Значит, Дорилис впервые пришлось подчиниться против своей воли, подумала лерони. Она знала, что Маргали назначит Дорилис мягкое наказание — возможно, усадит подметывать юбки и ночные рубашки, запретив трогать рамы для вышивки. Что ж, маленькой леди пора научиться выполнять работу, которая ей не нравится.

Но конфронтация с девочкой укрепила ее волю перед трудным разговором с лордом Алдараном. Рената была рада, что дом Микел согласился принять ее в небольшом кабинете, а не в огромном и пустом приемном зале.

Когда она вошла, старый лорд что-то диктовал своему секретарю, взглянув на нее, он прервал свое занятие и отослал слугу.

— Ну, дамисела, как вы поладили с моей дочерью? Находите ли вы ее послушной и воспитанной? Иногда она своевольничает, но уверяю вас, это ласковый и любящий ребенок.

Рената печально улыбнулась.

— Боюсь, сейчас Дорилис не испытывает ко мне нежных чувств, — призналась она. — Мне пришлось наказать ее. Я послала ее к Маргали, чтобы она немного посидела за шитьем и поучилась думать, прежде чем говорить.

Лорд Алдаран вздохнул:

— Полагаю, в воспитании детей не обойтись без наказаний. Когда-то я разрешил наставникам Донела применять физические наказания, но я обошелся с ним гораздо мягче, чем мой отец обошелся со мной. Я запретил им бить Донела до синяков, в то время как сам в детстве частенько получал такие взбучки, что целыми днями не мог сидеть как следует. Но надеюсь, вам не придется поднимать руку на мою дочь?

— Я бы предпочла этого не делать, — сказала Рената. — Размышления в одиночестве за какой-нибудь утомительной или скучной работой всегда казались мне достаточным наказанием за дурное поведение. Однако, мой лорд, мне хотелось бы, чтобы когда-нибудь вы сказали ей то, что я слышала от вас сейчас. Судя по всему, она считает, что высокое положение избавляет от тягот учебы.

— Вам хотелось бы, чтобы я рассказал ей, как мои учителя поколачивали меня в детстве? — Лорд Алдаран усмехнулся — Очень хорошо, я это сделаю. И кстати, напомню ей, что даже мне пришлось учиться быть правителем. Но разве вы пришли лишь ради того, чтобы сообщить мне о наказании для моей дочери, леди? Приставив вас к ее обучению, я полагал подобные случаи чем-то совершенно естественным.

— Так оно и есть, — ответила Рената. — Я собиралась обсудить с вами гораздо более серьезный вопрос. Вы пригласили меня из-за опасений по поводу ларана Дорилис, не так ли? Я тщательно изучила состояние ее тела и разума; по моему мнению, ей остается еще несколько месяцев до начала полового созревания. Прежде чем это произойдет, я хотела бы попросить разрешения обследовать вас, мой лорд, а также Донела.

Лорд Алдаран с любопытством приподнял брови:

— Могу я спросить почему, дамисела?

— Маргали уже рассказала мне все, что могла вспомнить о беременности и родах Алисианы, — сказала Рената. — Поэтому мне известно кое-что из унаследованного Дорилис от матери. Но Донел тоже является продолжателем линии Рокравенов, и мне хотелось бы знать, какие рецессивные гены может иметь девочка. Будет проще обследовать Донела, чем изучать состав наследственной плазмы. То же самое относится и к вам, мой лорд, поскольку Дорилис является наследницей всей вашей линии. Я также хотела бы получить доступ к вашему генеалогическому древу и поискать признаки определенных типов ларана в вашем роду.

Лорд Алдаран кивнул.

— Понимаю. Можете передать хранителю архивов Алдарана, что я предоставил вам свободный доступ ко всем записям. Так, значит, вы полагаете, что Дорилис переживет пороговую болезнь?

— Я смогу утверждать с большей уверенностью, когда узнаю, что заложено в ее генах, — ответила Рената. — Но клянусь, я сделаю для нее все, что в моих силах, и Эллерт поможет мне. Однако я должна знать, с чем имею дело.

— Что ж, у меня нет возражений против обследования, — задумчиво сказал лорд Алдаран. — Хотя эта техника мне незнакома.

— Техника глубинного наблюдения была изобретена для работников матриксных кругов, работающих на высоких уровнях, — объяснила Рената. — Потом мы нашли ей другие применения.

— Что мне нужно делать?

— Ничего. Постарайтесь совершенно успокоиться и ни о чем не думайте. Поверьте, я не стану вторгаться в ваши мысли. Моя задача — выяснить, какие секреты может хранить ваше тело.

Алдаран пожал плечами.

— Как вам будет угодно. — Он закрыл глаза.

Рената потянулась своим сознанием, приступив к первому этапу обследования. Сначала осуществлялось наблюдение за дыханием, циркуляцией крови, функционированием жизненно важных органов. Потом процесс детализировался, доходя до клеточной структуры тела и мозга.

Спустя довольно долгое время Рената осторожно вывела мысленный зонд и поблагодарила лорда Алдарана. На ее лице лежала печать смутного беспокойства.

— Каков ваш вердикт, дамисела?

— Если не возражаете, я подожду с выводами. Нужно просмотреть архивы и поработать с Донелом.

Рената поклонилась и вышла из комнаты.

Через несколько дней Рената снова передала лорду Алдарану просьбу о встрече. Войдя в его кабинет, лерони с порога спросила:

— Мой лорд, Дорилис является вашим единственным ребенком?

— Да, я говорил вам об этом.

— Я знаю, что она является единственной, кого вы признаете. Есть ли у вас незаконнорожденные дети, случайные, непризнанные — любые?

Алдаран встревоженно покачал головой.

— Нет, — ответил он. — Ни одного. У меня было несколько детей от первого брака, но они умерли в ранней юности от пороговой болезни, а все дети Деонары умерли до рождения или на первых минутах жизни. В молодости я зачал нескольких сыновей, но ни один из них не дожил до пятнадцати лет. Насколько мне известно, Дорилис одна во всем мире несет мои гены.

— Я не хочу прогневить вас, лорд Алдаран, но вы должны немедленно заняться поисками другого наследника, — тихо сказала Рената.

Старик поднял голову. Она увидела панический ужас в его выцветших глазах.

— Вы предупреждаете меня о том, что Дорилис тоже не переживет пороговую болезнь?

— Нет, — ответила Рената. — Есть все основания надеяться, что девочка переживет критический период; она может даже приобрести определенные телепатические способности. Но продолжение вашей династии не должно опираться только на нее. Как и Алисиана, она может вынести рождение мальчика. Насколько я могу судить, ее ларан обусловлен полом. У мальчиков он рецессивен. Донел может читать направление воздушных потоков, ощущать атмосферное давление и приближение грозы, даже немного управлять молниями, хотя и не создавать их. Но этот дар является доминантным у девочек. Дорилис не переживет рождения дочери, еще в утробе обладающей подобным лараном. Донела тоже следует предупредить. Он может иметь только мальчиков, если не хочет видеть, как его женщины гибнут от ударов ларана своих еще не родившихся дочерей.

Мало-помалу смысл слов дошел до лорда Алдарана. Его лицо посерело и осунулось.

— Вы утверждаете, что Дорилис убила Алисиану? — спросил он.

— Я думала, что вы знаете об этом. Это одна из причин, на основании которых род Рокравенов был исключен из генетической программы. Некоторые дочери, сами не обладавшие полноценным лараном, тем не менее передавали его по наследству своим дочерям. Алисиана — одна из них, и ее дочь обладает лараном в полной мере. Скажите, в тот день, когда она родила… была гроза?

У лорда Алдарана перехватило дыхание. Он вспомнил, как Алисиана кричала в ужасе: «Она ненавидит меня! Она не хочет появляться на свет!»

«Дорилис убила свою мать! Она убила Алисиану, любимую…» Он отчаянно боролся с собой, пытаясь сохранить спокойствие.

— Но ведь она была младенцем. Как вы можете винить ее?

— Винить? Разве я кого-то обвинила? Эмоции младенца неконтролируемы; ребенок не может и не умеет сдерживать их, а роды всегда бывают самым страшным испытанием для еще неразвитой психики. Разве вы этого не знали, мой лорд?