Однако затащить такого к нам, сновидцам, в сон - меньше чем полдела. Проблема № 1: оказавшись в нашем сне, он оказывается и в сфере действия нашего осознания, наблюдения - сновиденческого контроля. В ней он может попытаться строить пирамиду так, как строят ее сновидцы, но не так, как строит ее мастер сталкинга. Наш контроль должен уйти в сторону прежде, чем наш гость осознал себя. Проблема № 2 как только сталкер сновидений берет контроль над сном в свои руки, наш контроль, уступивший ему место, может уйти в иные пейзажи сна. Мы потеряем его, не успев найти, или он потеряет нас.

Без таинственного "третьего фактора" внятная, "настоящая" встреча в сновиденческой реальности представляется невозможной.

С того, чем я закончил конспективно описанный здесь пересмотр моего понимания магии сновидений, я начал новый путь к старой цели - освоению сновиденческих пространств. Надеюсь, что со временем опыт этого пути станет доступен всем интересующимся.

Примечание редакции: тезисы данной статьи не являются общими для нашего понимания описываемых процессов.

"БРОД ЧЕРЕЗ ВЕЛИКУЮ РЕКУ"

 или

"УЯЗВИМОСТЬ ЗМЕЯ"

(Программа "Цитадель в пустоте", продолжение,

начало см. в "Вестнике" № 1)

"Цитадель в пустоте" - условное название проекта создания островка квази-реальности за границей ординарной реальности, в нереальном, в хаосе, из которого творится космос коллективной яви - за областью коллективного сна, то есть за пределами не только рационального, но и иррационально-социального, - за областью обычных снов, видений, призраков, галлюцинаций и пр.

Островок квази-реальности должен создаваться вне сферы действия энергий коллективной реальности человечества, в "дальних и нейтральных водах" хаоса, далекого от той частичной самоорганизации и кристаллизации, которая имеет место непосредственно на границе реальности и за ней.

Основной метод - практика контролируемых сновидений, транспутешествия. Любителям слова "астрал" охотно сообщаю, что наше путешествие - не выход в астрал, а прыжок через него. Астрал (около-реальное приграничье вод хаоса, частично структурированная или потенциально феноменальная, алогично-событийная область сновиденческой субстанции) - это нечто вроде ауры ординарной реальности, несущей в себе отблески и новые источники ее конфликтов, зона, становящаяся ныне особенно рискованной и из-за кризиса реальности, и из-за размытости ее границы с беспорядочно шныряющими труда-сюда экспериментаторами-магами, их порождениями и самостоятельными квази-существами (недоструктурированными локусами хаоса, не участвующего в творении космоса и охваченного антагонистичным к процессу творения процессом самоорганизации).

Мы должны не только повторить то, что удавалось другим сновидцам - встретиться в сновидении, сделать возможным соучастие в осознаваемом сне, - но и сделать это не в неспокойной области коллективно-сновиденческого (коллективного бессознательного), а в областях более глубоких и чистых, за рифами сновиденчески-спиритического мелководья. Вместе с тем речь идет именно об экспедиции, внедрении в дальнюю транс-реальность горизонтально, "на плоскости", то есть в плоскости "майи", а отнюдь не о строительстве новой Вавилонской башни, "лестницы в небо" (каковая всегда оказывается и лестницей вниз, так как не опирается на плоскость "майи", а проходит сквозь нее, - если сама не есть часть "майи", что имеет место в большинстве "систем духовного развития", технично-медитативных или профанически-культовых).

Относительно простой путь (простой только теоретически) движение через зону приграничья, через области коллективного сна. В них возможно производство "фортов", временных стоянок - то есть областей совместного контроля, подобные каковым уже, как мне думается, имеются и без нас, и отнюдь не в виде единичных исключений. Можно (опять же, теоретически) пройти зону самоструктурирующегося хаоса без "остановки на привал", то есть единичными самостоятельными сновиденческими "трипсами". Встреча во сне - это, конечно, прекрасное достижение, фантастическое, но только когда мы не очень-то верим в успех. Стремясь же к цели осознанно, мы вынуждены исключить подсознательное неверие и, следовательно, сам факт такой встречи, создающей квази-реальность в сновиденческой ноосфере человечества ("гипносфере"), утрачивает значение успеха, а должен рассматриваться как ординарная ситуация, которая может иметь разные следствия, в том числе и весьма далекие от нашей цели. Создание оазиса возможно в пустыне, а сновиденческая субстанция приграничья - отнюдь не пустыня.

Я не хочу сказать, что в ней непременно нужно возводить некие укрепленные, неприступные бастионы, я просто отказываюсь иметь дело с подобными вариантами даже как с невероятной возможностью и постараюсь избежать гаданий о связанных с такой возможностью последствиях, так как каковы бы они ни были, они не являются нашей целью и не могут помочь достичь ее. Интенсивная непредсказуемость окружения, независимо от интенсивности и масштабов контроля, вызовет в лучшем случае остановку без возможности дальнейших перемещений. Непредсказуемость фона - черная дыра, способная поглощать энергию "второго внимания" непрерывно, а то, что она подарит взамен, даже если это нечто прекрасное, будет в любом случае не тем, что нужно для броска планируемого и в этом смысле опирающегося только на предсказуемое (в частности, на контроль).

Остановка в этой толчее энергий может произойти, конечно, вопреки плану, как своего рода авария, "недолет", ошибка в наведении и т.д. Вот тогда и можно будет утешиться тем, что и это - успех, ибо удивительно и т.п. Здесь есть, конечно, интересные варианты, но их интересность рождена притягательной силой конфликтности.

Итак, одиночные путешествия. Встреч не избегаем, но и не берем при случае встречи на себя контроль над сном (второй блок контроля после контроля за самоосознанием во сне), то есть не создаем квази-реальности, не вмешиваемся в течение сновиденческой субстанции, не структурируем хаос. Со встречами или без таковых, мы имеем возможность корректировать маршрут, хотя бы такую элементарную, как обмен образами наяву, взаимная настройка на образы и места осознаваемых снов друг друга с ориентацией на сновидение ведущего. Опознать ориентирующее сновидение можно даже по простым описуемым качествам, в частности: отсутствие интенсивности неуправляемого потока образов, тем паче отсутствие персонажей, легкость контроля и пассивность снящейся реальности по отношению к сновидцу, ненарушаемость контроля его активностью и др. Здесь много частностей, разобраться с которыми нам поможет совместный сновиденческий опыт. Так, очевидно уже, что реалистичность сна, осознание себя в нем, как независимо и устойчиво реальным свидетельствует о возможной близости локуса чужого контроля, то есть такой сон возможен лишь в плотно заселенной области ближнего хаоса, чаще всего подчеркнуто архетипической, имеющей вкрапления культовых образов.