Артур Стюарт зарылся по локти в выжженное дерево.

- Что же это, по-твоему - дом?

- Это ты строишь каноэ. И мы поплывем в нем вниз по реке. Но я его не строю. Артур Стюарт снова приналег на работу и через пару минут сказал:

- Я знаю, что ты делаешь.

- Вот как?

- Ты заставляешь меня делать то, что нужно тебе.

- Тепло.

- Ты используешь меня, чтобы превратить это дерево в нечто другое, и в то же время используешь дерево, чтобы превратить в нечто другое меня.

- И во что же я хочу тебя превратить?

- Я думаю, что ты думаешь, будто превращаешь меня в созидателя. Но строитель каноэ - не то же самое, что всесторонний созидатель вроде тебя.

- Надо же с чего-то начинать.

- Ты-то ни с чего не начинал. Ты от рождения все умеешь - Да, я родился с талантом. Но я не знал, как, куда и зачем его приложить. Я научился любить созидание ради него самого. Я научился любить камень и дерево, с которыми работал, а через это научился видеть их изнутри, чувствовать, как они, понимать, как они устроены, что держит их вместе и как расщепить их наилучшим образом.

- Что-то я ничему такому не научаюсь.

- Пока.

- Нет, сэр. Я ничегошеныси не вижу изнутри. Ничего не чувствую, кроме боли в спине и пота, который льет с меня градом, и мне все досаднее выполнять работу, которую ты можешь сделать, стоит тебе только глазом моргнуть.

- Ну вот, это уже что-то. Ты учишься видеть изнутри себя. Артур Стюарт поскреб дерево еще немного, весь кипя от возмущения.

- Когда-нибудь мне надоест твоя заносчивость, и я не буду больше сопровождать тебя.

- Артур Стюарт, в этот раз я не хотел брать тебя с собой, если помнишь.

- Вот, значит, в чем дело? Ты наказываешь меня за то, что я пошел с тобой вопреки твоей воле?

- Ты сам сказал, что хочешь научиться всему, что умеет созидатель. А когда я пытаюсь тебя научить, то слышу в ответ нытье и стоны.

- Я еще и работаю. Работаю не переставая, пока мы говорим.

- И то правда.

- И есть еще кое-что, о чем ты не подумал. Строя каноэ, мы в то же время уничтожаем дерево.

- Так всегда бывает, - кивнул Эльвин. - Нельзя сделать что-то из ничего. Что-то всегда создается из чего-то другого. Новая вещь всегда перестает быть тем, чем была раньше.

- Значит, каждый раз, когда ты создаешь что-то, ты также и разрушаешь.

- Вот почему Разрушитель всегда знает, где я и что я делаю. Потому что, делая свое дело, я всегда немного работаю и за него.

Артуру Стюарту это не показалось правильным, но он не мог придумать нужного ответа и потому продолжал выжигать и долбить, пока - гляди-ка! - не получилось каноэ. Они дотащили его до ручья, спустили на воду, сели в него, и оно сразу перевернулось. Искупавшись три раза, Эльвин наконец сдался и поправил каноэ так, чтобы оно держалось на воде.

Артур Стюарт тогда посмеялся над ним.

- Ну и чему же я в итоге научился? Как строить плохие каноэ?

- Заткнись и греби, - сказал Эльвин.

- Мы плывем по течению, и грести мне не обязательно. Притом все, что у меня есть - это палка, которая ничуть не похожа на весло.

- Тогда используй ее, чтобы не врезаться в берег, а это непременно случится, если ты будешь болтать.

Артур Стюарт отвел каноэ от берега, и так они доплыли до ручья покрупнее, а там и до реки. Все это время Артур думал о том, что сказал ему Эльвин и о том, чему тот пытался его научить - и, как всегда, ничего не мог понять. Но ему невольно казалось, что он все-таки чему-то научился, хотя и не понимает пока, чему.

Люди всегда селятся на берегах рек, и если ты плывешь по течению, то рано или поздно увидишь какой-нибудь городок - это и произошло с нашими путниками однажды утром, когда туман еще висел над рекой, а глаза не хотели открываться. Городок был так себе, но и река тоже была не из важных, да и лодка оставляла желать лучшего. Они причалили, вытащили каноэ на берег, Эльвин вскинул мешок с лемехом на плечо, и они зашагали в город, жители которого как раз пробуждались для дневных трудов.

Им хотелось найти постоялый двор, но городок был слишком мал и слишком нов для этого. Дюжина домиков и дорога, которой так мало пользовались, что трава росла от одной парадной двери до другой. Но это не означало, что здесь нельзя надеяться на завтрак. Если рассвело, кто-то наверняка уже встал и принялся за дела. Проходя мимо одного дома с хлевом позади, они услышали журчание - это доили корову в жестяное ведро. В другом доме женщина выходила из курятника с только что собранными яйцами, и это выглядело многообещающе.

- Не найдется ли чего-нибудь для прохожих людей? - спросил Эльвин.

Женщина смерила их взглядом и молча ушла в дом.

- Не будь ты таким страшным, она пригласила бы нас войти, - сказал Артур Стюарт.

- Зато ты у нас ангел.

Тут они услышали, как открывается парадная дверь.

- Может, она просто хотела поскорее сварить нам яиц, - сказал Артур Стюарт.

Но вместо женщины из дому вышел мужчина, который явно не успел одеться как следует. Штаны у него, во всяком случае, падали, и путники уж верно поспорили бы, как скоро они упадут на крыльцо, если бы он не целил в них из весьма внушительного ружья.

- Проваливайте, - сказал мужчина.

- Уже идем. - Эльвин закинул котомку за спину и зашагал мимо крыльца. Дуло ружья следовало за ними. Как только они поравнялись с хозяином дома, штаны, само собой, упали. Хозяин, злой и сконфуженный, опустил ружье, и дробь градом посыпалась на крыльцо. Мужчина растерялся.

- Надо быть внимательней, когда заряжаешь такое большествольное ружье, сказал Эльвин. - Я всегда в таких случаях кладу бумажный пыж.

- Я положил, - сердито бросил хозяин.

- Я знаю, - сказал Эльвин. Дробь на крыльце противоречила его словам, но Эльвин говорил чистую правду. Пыж так и остался в стволе, но Эльвин велел бумаге прорваться, и дробь высыпалась.

- У вас штаны упали, - сказал Артур Стюарт.

- Проваливайте, - побагровел хозяин. Его жена наблюдала за происходящим с порога.

- Мы уже уходим - но, раз уж в ближайшее время вы нас наверняка не убьете, могу я задать вам пару вопросов?

- Нет. - Хозяин поставил ружье и подтянул штаны.

- Для начала я хотел бы узнать, как называется этот город. Мне думается, его именуют Радушным или Приветным.

- Нет, не так.

- Значит, не угадал. Отгадывать дальше или вы откроете мне эту тайну?

- Может, "Спущенные Штаны"? - предположил Артур Стюарт.

- Это Вествилль в Кенитуке, - сказал мужчина. - А теперь проваливайте.

- Теперь второй вопрос: раз уж вы так бедны, что вам нечем поделиться с путником, нет ли тут кого побогаче, который уделил бы нам немного еды в обмен на серебро?

- Тут вам никто ничего не продаст.

- Теперь я понимаю, почему ваша улица заросла травой. Зато ваше кладбище, должно быть, переполнено путешественниками, которые умерли от голода, так и не получив завтрака.

Хозяин не ответил - он стоял на коленях и собирал дробь, зато хозяйка высунула голову в дверь и доказала, что все-таки умеет говорить.

- Мы соблюдаем гостеприимство не хуже других, вот только взломщиков да вороватых подмастерьев не принимаем. Артур Стюарт тихо присвистнул.

- Спорим, что здесь прошел Дэви Крокетт.

- Я в жизни ничего не украл, - сказал Эльвин.

- А в котомке у тебя что? - спросила женщина.

- Хотел бы я, чтобы там лежала голова человека, который наставлял на меня ружье в прошлый раз - но, к несчастью, я оставил эту голову на шее, и теперь она клевещет на меня.

- Стыдно небось показать золотой лемех, который ты украл?

- Я кузнец, мэм, и в мешке у меня инструмент. Можете посмотреть, если хотите. - Эльвин обратился к другим горожанам, которые тем временем собрались на улице, кое-кто при оружии. - Не знаю, что вам обо мне наговорили, но подходите и смотрите все. - Он раскрыл мешок, и все увидели молоток, клещи, меха и гвозди. Никакого лемеха не было.