застывающих слез чистотой.

Голубой ледопад, ты же сам виноват,

Ты ручьем убежал от далеких вершин,

И замерз, оказавшись один.

Мы с тобой недели на две превратились в ручей. Пусть порой даже мудрые горы не верят глазам, И как всякий ручей он же общий, и он же - ничей, И дорогу себе среди скал пробивает он сам.

Голубой ледопад, ты же сам виноват,

Ты ручьем убежал от далеких вершин,

И замерз, оказавшись один.

Мы вернемся на грешную землю, паломники гор. Остановится пламя судьбы, ледопад голубой, Мы вернемся с трудом, но сейчас не о том разговор, Мы с тобой недели на две стали сами собой.

Голубой ледопад, ты же сам виноват,

Ты всегда убегаешь с приходом весны,

Юным рекам рассказывать сны.

Александр Гейнц и С.Данилов

Другу

Все еще сбудется, каждый пустяк. Хмуриться врозь - удивительный факт. То, что у нас слезы у глаз... Впрочем, не надо растроганных фраз, Все понимаем мы так.

Все понимаем, а в горле комок, Что-то теряем, опять - под замок Нам не суметь хочется петь, Вместе нам жить, по отдельности - смерть! Часто кто честен - жесток!

Не присягали на верность друзьям, Знали врагов, но жалели, а зря! Как ни суди, все впереди, Друг, это значит, что ты не один, Нам в одиночку нельзя.

Нас не разлучат ни север ни юг. Что может лучше быть зноя и вьюг, Слово прощай, не обещай Письма писать, поскорей приезжай, Все еще сбудется, друг.

Нас еще ждут, поскорей приезжай, Все еще сбудется, друг.

299* Александр Гейнц и С.Данилов

В книге не хватает страниц

В книге не хватает страниц, Дать бы по рукам подлецам, Смена декораций и лиц Непонятна мне до конца.

Dm G C E7

Вместо иллюстраций - дыра,

Нынче время боготворить

Тех, кого чернили вчера,

Нынче модно с грязью мешать

Убеждения прожитых лет,

Говорим, что книга - душа,

А страниц по-прежнему нет.

По-прежнему нет.

Велико желание знать, Но сильней стремление скрыть, Легче книгу переписать, Чем страницы восстановить.

Лучше комментариев том,

Чем строка по имени "факт",

И не не разобраться потом,

Так все было, или не так.

Я не первый, были умней,

Те, что не снесли головы,

Догадавшись в сумраке дней,

В книге не хватает главы!

Целой главы.

Как похожи мы на детей Только постигающих мир, Если черный - значит злодей, Если белый, значит кумир,

Если бесконечно таить

На архивных полках ответ,

Оборвется красная нить,

Ибо смысла повести нет,

Если нет познанья границ,

Лучше разобраться сейчас,

Ибо через пару страниц

Не найдется места для нас

Места для нас.

Я ответ пытаюсь найти, Я прошу об этом отца, Но понять, не значит - простить, И не видно книге конца.

300* Александр Иванов Предчувствие крыл

(Кенигсберг)

A C#7 Где -то в теплых слоях атмосферы

F#m A7 D7+ F#7 Не тревожа озоновый слой,

Hm Em F#7 H7 Представитель рептильевой эры

E7 Чудо - ящер летает стрелой.

A C#7 F#m

Ищет след его палеонтолог,

A E7 A A7

На разломах реликтовых плит,

D Dm A H9

А он крылья распустит как полог,

A E9 A E7

И один против солнца парит.

По ночам он, снижаясь, вдыхает Аромат земляничных полян, Тем живет и черта неплохая Не кусает за шеи землян.

И когтей у него не найдете,

Воплощенная предков мечта,

Он безногий, родился в полете,

Обречен бесконечно летать.

Потому и за миг до побудки Как бревно лежа в илистом дне, Натощак, даже с камнем в желудке, Я, дружище, летаю во сне.

А проснусь и ползу по-старинке,

Я такой же как ты, крокодил,

Но порою так чешется спинка,

Может это - предчувствие крыл? Александр Иванов В час, далекий от рассвета

(Кенигсберг)

В час, далекий от рассвета, Am Когда птицы крепко спят, Dm E7 А летают только дети E7 Dm И счастливые парят, E7 Am В час нечаянных находок, A7 В ночь загаданных утрат, A7 Dm Ла-лай ла ла Dm В центре города и года E7 Два беспутных пешехода F Заблудились до утра. Am E7 Am

Am Dm E7 Am

По всей округе в окнах свет погашен,

B7 E7 Am

Но нам не страшен наш неблизкий путь.

Dm E7 F Am

Давай покружим, свой маршрут нарушим,

B7 E7 Am

Давай свернем еще куда-нибудь.

Как чудесны в переулках от качанья фонарей, Музыкальные шкатулки незакрюченных дверей. И как трепетно во мраке им внимают, не дыша, Ла-лай ла ла Одинокие собаки, заплутавшие гуляки, И ночные сторожа.

По всей округе мирно спят супруги,

Их сны: упруги, синие шары,

А мы все кружим, в эту ночь мы дружим,

Давай, еще покружим до зари.

Одинок на Театральной Шиллер бронзовый суров, Как намек официальный на коварство и любовь, Нашей встречей опечален, Как примерный семьянин, Ла-лай ла ла Он, конечно , гениален, но немного театрален Этот важный господин.

Ах, милый классик, Вам немного поздно

Смотреть на звезды, сном не дорожа,

Но как же ясен этот путь во мраке,

Где лишь собаки, мы и сторожа.

Вертится жизнь по кругу

Владимир Музыкантов

F A7 Dm Dm7 G7 C Вертится жизнь по кругу, а смысл давно забыт E7 Am C7+ G7 C Как улетевший звук нашей походной трубы. E7 Am Am7 D7 G7 Труба уже не поет, мундштук дымит у губы, E7 Am Am7 F G7 C Но если нам повезет, давай убежим от судьбы.

E7 Am

Судьба шпионит, но не догонит,

D7 G7

И мы ей помашем рукой:

F C |

Перетяни потуже ремни, | 2

G7 C C7 |

Нам далеко, нам далеко. |

Нам далеко, шагать, ехать, лететь и плыть, Чтоб испытать опять ту молодую прыть. Тот боевой азарт, и разудалый хмель, Чтоб повернуть назад, снова теряя цель.

Снова рутина как паутина,

И так день за днем, день за днем,

Перетяни потуже ремни,

Переживем, переживем.

Переживем, не трусь, ведь ноги вперед идут, Ну, может быть, оступлюсь, Ну, может быть, упаду. И вот я кругом неправ и вина моя глубока, И под ложечкой липкий страх, И - навсегда в дураках.

И каждый прохожий плюет мне в рожу,

И каждый кричит: берегись!

Перетяни потуже ремни,

Не отрекись! Не отрекись!

В Аркашиной квартире Юрий Визбор

В Аркашиной квартире живут чужие люди Ни Юли, ни Аркаши давно в тех стенах нет Там также не сижу я с картошечкой в мундире, И вовсе не Аркашин горит на кухне свет.

Неужто, эти годы прошли на самом деле? Пока мы разбирались, кто теща? Кто свекровь? Куда же мы глядели, покуда все галдели, И бойко рифмовали слова : любовь и кровь.