Дверь открылась. На пороге стоял давешний покойник в дорогом домашнем халате и внимательно смотрел на Йонса.

— ? — мог! — громко сказал Прищепка. — Это что, он?!

Молекула пришел в себя, только когда Йонс вылил ему на голову стакан ледяной минералки. Но и тогда он забился в самый угол огромного темно-красного дивана и с ужасом смотрел оттуда на троицу, сидящую вокруг овального орехового столика.

— Крайне неудачное стечение обстоятельств, — сказал Кузнецов, отпивая из бокала. — Меня предупреждали, но я решил сэкономить и купил-таки этот блок ориентации. Сингапурский.

— Это вы зря, — с видом знатока покачал головой Прищепка. — При ваших доходах…

— Но они обещали за ту же цену гораздо более высокие возможности! запротестовал регбист. — И поначалу так и было, а сегодня блок вырубился прямо во время игры. Пошел сбой системы, разладились цепочки… Короче, я упал, а врач — это же был обыкновенный, человеческий врач, ничего не смыслящий в кибертехнике — пытался оживить меня самыми что ни на есть человеческими лекарствами и процедурами. А потом констатировал смерть.

— Ну вы и влетели! — восхищенно сказал Прищепка. — Это история для толстого журнала!

— Вот этого я и боюсь… — окончательно погрустнел Кузнецов. Понимаете, меня дисквалифицируют, причем с большим скандалом… Возможно, будет громкое судебное разбирательство. Киберы, как известно, в официальных спортивных состязаниях не участвуют, а мне таких трудов стоило это скрыть…

Подкупы, экранные системы, специальные разработки… Да что мне — в сборной человек шесть в курсе дела! Я угробил дикие деньги, и так прокололся, подвел других…

Йонс хрустел чипсами и думал. Большие часы на стене показывали без десяти шесть. За окном почти рассвело.

— Когда я очнулся в вашей машине, — продолжал Кузнецов, — я долго не мог понять, где нахожусь.

Потом разорвал ремни, огляделся и понял, что мое тело кому-то понадобилось. Я слышал такие истории, хотя пересадка мозга до сих пор штука редкая и малоуспешная… Я не могу винить ни вашего заказчика, ни вас самих. В конце концов, мое тело и впрямь достойно внимания. Но я-то кибер! Никто об этом не знал, но я — кибер. А вам не нужно тело кибера.

— Да, нам не нужно тело кибера, — подтвердил Йонс.

— Вот-вот. Я вылез из машины, поймал такси — спасибо, кстати, за старый комбинезон, который я нашел в фургоне. Хотя я был одет в рванье, таксист все же остановился, и не прогадал — я заплатил ему в десять раз больше обычного счетчика…

— А деньги откуда? — вякнул Молекула из своего угла.

— У меня есть особый счет, без карточки.

Вызвал через систему расчетов такси, ничего сложного… Я так и думал, что появитесь вы, потому не удивился. Даже сигнализацию выключил. К чему мне лишний шум?

— Мы понимаем ваши проблемы, — сказал Йонс, — но теперь поймите и вы наши. Заказ сделан, и нас попросту прикончат, если мы его не выполним. С другой стороны, ваше тело теперь никому не нужно, и, возможно, заказчик это поймет. Прищепка!

— Что такое?

— Позвони заказчику и узнай, что нам делать в подобной ситуации.

— Легко, — согласился Прищепка и встал.

— Где у вас связь?

— Вон, в углу…

Прищепка протащился в угол, связался с клиентом и принялся объяснять ему положение вещей. Потом замолчал и выслушал что-то с полуоткрытым ртом, после чего отключился.

— Неприятно говорить вам, ребята, но они сказали, что процесс уже запущен. Как я понимаю, сам заказчик сидит где-то очень высоко наверху, так что я разговаривал лишь с посредниками, на которых тоже давят и которые тоже боятся за свои шкуры. Так что давайте что-нибудь придумывать.

Кузнецов возмущенно грохнул кулаком по столу:

— Я ничего не понимаю! Я же жив! Мало того, я — кибер, мое тело никому не нужно!

— Да мы все это понимаем, — мягко сказал Прищепка. — А вот они не понимают. Они, верно, хотят, чтобы мы привезли ваше… э-э-э… тело, чтобы потом передать его по инстанциям, а те уж на месте пусть убеждаются. Денежки-то заплачены, аванс уже пошел…

Йонс печально посмотрел на регбиста и выхватил пистолет.

Кузнецов вцепился в край столика.

Казалось, он готов его перевернуть и броситься в драку, но неожиданно улыбнулся и сказал протяжно:

— Э-э, не-ет! Я вам нужен целый и невредимый. Без дырок в туловище кроме, конечно, естественных. Так что уберите вашу пушку. Сами понимаете, что в рукопашной вам втроем против меня не выстоять, не так ли? А если вы притащите мой простреленный труп, вас не похвалят, не так ли?

Йонс кивнул и убрал пистолет. Он понял, что чертов спортсмен только что сделал их, словно детей. Прищепка тоже спрятал свою пушку, а вот про Молекулу регбист забыл. И напрасно, потому что тот подкрался к нему сзади и обрушил на бритую голову Кузнецова тяжелый деревянный стул.

Регбист завалился вперед, лицом на стол, опрокидывая бутылки с вином и бокалы.

— Скорей! — завопил Прищепка. — Пока у него ступор, вяжите его, вяжите!

Они связали слабо подергивающееся тело Кузнецова собственными ремнями, шнурами от штор, а в довершение всего истратили целый рулон скотча. Подумав немного, Молекула залепил скотчем и рот спортсмена.

— Что теперь? — спросил Йонс, оглядывая потных, ощерившихся соратников.

— Теперь его необходимо культурно умертвить, — развел руками Прищепка.

— Эй, Йонси, он вроде был неплохой парень! — запротестовал Молекула, но Йонс перебил его:

— Кажется, минуту назад именно ты огрел его по башке стулом. Ты сделал это в приступе симпатий к нему?

— Нет…

— Тогда давайте дружно вспомним, что нужно сделать с кибером, чтобы его надежно вырубить. Да поскорей, а то он очухается!

— Он уже очухался, — хохотнул Прищепка.

Действительно, регбист открыл глаза и теперь злобно смотрел на своих пленителей.

— Переверните его лицом вниз, — распорядился Йонс. Напарники тут же сделали это, и тогда кибер принялся глухо мычать в ковер.

— Не обращайте внимания, — сказал Прищепка деловито. — Уже седьмой час, у нас все меньше времени.

— Херня. У кого есть нож?

— Пойду посмотрю на кухне, — вызвался Молекула и вернулся спустя мгновение с большим сверкающим ножом.

— Поменьше ничего не было? — уничтожающе посмотрел на него Йонс. Тот замотал головой.

— Ладно, сойдет, — сказал Прищепка и сделал первый надрез на мощной шее регбиста. Под выступившей белесой жидкостью с прожилками натуральной крови обнажилось что-то типа дырчатой золотистой фольги.

— Что это за хреновина? — поинтересовался Молекула, с любопытством заглядывая сверху.

— А я знаю? — огрызнулся Прищепка, пытаясь подковырнуть фольгу кончиком ножа. — Что я, кибермастер? Так, читал кое-что, ребята рассказывали… В конце концов, нам надо его всего лишь прикончить, так ведь? Чтобы эти гады потом были спокойны и уверены, что их не надули.

— А деньги, Йонси? Парни, как вы думаете, деньги они нам дадут? — не угомонился Молекула.

— Теперь уже не о деньгах речь, — буркнул Йонс, придерживая судорожно дергавшегося кибера. — Живыми бы уйти.

— Ага! — торжествующе сказал Прищепка. В открытой ране обнажился позвоночник, к которому примыкал толстый провод в изоляции. Разрезав изоляцию вдоль, Прищепка промокнул кровь и жидкость куском шторы.

— Мать моя, а проводов-то… — фыркнул он. Кузнецов взвыл особенно протестующе, из чего все сделали вывод, что добрались до важной зоны.

— Какой перерезать? — растерянно спросил Прищепка, оглянувшись на приятелей.

— Режь хоть все, — посоветовал Йонс. — Не взорвется же он. Режь, пока не помрет.

Кузнецов взвыл еще страшнее.

— Сказать чего-то хочет, — боязливо промямлил Молекула. — Может, снять липучку?

— Сними, да смотри, чтоб не укусил…

Кузнецов откашлялся и хрипло сказал:

— У меня есть деньги.

— О деньгах ли теперь говорить? — хмуро сказал Йонс, глядя, как внутри раны сокращаются мышечные волокна и псевдотяжи. — Нас убьют.