Кальвин отверг предложенное Лютером резкое противопоставление Закона и Евангелия. Стремясь сохранить основополагающее единство Старого и Нового Заветов, он христианизировал Закон, придав Заповеди соблюдения Субботы - по крайней мере, отчасти - символический смысл. Кальвин признавал соблюдение Субботы в качестве закона, данного человечеству в связи с сотворением мира, и в то же время он утверждал, что "с пришествием Господа нашего Иисуса Христа ритуальная часть Заповеди была отменена". Точку зрения Кальвина приняли такие реформатские церкви, как пресвитерианская, конгрегационалистская, методистская и баптистская.
Различие между соблюдением Субботы в качестве закона, данного человечеству в связи с сотворением мира, и соблюдением этого дня в качестве ритуального (Моисеева) закона, отмененного Христом, обнаружить нелегко, особенно для тех, кто не приучен распознавать теологические нюансы. Кальвин характеризует Моисееву (Еврейскую) Субботу как "символическую", то есть представляющую собой символ "божественного покоя, истина о котором проявилась во Христе". С другой стороны, священный день христиан (Воскресенье) "не играет значительной роли", а является прагматическим обычаем, предназначенным для того, чтобы выделить время для покоя, медитации и церковного богослужения.
Попытку Кальвина устранить напряженность между концепциями соблюдения священного дня Воскресенья, как вечного закона, связанного с сотворением мира, и соблюдения священного дня Субботы, как временного ритуального закона, вряд ли можно считать успешной. Не выполняют ли оба закона одинаковую прагматическую функцию? Кроме того, разве Кальвин, проповедуя, что для христиан священный день Воскресенье символизирует евангельское "самоотречение" и "истинный покой", не придавал этому дню "типологический/символический" смысл, во многом сходный с тем, какой он приписывал Еврейской Субботе?
Неразрешенное противоречие между моральным и ритуальным аспектами Четвертой Заповеди привело к появлению двух основных взаимно противоположных точек зрения на связь между этой заповедью и соблюдением Воскресенья. С одной стороны, католическая и лютеранская церкви традиционно ссылаются на - по их мнению - ритуальный аспект Четвертой Заповеди, якобы отмененной Христом. Следовательно, они в значительной степени отделяют эту заповедь от соблюдения воскресного дня, трактуя Воскресенье, как установленный церковью обычай, главная функция которого состоит в том, чтобы дать возможность мирянам еженедельно присутствовать на церковном богослужении.
С другой стороны, реформаторские церкви выдвигают на первый план моральный аспект Четвертой Заповеди, рассматривая соблюдение дня, предназначенного для покоя и поклонения Богу, как закон, данный человечеству в связи с сотворением мира. Следовательно, они поддерживают соблюдение воскресного дня, рассматривая его в качестве законной замены и продолжения ветхозаветной Субботы.
ЧАСТЬ III: ПРОБЛЕМА СУББОТЫ В СОВРЕМЕННЫХ ИССЛЕДОВАНИЯХ
Упомянутые две точки зрения находят свое отражение и в современных публикациях. Лютеранский взгляд в ПОЛЬЗУ отмены Субботы получил одобрение в сборнике статен "От Субботы к Дню Господнему" под редакцией Доналда Карсона (1982) и в книге Вилли Рордорфа "Воскресенье; История дня покоя и поклонения Богу в первые века существования христианской церкви" (1968). В каждом из этих исследований отстаивается тезис о том, что соблюдение Субботы как седьмого дня представляет собой не обязательный для христиан закон, связанный с сотворением мира, а установленный Моисеем обычай, отмененный затем Христом. Следовательно, Воскресенье - это не христианская Суббота, а христианское установление, введенное в ознаменование Христова воскресения посредством празднования Вечери Господней.
Разорвав всяческие связи с Четвертой Заповедью, католическая лютеранская традиция сводит Воскресенье к ОДНОМУ часу церковной службы, которая во все большем числе католических и протестантских церквей переносится на предшествующий субботний вечер. Эта тенденция может оказаться роковой для соблюдения Воскресенья, поскольку даже один час богослужения может быть легко вытеснен из беспокойного графика современной жизни.
Недавно точка зрения в пользу отмены Субботы была принята - с некоторыми поправками - также всемирной Церковью Бога (ВЦБ), руководители которой заявили в начале 1995 г., что соблюдение Субботы - эго Моисеев, ветхозаветный обычай, конец которому положило христианство. Аналогичный взгляд представлен - в довольно упрощенной форме - в книге "Кризис Субботы", написанной Дэйлом Ртцлаффом, бывшим пастором Церкви адвентистов седьмого дня. В представлении как ВЦБ, так и Ратцлаффа, Новый Завет не обязывает соблюдать тот или иной день, поскольку Суббота нашла свое завершение во Христе, Который ежедневно предлагает нам Свой спасительный покой.
Традиция реформатских церквей рассматривать Воскресенье как христианскую Субботу отражена в монографии Роджера Т. Бекуита и Уильяма Стотта "День Господний: Библейская доктрина христианского Воскресенья" (1975). Авторы доказывают, что апостолы использовали Субботу для того, чтобы приспособить Воскресенье в качестве нового дня, предназначенного для покоя и поклонения Богу. В результате они приходят к заключению, чти "в свете Нового Завета в целом, можно ясно видеть, что День Господний - это христианская новозаветная Суббота, являющаяся исполнением того, на что указывает Суббота Ветхого Завета". Практическое значение этого вывода состоит в том, что Воскресенье следует соблюдать не просто как один час богослужения, но как "целый день, отдельно предназначенный в качестве святого праздника... поклонения Богу, покоя и дел милосердия". Эта точка зрения активно поддерживается Альянсом Дня Господнего (Lord's Day Alliance) в издаваемом официальном журнале "Воскресенье" (Sunday), а также различными агентствами этой организации.
ЧАСТЬ IV: ЗНАЧЕНИЕ ПАПСКОГО ПАСТОРСКОГО ПОСЛАНИЯ DIES DOMINI
Предшествующий обзор полемики по вопросу соблюдения Субботы/Воскресенья дает нам историческую перспективу для анализа Пасторского Послания Папы римского Иоанна Павла II Dies Domini ("О Дне Господнем"). Этот документ имеет огромное историческое значение, поскольку в нем Папа обращается к кризису, связанному с соблюдением Воскресенья, "на пороге Великого Юбилея - 2000 года". "Поразительно низкая" посещаемость воскресной службы отражает, с точки зрения Папы, тот факт, что "вера слаба" и "убывает". Если эта тенденция не изменится, то сейчас, на пороге третьего тысячелетия, может возникнуть угроза будущему католической церкви.
Необходимость быть кратким заставляет меня сосредоточить внимание только на двух важных аспектах этого документа, а именно: (1) теологической связи Субботы и Воскресенья, и (2) призыву к изданию законов о воскресном выходном дне, которые содействовали бы соблюдению Воскресенья.
(1) Теологическая связь Субботы и Воскресенья
Неожиданный аспект Пасторского Послания связан с тем, что Папа развивает теологические основы соблюдения Воскресенья, апеллируя к целостности Четвертой Заповеди, а не к традиционному разграничению ее морального и ритуальною аспектов. Папа верно указывает на теологическое развитие концепции Субботы от покоя в конце творения (Быт. 2:1-3; Исх. 20:8-11) к покою спасения (Втор. 5:12-15). Он заходит настолько далеко, что характеризует Субботу как "своего рода священную архитектуру времени, отмечающую библейское откровение. Она напоминает, что вселенная и история принадлежат Богу, и без постоянного осознания этой истины человек не может быть в этом мире сотрудником Создателя".
В противоположность позиции сторонников освобождения от соблюдения Четвертой заповеди, отрицающих преемственность и значение Субботы, Папа утверждает, что связанные с сотворением мира и спасением смысл и функция Субботы христианством отменены не были, но перешли к Воскресенью, заключающему в себе и сохраняющему теологию и практику этого священного дня. Папа заявляет: "Празднование сотворения мира отнюдь не отменяется, но приобретает более глубокий смысл с Точки зрения "христоцентризма"... Память об освобождении в результате Исхода также приобретает свой полный смысл в Смерти и Воскресении Христовом. Поэтому Воскресенье - это не просто "замена" Субботы, но ее реализация, а также - в некотором смысле - ее продолжение и высшее выражение в процессе определенного свыше развертывания истории спасения, достигающей в личности Христа своей наивысшей точки".