- О господи! Я о них совсем позабыла!- вскричала ошеломленная Пегги.Хэнк, но как же мы...

- Легко! Когда они явятся, миссис Перригор посмотрит на них ледяным взглядом, как она умеет, и скажет, что их места заняты. Она - организатор концерта, и они ей подчинятся; иначе будет скандал, и нас мигом разоблачат... Слушайте!- Он круто обернулся к ней.- Ведь вы согласны, правда? Миссис Перригор! Синтия! Ведь вы сделаете это для меня?- Голос его был медоточив.

Организаторша концерта не наградила его ледяным взглядом. Она сказала: "О, вы ужа-асный, ужа-асный чевовек!", встала и обвила его руками за шею.

- Нет, послушайте! Погодите немного... да послушайте, Синтия!- в отчаянии молил Морган.- Послушайте, мне нужно вам кое-что сказать. Да отпустите же меня, черт побери! Говорю вам, нельзя терять ни минуты! Позвольте, я сниму жилет...

- По-моему, вы выразились недостаточно ясно,- критически заметил Уоррен.- А если бы вас сейчас увидела ваша жена, старый вы греховодник? Отпустите сейчас же бедную женщину!

- Хэнк, вам просто необходимо привести ее в чувство, чтобы она говорила с ними!- воскликнула Пегги, летая по комнате.- О, к-какой уж-жас! К-как мы уж-жасно обх-ходимся и муч-чаем этих прот-тивных пьяниц!..

- Кто это ужасные пготивные пьяницы, осмелюсь спгосить?поинтересовалась миссис Перригор, внезапно отрывая пылающее лицо от плеча Моргана.

- Дорогая, я только хотела сказать...

Снаружи по двери забарабанили, отчего заговорщики застыли на месте.

- Синьор Фортинбрас!- позвал голос с сильным итальянским акцентом. Стук повторился.- Синьор Фортинбрас! Это есть я, синьор Бенито... Фуриозо... Кампозоцци! Синьор Перригор, она хочет знать, весь ли вы в порядок. Она...

Пегги с трудом обрела дар речи и дрожащим голосом проговорила:

- Синьор Кампозоцци, с ним все в порядке. Она... то есть он переодевается. Пожалуйста, возвращайтесь через пять минут. Миссис Перригор хочет поговорить с вами.

- А! Хор-рошо! Десять минута - и мы начинать. Хоррошо! Хор-рошо! Я очена рада это слышать. Синьор Иван Слифовиц сказала мне,- как и все латиняне, синьор Кампозоцци не отличался тактичностью,- она думает, может быть, вы слишком много пить джин...

- Джин?- послышался вдруг задумчивый замогильный голос из-за спины Моргана. Казалось, голос этот исходил из недр земли.- Кто сказал "джин"?

Внезапно дядюшка Жюль сел на кровати. Потом соскользнул на пол. С полузакрытыми глазами и решительным выражением лица, словно его вдруг озарила какая-то светлая мысль, он направился прямиком к двери.

- Je vais chercher le gin {Я иду за джином (фр.)},- поспешно объяснил он.

Валвик одним прыжком настиг его, но, так как дядюшка уже ухватился за дверную ручку, только чудо могло предотвратить разоблачение... Как вдруг внимание синьора Кампозоцци что-то отвлекло.

- Эй!- заверещал синьор Кампозоцци по непонятной для них причине.- Кто вы есть такой? Убирайтесь! Вы были в драка, вы просто жалкий вор...

- Да послушайте, командир,- перебил его чей-то хриплый бас,- не бойтесь, идет? Эй, вы! А ну, вернитесь! У меня тут,- продолжал Гроза Бермондси,- две пары золотых часов, две булавки для галстука, два бумажника, но только одни платиновые запонки. Я ищу парня по имени капитан Валвик. Я хочу, чтобы он выбрал свои вещички. Эй! Вернитесь! Я только хотел спросить, где мне найти... Итальянец бросился бежать. Друзья услышали грохот двух пар ног, так как Гроза Бермондси пустился за ним в погоню.

Глава 18

ЗОЛОТЫЕ ЧАСЫ И ДРУГИЕ ПРОПАЖИ

- Еще одна кража,- заметил Морган,- ровно ничего не значит по сравнению с тем, что мы уже натворили. Но все равно, шкипер, лучше остановите Грозу Бермондси, объясните ему, что произошло недоразумение, и извинитесь под любым предлогом. Также было бы неплохо вернуть капитану Уистлеру его лучшие запонки и золотые часы.

Одной рукой Валвик прислонил к стене бессмысленно улыбающегося дядюшку Жюля, а другой рукой отпер дверь. Потом высунулся в коридор и позвал:

- Пермондси!

Топот затих. Валвик усадил дядюшку Жюля на кушетку рядом с дверью. Месье Фортинбрас не протестовал.

- Он приходит в себя,- заметил Уоррен, обозрев красное лицо кукольника.- Послушайте, детка, а что будет с нашим планом, если старикашка очнется? Все равно он будет не в форме для спектакля. Лучше дайте ему еще выпить.

- Мы не сделаем ничего подобного!- отрезала Пегги.- Нам не придется ничего менять. Если он все же придет в чувство, мы спрячем его за кулисами. Керт, снимите шлем и налейте туда воды. Мы его окатим, и потом, может быть...

Она замолчала, так как в дверь просунулся Гроза Бермондси, нагруженный добычей. За исключением съехавшего на сторону галстука и царапины на скуле, Гроза не пострадал. На лице его блуждала сонная ухмылка.

- Хо!- произнес он.- Вот все вещички, сэр. Вы с другим джентльменом просто выберите, что тут ваше.

Валвик торопливо оглядел коридор, затащил боксера в каюту, забрал из его рук награбленное добро и бросил все на кушетку.

- Слушайте, Пермондси,- проворчал он, вытирая вспотевший лоб,- поюсь, происошла ошибка. Мне кашется, фы испили не тех лютей. Я...

- Хо?- удивился Гроза, заметно мрачнея. Затем покачал головой и зловеще прикрыл один глаз.- Мне тоже так показалось, сэр, когда я понял, кто они такие.- Внезапно боксер хрипло захохотал и подмигнул.- Ничего, командир. Мне такая тренировка только на пользу. В чем дело-то? Сперва я решил, что-то стряслось, когда увидел, как кто-то входит в каюту костоправа, а потом оттуда вышел джентльмен с зеленой побрякушкой.- Кивком он указал на Моргана, которому удалось высвободиться из цепких объятий миссис Перригор.- Дело это, как вы понимаете, не мое, но вы сами позвали на помощь.- И он снова хрипло расхохотался.

Морган, перед которым слабо замерцала надежда отменить безумный план Пегги, вмешался:

- Послушайте, Бермондси. Те двое грабителей... Они сильно пострадали?

Гроза самодовольно ухмыльнулся, поднял голову, задумался, словно считал звезды на потолке, и наконец, закатив глаза, шумно засопел.

- Вырубились,- понял Морган.

- Точно,- согласился Гроза.

- Они вас видели? То есть они узнают вас, если увидят?

- Хо!- откликнулся боксер.- Они-то? Да ни за что. Там ведь света не было. Пришлось зажечь спичку, когда я снимал с них часы. Хо-хо-хо!