– Хе! Так вы что, тоже считаете меня вором, капитан? – ощетинился Рвач.

Командир окатил его ледяным взглядом.

– Мне не хотелось бы говорить об этом, Рвач, но у меня на столе лежат несколько рапортов о пропаже вещей в роте.

– А я-то здесь при чем? В этом отеле дерьмовые замки! Я могу за несколько секунд справиться с любым из них!

– В самом деле? – Казалось, командир проявил завидный интерес. – А как ты думаешь, смог бы ты научить этому других легионеров?

– Запросто. – Рвач даже засиял. – Как я уже сказал, это может сделать каждый.

– Прекрасно, – сказал Шутт. – Тогда я дам объявление и направлю к тебе на обучение всех заинтересованных, прямо завтра.

– С удовольствием, капитан.

– Так что будь готов. Завтра с утра они будут ждать, желая приступить к занятиям, возле твоей комнаты.

Рвач побледнел.

– Моей комнаты?

– Да, именно. Я хочу, чтобы ты научил их справляться с самыми разными замками: в дверях, в шкафах, в чемоданах. И показывать все свои приемы ты будешь на примере замков твоей комнаты.

– Но…

– Разумеется, если среди твоих вещей случайно оказалось что-то, "приблудившееся" в последние нескольких недель, может быть, будет целесообразно, чтобы оно "приблудилось" обратно, к своим законным владельцам, прежде чем начнутся эти уроки. Разве ты не согласен?

Рвач несколько раз открыл и закрыл рот, будто выброшенная на берег рыба, но так и не сказал ни слова.

– Пошли, напарник. – Суси рассмеялся, хлопнув его по плечу. – Мне кажется, на этот раз нас обошли с флангов. Похоже, что сегодня днем нам лучше заняться небольшой розыскной работой.

Не все объединения в пары проходили так бурно, но некоторые случаи были особенно необычны. Пожалуй, самым необычным был случай, происшедший в коктейль-баре отеля.

Хотя в баре отеля преобладали легионеры, заполняя почти все возможные места, там обычно можно было заметить и нескольких штатских. Одни тянулись туда под впечатлением сообщений службы новостей, чтобы втихаря поглазеть на солдат, другие были просто удивлены таким обилием военных мундиров в месте, которое всегда считалось гражданской зоной, и не хотели уступать свою территорию. Хотя, обычно эти две группы посетителей были склонны к тому, чтобы игнорировать друг друга.

Это вовсе не означало, однако, что легионеры не знали о присутствии гражданских. Правда, не все легионеры спускались за выпивкой в бар. Многие все еще находились под впечатлением давних запретов относительно посещения подобных мест, как было до появления здесь Шутта и переезда в отель "Плаза", и среди них действовало неписаное правило, что бар отеля они могли посещать лишь при условии хорошего поведения.

И вот, в этот не вполне обычный вечер атмосфера в баре предвещала грозу. Троица молодых городских парней, уселась за столиком и, казалось, поставила своей целью нарушить царившее вокруг спокойствие. Все трое пребывали в самом неудачном возрасте: слишком молоды, чтобы вести себя рассудительно, но слишком здоровы, чтобы не быть принятыми всерьез. Можно было предположить, что это студенты или, возможно, спортсмены, из университета, расположенного в противоположной стороне колонии. Их одежда говорила о том, что в финансовом отношении они были обеспечены гораздо лучше, чем обычные уличные хулиганы. С другой стороны, опять-таки, уличные хулиганы обычно обладают инстинктом самосохранения, хотя и бывают порой чересчур шумными. Со временем они теряют остатки детских заблуждений, таких, как убежденность в собственной неуязвимости, и в большей степени доверяют своим мозгам, чтобы избежать ситуаций, представляющих очевидную опасность для их здоровья. Но те трое, о которых идет речь, относились совсем к иному типу.

Они были увлечены напускной веселостью, которая так свойственна компаниям, ищущим всеобщего внимания или приключений, а может быть, и того и другого вместе. Обычно они склоняют друг к другу головы, шепча что-то, и все это время не спускают глаз с какого-нибудь столика или посетителя, а затем неожиданно взрываются залпами смеха, неестественно громкого, опасно раскачиваясь взад-вперед на стульях. Если же к ним так никто и не подходит с заявлением типа: "Чего это вы так смеетесь?", они переключаются на новую жертву, и процесс повторяется, на этот раз чуть тише.

Легионеры стойко игнорировали этих клоунов, но и без слов всем было ясно, что с этими нарушителями спокойствия следует что-то сделать. Проблема, оказалось, была в том, что никто не хотел начинать. И не то, чтобы они боялись этих юнцов, хотя возмутители спокойствия на вид были достаточно крепкими и один на один могли навалять многим из легионеров, – рота имела численное преимущество, и выгнать их отсюда на улицу было бы легким делом… но как раз это-то и вызывало самые серьезные опасения. Да, к несчастью, никто из легионеров не хотел начать первым.

Нападение на юнцов, к тому же на глазах посторонних штатских, могло вызвать только недовольство в роте. Будь даже численность равной с каждой стороны, все равно возраст легионеров и их "профессиональные навыки" сделали бы их зачинщиками ссоры, а если, не дай Бог, в этой ситуации они еще и потерпели бы поражение, все это означало бы потерю лица для всей роты, что было бы совсем плохо, потому как и командир и его дворецкий тоже присутствовали в баре. Расположившись за крайним столиком, они не отрывались от своих компьютеров. Так что основной причиной, по которой легионеры не желали затевать драку в присутствии гражданских, было то, что они определенно не хотели выглядеть виновниками подобного скандала в глазах своего старшего офицера.

Поэтому все просто потягивали выпивку, вцепившись в стаканы, и не желали замечать нелицеприятные выкрики, звучавшие в баре.

Но тут появилась Супермалявка.

На мгновенье все легионеры словно застыли, охваченные тихим ужасом. Если бы все это случилось где-нибудь на Диком Западе, наверняка послышались бы крики: "Эй, кто-нибудь, зовите шерифа! Здесь намечаются неприятности!" Но поскольку все были там, где они были сейчас, а именно – в конкретно этой реальной жизни, они пытались сделать лучшее, что могли в данной ситуации.

– Эй, Супермалявка!

– Иди сюда, Супермалявка!

– Здесь есть свободное местечко, Супер!

Маленький легионер остановилась на полпути, озадаченная таким обилием приглашений, в то время как ее товарищи по роте отчаянно старались предотвратить неизбежное. Разумеется, все было напрасно.

– ЧЕРТ ВОЗЬМИ, Я БЫ КУПИЛ ЕЙ ВЫПИВКУ, НО ОНА ЕЩЕ НЕ ДОРОСЛА, ЧТОБЫ ДОТЯНУТЬСЯ ДО СТОЙКИ БАРА!

– ХА! ХА! ХА!

В помещении повисла гнетущая тишина, когда Супермалявка очень медленно повернула голову в сторону источника этого шума.

– ХА, ВЗГЛЯНИ-КА! ДА ОНА ПРОСТО ПСИХОВАННАЯ! ЭЙ, КОРОТЫШКА, НУ, ЧТО НА НАС УСТАВИЛАСЬ?

Роту охватило напряжение, когда голова маленького легионера начала втягиваться в плечи, и девушка, нахмурившись, медленно двинулась в сторону своих обидчиков. По традиции, обычно никто не лез в чужую драку, но даже при своей комичной свирепости Супермалявка всем была близка, и никому не хотелось просто стоять и смотреть, как ее обижают. Ни у кого не было сомнений в исходе этой ссоры, поскольку было весьма сомнительно, чтобы Супермалявка смогла победить хотя бы одного из крикунов, не говоря уж обо все троих, как можно было судить по ее намерениям.

Тихий скрип стульев свидетельствовал о том, что некоторые легионеры боролись со своим желанием. Одно было ясно: если незваные нарушители спокойствия причинят Супермалявке какой-то вред, их выбросят из бара в одно мгновенье, и все отношения с обществом полетят к черту!

Неожиданно в полумраке зала выросла огромная фигура, занимая своей массой пространство между гражданскими и приближавшейся к ним Супермалявкой.

– Гм-мммм… Супер? – Это был Клыканини, рокочущий голос которого одновременно раздражал и казался мелодичным. – Напоминаю тебе, что капитан сказал… если устроишь здесь погром, ты оплатишь… все убытки.

Маленький легионер повернулась, отыскивая глазами командира, чтобы выразить протест по поводу такой заботы. Пока она искала Шутта, ее противники уставились на огромную фигуру, занимавшую все пространство между ними и намеченной жертвой.