Кристине издевательским.

- Ну что смотришь на меня как дикая кошка? Не любишь "голый секс", нуждаешься в романтических декорациях? В цветах, осыпающих ложе любви, коленопреклоненных признаниях. Может быть, требуются стихи?

"...В любой строке к своей прекрасной даме

Поэт мечтал тебя предугадать,

Но всю тебя не мог он передать,

Впиваясь в даль влюбленными глазами!" - продекламировал Элмер взволнованным голосом. - Не стоит рукоплескать мне. Это Шекспир. - Элмер опустился на колени возле лежащей на атласном покрывале Кристины и коснулся губами её стопы.

- Перестань психовать, детка. Я не маньяк, не садист. Но увы, и не Ромео. Не могу обещать, что отравлюсь от любви к тебе. Очень опытный и весьма пресыщенный мужик... Ты свежа как бутон лилии и пуглива, как лань. Так и хочется сорвать и измять.

- Подстрелить. Лань хочется подстрелить. - Прошептала Кристина пересохшими губами. - И ты прав, я давно ждала этого.

Рано утром Элмер отвез Кристину в отель - ему на самом деле предстоял тяжелый рабочий день.

- Чао, крошка! - Я позвоню насчет съемок. Не забудь передать привет Стефано. - Белая "ланчия" влилась в поток машин. Кристине показалось на мгновение, что она вновь стоит у обочины подмосковного шоссе, а в придорожной пыли валяется букет нежных гиацинтов.

Что же случилось? Случилось очень многое и, в сущности, не произошло ничего. Если бы ещё вчера кто-то сказал наивной дурочке, что ей предстоит провести ночь с Вествудом, она, наверно, потеряла бы голову от счастья. Ведь знала, что только с ним сможет испытывать то, что называют "плотскими радостями". Да что там - она должна была изведать "безумную страсть". И от того, что это на самом деле произошло - впервые Кристина получила физическое удовольствие от близости с мужчиной, от того, что Элмер Вествуд стал, по существу, её первым настоящим любовником - на душе было ещё тяжелее. Она принадлежала ему вся, до последней клеточки тела, до

самых потаенных уголков души и - осталась, чужой, ненужной. Забава на одну ночь - проходной эпизод.

- У меня ещё не было русских. Китаянки, негритянки, таитянки, одна эскимоска... А с русскими - пробел. - Объяснил он, закуривая в то время, как Кристина, испытав только что неведомый ранее восторг, изнемогала от любви и нежности к этому великолепному, единственному мужчине.

- Теперь - полный этнографический набор. - Элмер провел рукой по обнаженному телу девушки, окидывая его довольным взглядом.

- И как? Что-нибудь новое? - еле нашла в себе силы шутить Кристина. Хотелось рассказать ему о своем первом ухажере, в сущности, изнасиловавшем её на холодной дачной веранде, об Эдике и о том, как мечтала она всю свою девичью жизнь о таком свидании. О любви с лучшим мужчиной на свете. Только вот слово любовь не имело к истории с Вествудом никакого отношения.

- Тебя интересуют мои впечатления? Может ты тоже начнешь вести журнал отзывов? - Элмер прищурился, глядя на цветные блики, пляшущие на потолке от световой установки, работающей в унисон с музыкальным центром. Тихий блюз расплывался синими кольцами, в которых огненными звездами вспыхивали пронзительные всхлипы саксофона.