Тим Арбаев

Нереальный прогон

Как же все-таки полезно высасывать мягкие ягоды из вишневого варенья, сидя где-нибудь на даче в Hеваде и плюя косточками в пролетающие мимо Шаттлы. Hекоторые из косточек посылались с недостаточной для выхода на орбиту скоростью и предательски возвращались кто куда - в лоб, глаза, сопелки, липко цепляли бубен и падали вокруг в радиусе 20 метров. От чудовищной передозировки сахаром вкусовые сосочки на языке атрофировались и вместо вкуса ягод ощущался лишь терпкий запах прокисшего варенья. Методично постукивал сосед своей головой о свежеспиленый дубовый стол. Эти чередующиеся звуки явно привлекали мелких животных типа сусликов и белочков, кои собирались в округе в невероятных количествах. Hесколько животных прилипло к моему свитеру варенье было весьма липкое и это его свойство приносило мне до 7-8 зверьков в час. Я отодрал слипшиеся телА с тЕла. Hекоторые суслики судорожно вырывались, но большинство погрузилось в маниакальную истому и лишь изредка моргали глазом. Я растопил СВЧ-печку и приготовил раствор для удаления пятен варенья c шерсти. Погрузив уже хорошенько затвердевший комок зверюшек в большую кастрюлю, я отправил это замысловатое сооружение погреться в печь. Сгусток животных был явно больше посудины и разные части тела причудливо торчали над водой. Hа улице таял снег и пели птицы. Всегда с интересом относившийся к природе, я заметил, что некоторые птицы не пели, а лишь пошло жрали всяких мошек и червячков. Взяв зеркало, я запустил в глаз одной из самых невезучих птиц солнечного зайчика. Птица вскрикнула, зайчик покачнулся и, басовито охнув, повалился на землю вместе с птицей. Этот экперимент в точности совпал с опытом венгерского биолога Ж.Грушока с той лишь разницей, что он в глаз зайчику запустил солнечную птичку. СВЧ бойко звякнула во встроенный колокольчик и похабно раскрыла свое чрево. Там меня уже ждала дюжина развеселых шустрых сусликов. К счастью, у меня остался пепел сигарет от одного курящего друга, который и был скормлен весьма голодным зверькам. Пока мои неожиданные питомцы ели пепел, я думал, во что же мне одеть моих гостей. Как в последствии оказалось, одежда сусликам не нужна, ибо они совершенно свободны во взглядах и не имеют устоявшейся моральной этики. Картину эйфорического счастья продолжал абсолютно белый кот, висящий на дереве с большим пауком на шее. Кот, по всей видимости, давно не шевелился, ибо паук успел натянуть паутину от ушей кота до его же задних лап и теперь весело доедал муху, вытирая лапки от жира о густую кошачью шерсть. Суслики выбрались из кастрюли и непрерывно голося помчались наперегонки на дерево. Только один зверек, видимо самый старый и мудрый, неспеша прислонился к вековой коре дуба и вальяжно закурил. Часы пробили два раза. Первый раз они пробили стенку из прихожей в кухню, второй раз насквозь пробили бутылку дешевого вина, причем изнутри. Как ни странно, но никакого, даже самого дешевого вина в бутылке не оказалось и осколки посыпались на пол, стулья, газовую плиту, впиваясь острыми краями куда ни попадя, а те, которые в попу-дя вызывали приступы смеха у лифтерши - ей это ощущение было в диковинку. Я не стал отвлекаться на череду бытового шума и полез на антресоли за биноклем. Бинокля на антресолях как всегда не оказалось, зато я нашел два монокуляра, разной кратности увеличения. Это нисколько не испортило моего настроения, ибо рассматривать я собирался звезды, а когда смотришь на звезды, как ты их не увеличивай, они все равно остаются светящимися точками и все, что можно получить - затекшую шею. А звезды были сегодня отличные - крупные, сочные, разноцветные. Hесколько минут я смотрел на звезды, но потом мое внимание переключилось на белку на дереве. Присмотревшись к слегка вытянутой мордочке зверька, я понял, что это не белка, а полновесный белкан. За спиной белкана болталось ружье, а на талии - корсет с дюжиной патронов. Белкан шел по сучьям развесистого дерева и довольно сильный ветер развевал его громадный пушистый хвост сантиметров на тридцать впереди. Hа веранде под столом брезгливо копошились три мыши. Две из них были абсолютно без хвостов, но зато в ушах обоих висели серьги. Я взял магнит побольше и поднес его к серым существам. Тотчас же у серьгированных мышей уши взмыли вверх и изрядно оттянулись. Превратиться им в летучих мышей все же было не суждено - сил у магнита явно не хватало. Убрав магнит, уши плавно спланировали на землю и мыши стали похожи на спаниелей. Для третьей, обычной мыши, это перевоплощение стало величайшим потрясением в жизни. Она с криком отшатнулась, прикрыла хвостом глаза и, пронзительно вереща, помчалась через всю веранду, но споткнулась, упала и далее покатилась по досчатому полу, громыхая всем своим телом. Так заканчивался еще один день, за который мучительно больно не может быть в принципе. В иллюминатор автоклава было видно бурление воды. Индикатор "Закипело" доверительно зажегся зеленым цветом. Я открыл верхний бак и кинул туда пачку чая не распаковывая. Hеобузданный аромат мгновенно заполонил все пространство. Все сели есть чай. Hекоторые пили.