Забыв про обед, он бесцельно бродил по округе, не возвращаясь домой до раннего вечера. За ужином он вел себя довольно беспокойно и нервно: "сидел как на иголках", по свидетельству маленькой прислужницы. Раз он стрелой выпрыгнул из кресла, когда маленькая прислужница случайно обронила столовую ложку; и два раза опрокинул соль. Именно за столом Профессор, как правило, находил свое отношение к Мальвине самым скептическим. В фею, способную уплетать довольно увесистый ломоть мяса и два куска пирога, поверить было не так просто. Сегодня вечером у Профессора никаких затруднений не возникало. Белые Дамы никогда не прочь были попользоваться гостеприимством смертных. Должно быть, всегда имела место определенная приспособляемость. С той роковой ночи своего отлучения Мальвина прошла, надо полагать, чрез всяческие испытания. Для нынешних целей она приняла образ jeune fille двадцатого века (нашей эры). Отдать должное отличной кухне миссис Малдун вместе с бокалом доброго легкого кларета естественно шло этому образу.

Похоже, что он ни на мгновение не мог выбросить из головы миссис Арлингтон. Не раз, когда он исподтишка кидал взгляд через стол, ему казалось, будто Мальвина смотрит на него с насмешливой улыбкой. Должно быть, это какой-то бесовитый дух подтолкнул его. Тысячи лет Мальвина вела - по крайней мере, насколько это было известно - исправленное и безупречное существование; подавила и оставила свою фатальную страсть к переменам - в других людях. Каким безумием было оживить все это! И нет теперь под рукой королевы Гарбундии, чтоб ее обуздать. Когда Профессор чистил грушу, у него появилось отчетливое ощущение, будто он превращается в морскую свинку - курьезное чувство сжимания в ногах. Впечатление было настолько живым, что Профессор невольно выскочил из кресла и побежал посмотреть на себя в зеркало над сервантом. И даже тогда не испытал полного облегчения. Возможно, дело было в зеркале. Оно было очень старое: такое с маленькими позолоченными шариками по всей окружности, - и Профессору показалось, будто нос так и вырастает у него из лица. Мальвина выразила надежду на то, что он не заболел неожиданно, и спросила, не может ли она чем-нибудь ему помочь. Он настоятельно умолял ее не думать об этом.

Профессор обучил Мальвину игре в криббидж, и обычно по вечерам они играли партию-другую. Но сегодня вечером Профессор был не в настроении, и Мальвина удовольствовалась книгой. Особенной любовью ее пользовались старинные летописцы. У Профессора их стояла целая полка, многие - в оригинале на французском. Сделав вид, будто тоже читает, он услышал, как Мальвина разразилась жизнерадостным смехом, и пошел взглянуть ей через плечо. Она читала историю о своей собственной встрече с владельцем оловянных рудников - пожилым господином, недолюбливавшим поздние часы, которого она превратила в соловья. Профессору пришло в голову, что до случая с Арлингтонами упоминание об этом инциденте вызвало бы у ней стыд и раскаяние. Теперь же она, по-видимому, находила его забавным.

- Глупый трюк, - заметил Профессор. Говорил он с изрядным пылом. Никто не имеет никакого права расхаживать и превращать людей. Переворачивать с ног на голову то, в чем они совершенно не разбираются. Абсолютно никакого права.

Мальвина подняла глаза. Легонечко вздохнула.

- Ну да - если в свое удовольствие или в отместку, - отвечала она. Тон ее был полон кротости. Была в нем и нотка самоупрека. - Конечно, это очень неправильно. Но переделывать для собственного же их блага... По крайней мере, не переделывать, а исправлять.

- Маленькая лицемерка! - пробормотал про себя Профессор. - Она опять вошла во вкус своих старых трюков, и одному богу теперь известно, на чем она остановится.

Остаток вечера профессор провел роясь у себя в картотеке в поисках последней информации о королеве Гарбундии.

Тем временем случай с Арлингтонами стал известен всей деревне. Двойняшки, по всей вероятности, не сумели сохранить дело в тайне. Уволенная Джейн зашла к миссис Малдун изложить свою версию событий, произошедших в четверг вечером на кухне у Арлингтонов, а миссис Малдун, в предчувствии грядущих событий, могла бессознательно сделать намеки.

Мэриголды встретились с Арлингтонами в воскресенье после утренней службы и обо всем услышали. То есть, встретились они с мистером Арлингтоном и остальными детьми; миссис Арлингтон с двумя старшими девочками уже посетила раннее причастие в семь. Миссис Мэриголд была хорошенькой, "пушистенькой", обаятельной маленькой женщиной, на десять лет моложе мужа. Совершенной дурочкой она быть не могла, а то бы она об этом не догадалась. Мэриголду, восходящему политику, следовало, конечно, обвенчаться с женщиной, которая смогла бы стать ему помощницей; но он, судя по всему, влюбился в нее через ограду монастыря в нескольких милях от Брюсселя. Мистер Арлингтон не был регулярным посетителем церкви, но на этот раз почувствовал себя в долгу перед Создателем. Он все еще был влюблен в жену. Но не слепо. Позднее могла понадобиться направляющая десница. Но сперва надо дать новому зерну пустить корни поглубже. Назначенные ранее встречи требовали от Мэриголда в воскресенье вернуться во второй половине дня в город, и часть дороги до станции миссис Мэриголд прошла вместе с ним. По дороге домой через поля она настигла двойняшек Арлингтон. Позже она зашла в коттедж и поговорила с миссис Малдун о Джейн, которой, как она слышала, требовалось место. Перед самым закатом солнца Доктор видел, как она взбирается по тропке к Кроличьим Норам. Мальвины в тот вечер за ужином не было. Когда она вернулась, то казалась весьма довольной собой.

VI. И как все закончилось раньше времени

Спустя несколько дней - быть может, на следующей неделе; точной даты, по всей видимости, уже не восстановить, - Профессора навестил член парламента Мэриголд. Они побеседовали о тарифной реформе, а затем Мэриголд встал и проверил, плотно ли затворена дверь.

- Вы знаете мою жену, - сказал он. - Мы женаты уже шесть лет, и между нами не пробегало ни тучки, кроме одной. Конечно, она не мозговита. То есть, по крайней мере...