Учитывая, что армия измучена и не может выдержать зимней кампании под стенами хорошо укрепленного города, Антоний вынужден был отступить. Но не доверяя парфянам, он решил вести войско по дороге, недоступной для конницы противника. В этом положении Антоний доказал еще раз свой замечательный талант полководца. Он ободрял воинов словами, вдохновлял личным примером, наравне с простыми солдатами разделял лишения, голод, холод и жажду.

На третий день отступления, когда Антоний подошел к большой реке, парфянская конница внезапно атаковала римлян. Те стойко выдержали нападение и после жестокой схватки обратили противника в бегство. Между тем в римской армии начался голод. Положение стало настолько тяжелым, что Антоний, не желая попасть живым в руки врага, приказал вольноотпущеннику убить себя в случае крайней опасности.

Однако поход окончился благополучно. Дойдя до реки Араке, Антоний переправился на другой берег во главе своих легионов. Теперь римляне находились на дружественной земле. Героическое отступление продолжалось 24 дня. Антоний спас армию от разгрома ценой потери 24 тысяч легионеров и 4 тысяч всадников. Он решил, насколько возможно, дольше скрывать неудачи и послал в сенат донесение о победе. Вскоре, однако, до Рима дошли слухи об истинном положении вещей.

Оставив в Армении большую часть своей армии, Антоний вернулся в Сирию. Сюда пришли важные известия из Италии: Октавиан разбил флот Секста Помпея, легионы Секста сдались Лепиду. Последний, оказавшись во главе 22 легионов, потребовал от Октавиана уступки Сицилии и других провинций, которыми он управлял в начале создания триумвирата. Октавиану удалось восстановить против Лепида его солдат. Он был лишен власти и только по милости Октавиана избежал казни. Так второй триумвират прекратил свое существование.

Октавиан хотел разведать намерения Антония. Для этого он послал к нему его жену Октавию, дав понять, что он, Октавиан, не желает разрыва родственных связей между ними. Пусть Антоний открыто объявит, кто его настоящая жена - Октавия или Клеопатра. Антоний должен был или пойти на открытый разрыв

с Октавианом, или расторгнуть свой союз с Египтом, признав Октавию в качестве законной супруги.

Между тем Клеопатра, узнав, что Октавия едет оспаривать у нее Антония, притворилась в него влюбленной. В присутствии Антония глаза ее светились радостью, когда же тот уходил, они были полны страдания и грусти. Окружающие Антония люди Клеопатры упрекали его, называя бессердечным человеком, который способен извести несчастную женщину, живущую только ради него.

В конце концов Антоний поддался на уловки Клеопатры и написал Октавии, чтобы она не выезжала из Афин к нему навстречу, ибо он предполагает выступить в новый поход против парфян.

Антоний действительно собирался предпринять новый поход в Парфию, но по совету Клеопатры решил сначала завоевать Армению. Он быстро захватил в плен армянского царя и овладел его сокровищами.

Однако Антоний не захотел расторгать брак с Октавией, страшась впечатления от этого поступка в Риме и Италии. Вместе с тем Антоний решил вознаградить Клеопатру и ее детей. На торжественной церемонии в Александрии он провозгласил Клеопатру царицей царей и отдал ей египетское царство, а ее детям Финикию, Сирию, Киликию, Армению, Мидию и Ливию (из них некоторые считались римскими провинциями). Не оставляя должности проконсула, Антоний приказал почитать себя как бога Диониса-Осириса1 и начал постройку в Александрии храма в свою честь.

Эти действия Антония произвели на Рим и всю Италию неблагоприятное впечатление, возбудив большое недовольство. Октавиан искусно воспользовался этим, возбуждая народ не так против Антония, как против Клеопатры. Агенты Октавиана говорили, что эта ужасная женщина хочет захватить Италию и царствовать над Римом; распространяли анекдоты о ее безумной расточительности. Словом, они старались представить предстоящую борьбу за власть между двумя претендентами как борьбу против Клеопатры.

Бывшие триумвиры больше не думали о возобновлении союза, готовясь к решительной схватке. Антоний прислал сенату письмо, в котором объявлял, что передаст власть в руки народа и сената, если Октавиан сделает то же самое.

Тогда Октавиан вскрыл завещание Антония, хранившееся у весталок, и прочитал его на заседании сената: в завещании Антоний просил (если он умрет в Италии) передать его труп Клеопатре для погребения в Александрии. Народ пришел в негодование, и Октавиан побудил сенат объявить войну Клеопатре. Он утверждал, что Антоний лишился рассудка, околдованный Клеопатрой. Простые граждане были в недоумении: оба соперника утверждали, что ведут войну за свободу и спасение республики. Кому же верить?

Между тем Антоний собрал свои морские силы и сухопутную армию в Эфесе. К нему приехала Клеопатра, и сюда же собрались бежавшие из Рима дружественные Антонию консулы и сенаторы, побуждавшие его удалить Клеопатру и примириться с Октавианом. Клеопатра же толкала его на решительный разрыв с Октавианом и развод с Октавией. Наконец, Антоний решился на развод с Октавией. Это и послужило началом войны.

С этого времени Антоний всецело подпал под влияние Клеопатры: египетская царица присутствовала на всех военных советах, обсуждала стратегические планы. Она убедила Антония отказаться от нападения на врага, использовав флот и армию для обороны Египта. Советники Антония в последний раз сделали неудачную попытку склонить его к сражению с Октавианом, отведя для этого армию в Македонию. Но Антоний уже принял план царицы. Тогда знатные римляне, сторонники Антония, стали один за другим переходить на сторону Октавиана.

Сухопутные и морские силы противников были сосредоточены около Акциума, у берегов Акарнании1. Перед битвой Антоний приказал сжечь все египетские корабли, кроме шестидесяти (очевидно потому, что не хватало экипажа). На случай неудачи Клеопатра велела тайно ночью погрузить на эти суда царскую казну. Флот Антония был укреплен 20 тысячами пехотинцев и 2 тысячами стрелков.

Октавиан погрузил на корабли 8 легионов.