-- Ага, -- сказал Баржин, прекрасно зная, что ни он, ни Лешка при всем желании не смогут "ни о чем не думать". -- Договорились. И давай-ка, брат, помоги мне накрыть на стол, не то Озол ругаться будет.

-- Буду, -- подтвердил Озол из кухни, откуда доносились уже совершенно неправдоподобные ароматы. -- Еще как буду! Так что, если хочешь спасти шефа, Лешенька, -- принимай командование на себя. Он у нас сегодня в расстроенных чувствах, чую. Он у нас сегодня недееспособный(

-- Язва ты, -- фыркнул Лешка. -- Фан-та-сти-чес-кая.

-- Кофе не дам, -- парировал Озол. -- А что твой коньяк без кофе?

-- Мы уже идем! -- взмолился Поздняков. -- И в самом деде, пойдем, а то он такой, он все может(

Что бы Лешка ни делал, все получалось у него изумительно изящно. И сейчас, глядя, как он сервирует стол, Баржин снова, в который уже раз, не мог удержаться от легкой, "белой" зависти.

Будучи внуком, -- точнее, внучатым племянником, -- одного из композиторов "могучей кучки", Лешка обладал абсолютным слухом и неплохим баритоном, -- на радость всей семье, прочившей ему великое будущее. Но он пошел в медицинский, а окончив -- уехал в Калининград, где стал судовым врачом на БМРТ. Был он врачом, как говорили в старину, "Божьей милостью", -блестящим хирургом и вообще универсалом. А если учесть, что к тому же он был отнюдь не из хмурых фанатиков а ля Баталов в роли Устименки, а человеком обаятельным, умеющим вызывать "улыбки дам огнем нежданных эпиграмм", знающим анекдоты ты чуть ли не "от Ромула до наших дней", -- если учесть все это, то неудивительно, что всегда в везде он становился душой общества.

Когда-то они с Баржиным учились в одном классе. И встретились снова десять лет спустя, когда Лешка приехал в Ленинград поступать в ЛИТМО -Ленинградский институт точной механики и оптики -- на факультет медицинской кибернетики.

-- Понимаешь, Боря, -- сказал он тогда Баржину, -- как хирург я не могу сделать шага вперед без медкибернетики. Тяжко без нее. Специалистов пока мало, у меня же есть некоторые преимущества: я ведь практик.

Баржин сразу же решил, что Лешка будет в лаборатории. Будет, чего бы это Баржину не стоило. А своего он умел добиваться. Во всяком случае, большая часть теоретических разработок лонг-стресса -- бесспорная заслуга Позднякова. Он 6ыл генератором сумасшедших идей, причем сумасшедших именно в необходимой степени, в отличие от бредовых по большей части идей Озола.

VI

Они уже почти покончили с сервировкой, когда пришел Гиго Чехашвили, а через две минуты вслед за ним -- Зойка. Когда же раздался еще один звонок, Баржин чертыхнулся и сказал, глядя прямо в невинные глаза Перегуда:

-- Шли бы уж все сразу, что ли! Все равно ведь ненатурально получается, несмотря на всю вашу чуткость(

Перегуд ухмыльнулся и, обернувшись, крикнул в лестничный пролет:

-- А ну, давай сюда, ребята! Шеф приглашает!

Баржин не выдержал и расхохотался -- до слез, чуть ли не до истерики, -- впервые за этот вечер.

А через полчаса квартиру было не узнать. Лешка с Озолом сделали из стола что-то фантастическое, от чего даже у Баржина началось слюноотделение: Зойка с Зиминым -- и когда они только успели? -- умудрились натянуть через всю комнату нитки и подвесили на них всякую ерунду: серпантин, какие-то бумажки с лозунгами и картинками; над письменным столом был приколот лист ватмана, на котором Перегуд под Бидструпа изобразил в рисунках жизнь и творчество Б.В.Баржина от рождения до сегодняшнего вечера; на столе кучей Были свалены подарки: номер "Камчатки" с рассказом Озола, пепельница ручной чеканки -- подарок Гиго, запонки -- одна от Зойки, другая от Перегуда(Что-то еще, чего Баржин так и не успел рассмотреть(

-- По местам! -- рявкнул вдруг командирским басом Озол. -- Равнение на именинника!

Перестроение было произведено в рекордные сроки а зазевавшегося Баржина под руки водворили на положенное ему место.

-- Тост! -- потребовал Озол.

Чехашвили монументально простер длань.

-- Я буду краток, -- сказал он. -- Не по-грузински краток. На моей родине за такой тост из меня сделали бы шашлык. Но я не следую традициям, ибо помню, что краткость -- сестра гениальномти. Итак(

-- Короче! -- перебил Озол. -- Я краток, но не кроток. Не прерывайте меня, или во мне проснутся кровожадные инстинкты, коими не хотелось 6ы омрачать сегодняшний юбилей. Итак, в честь нашего шефа я предлагаю произвести салют в один залп, и пусть энтузиазм наш скажет ему невысказанное словами.

"И пробки в потолок, вина кометы брызнул ток" -- пронеслось у Баржина в голове(

-- Ой, -- тихо взвизгнула Зойка, -- ой, братцы, плафон(

Но плафон уцелел, -- это был хороший, небьющийся пластик, -- и лишь медленно покачивался под потолком.

Шампанское было сухое, очень сухое и очень холодное" -- в этом Чехашвили знал толк, как впрочем, во многом другом. "Милый Гиго, достать в такую позднь полдюжины шампанского -- это почти подвиг," -- подумал Баржин. Он сел и обвел всех взглядом.

VII

Вот сидят они за столом -- такие разные, несхожие, со своими судьбами, характерами, взглядами.

Лешка. Кандидат медицинских наук Алексей Павлович Поздняков.

Озол.

Гиго Чехашвили, "зам. по тылу", человек, без которого работа лаборатории кажется немыслимой. Баржин встретил его в "Гипромеде", когда передавал им заказ на разработку портативной искусственной почки. А через пару месяцев Чехашвили уже работал во ВНИИППБ. Че-хашвили хорошо знал, что как научному работнику ему цена невелика: он был тщателен, исполнителен, причем в этой своей исполнительности -- даже оригинален, пожалуй. Но не было в нем какой-то живинки, "искры научной", что ли. Зато это был прирожденный, первоклассный администратор. И с ним Баржин всегда мог быть спокоен. Он перевалил на Гиго все свои чисто административные заботы, которых у заведующего лабораторией хоть отбавляй, и притом еще Чехашвили был и "доставалой", и "толкачом", и( и( Нужно что-то раздобыть -- Чехашвили; узнать -- Чехашвили; договориться с кем-то -- опять Чехашвили; скажи ему Баржин: "Гиго, к утру мне нужна одноместная машина времени," -- утром, придя на работу, он наверняка увидел бы у себя в кабинете похожий на велосипед аппарат, поблескивающий хромом и слоновой костью(