Возможно, что существует связь между сознательной отчужденностью семейств патриархов в их новой, ханаанской среде, запрещением жениться на дочерях местных жителей, и между отношением местных народностей к ним как к пришельцам и чужеземцам.

В египетских документах упоминаются "апиру" в качестве общественной прослойки в Ханаане в XV веке. В самом Египте они принуждались к работам, которые проводились в XIII и XII веках до н. э. Само собой напрашивается сравнение между "апиру" и израильтянами, порабощенными в Египте, где они именовались "иврим", согласно библейским источникам.

В библейских сказаниях о патриархах уже вырисовываются исторические условия, в которых образовывались первые родовые объединения израильтян. Последующий библейский эпос об "Исходе из Египта" и завоевании "земли Ханаанской" содержит в себе более ярко выраженные и оформленные исторические элементы.

2. Моисей и исход из Египта

Еврейская историческая традиция связывает формирование племен Израиля в единый народ с их исходом из Египта. Эта традиция нашла свое отражение в эпической серии рассказов в двух разделах Пятикнижия - "Исход" и "Числа" продолжении эпоса о патриархах.

Согласно библейскому преданию, Иаков со всей семьей присоединился к своему сыну Иосифу, находившемуся в Египте, и израильтяне поселились в египетской области Гошен. После смерти Иосифа, когда взошел на престол новый фараон, израильтяне были закрепощены на долгие годы и вынуждены работать на строительстве новых городов, основанных фараоном. Предание о египетском порабощении заканчивается кульминационным пунктом всей этой эпической серии исходом из Египта.

{25} Вопрос о степени достоверности библейского сказания об исходе не раз подвергался критическому анализу историков.

По словам одного из современных исследователей Библии (С. А. Левинштам, Библейская энциклопедия, на иврите, т. 3., стр. 754.), "... до нас не дошло ни одного египетского документа, свидетельствующего о пребывании израильтян в Египте; однако имеется целый ряд египетских документов, косвенно проливающих свет на библейское повествование. И, конечно, не приходится сомневаться в факте египетского порабощения и исхода из Египта, т. к. никакой народ не создал бы вымышленного предания о пребывании в рабстве на заре своей истории".

Подобное же мнение выразил в свое время русский историк (В. В. Струве, Израиль в Египте, стр. 27.), констатируя: "...нельзя... предположить, что оставшиеся вне Египта племена изменили свои традиции свободного народа в пользу унизительной традиции рабства и притеснения Израиля, ибо бесспорно, что народная традиция проявляет естественную тенденцию приукрашивать свою историю".

Действительно, целый ряд египетских документов и фресок указывает на то, что азиатские племена нередко перекочевывали в Египет. Наиболее известна фреска, относящаяся ко времени XII династии (XIX век до н. э.), которая изображает семейство, по-видимому, аморейское, переселяющееся в Египет. В более поздние периоды, например, в последние годы XIX династии (XIII век до н. э.) имеются свидетельства о прибытии группы идумеев в Египет, в район восточной дельты.

Как в переселении азиатских чужеземцев, так и в их порабощении нет ничего необычного для Египта периода Нового царства. В Библии в точности сохранились названия двух городов - Питом и Рамсес, - на строительстве которых заставляли работать израильтян. Рамсес или Бет-Рамсес - новая столица, выстроенная фараоном Рамсесом II (1304-1238) на месте прежнего Таниса. Город {26} этот назывался Бет-Рамсесом лишь на протяжении двухсот лет. Следовательно, библейское предание о египетском рабстве возникло в этот период, т. е. не позже XI столетия до н. э. На этом и основывается большинство исследователей, склонных видеть в Рамсесе II фараона-поработителя.

Более сложным является вопрос, при каком фараоне произошел исход из Египта. Важное значение для решения этого вопроса имеет надпись на триумфальной стеле фараона Мернепты, относящаяся к пятому году его царствования (1233 до н.э.). Фараон хвалится своей победой над различными городами и племенами Ханаана, в том числе и над Израилем. "Никто под девятью дугами (поэтическое обозначение египетских владений в Азии) головы не поднимет, - гласит надпись Мернепты, - разрушена Техену (Ливия), затихло Хатти (Хеттское Царство), разграбленный Ханаан постигло зло, Аскалон был взят (в плен), Гезер захвачен, Иноам как бы никогда и не был, Израиль опустошен, и его семя уничтожено; Хару (наименование Ханаана) стоит перед Египтом, как (беззащитная) вдова".

Израиль изображен на этой надписи иероглифом, обозначающим не страну, а народ. Это обозначение указывает на то, что во времена Мернепты Ханаан еще не был заселен израильтянами. Во всяком случае, процесс завоевания и заселения еще не был завершен. Поэтому некоторые исследователи утверждают, что исход произошел в середине эпохи Рамсеса II, а другие относят его к последним годам царствования этого фараона или к началу правления его сына Мернепты. Заслуживает внимания также весьма распространенное мнение, согласно которому массовому исходу, происшедшему в XIII веке до н. э., предшествовал выход групп, покинувших Египет во времена фараона Аменхотепа IV или его наследников, т. е. в середине XIV века. Важный вклад в решение вопроса о хронологии исхода внесли археологические раскопки, благодаря которым выяснилось, что ханаанские города в горах Иудеи подверглись внезапному разрушению приблизительно в середине XIII века. Не исключается {27} также возможность, что не все племена Израиля переселились в свое время в Египет, а часть их осталась в Центральном Ханаане. Именно этим фактом объясняется, по мнению некоторых историков, связь выходцев из Египта со страной Ханаана.

Историческая традиция связывает исход из Египта, странствования по пустыне и процесс превращения израильских племен в единую нацию с личностью законодателя и вождя Моисея.

Сказания о Моисее повествуют о том, что он рос и воспитывался в египетской среде, о чем свидетельствуют не только его имя "Моше" (происходящее от слова "мос(е)" - сын на египетском языке), но и вся обстановка, двор фараона и его приближенные, описанные в полном соответствии с исторической действительностью, а также географические названия, связанные с рассказами об исходе. Интересно отметить, что эта обстановка, а также упоминаемые названия и имена характерны исключительно для этого цикла повествований. Они не повторяются ни в каких других библейских источниках.